Шпионы «Маджонга»

Она сунула руки в свою плетеную корзину и позвала:

— Тетя Кайхуэй…

Кайхуэй высунулась из кухни.

— Смотри, — сказала Диана. — Я принесла это тебе… Диана протянула своей тетке несколько корешков лотоса. — Из пруда, — пояснила она и без того очевидную вещь.

Кайхуэй исчезла в кухне и через мгновение появилась с маленькой бутылочкой в руках, которую протянула Диане. При этом она передразнила свою племянницу: «Я принесла это тебе»…

— О, китайский лимонад!

Это был редкий подарок в деревне — самодельный напиток.

— Спасибо, тетя.

Диана сделала глоток из бутылочки и протянула ее отцу, подсевшему к ней. Саймон глотнул теплой, вязкой жидкости и состроил довольную гримасу. Диана улыбнулась и взяла его за руку.

— Они встретились сегодня утром, — прошептала она. — Я их видела.

— Кто встретился?

— Счастливая парочка — Минчао и Чжаоди. Они поднимались к «большому дяде». Ты знаешь, па, к этой гробнице? Они возложили цветы и, я думаю, помолились вместе. Это было очень трогательно.

— И ты их видела?

— Да. Я услышала, что Минчао встает очень рано поутру, и проследила за ним. Я поступила неправильно?

— Да, в какой-то мере.

— О, па!..

— Ладно, забудь об этом. Слушай… — Он стиснул ей руку и огляделся вокруг, чтобы удостовериться, что никто их не подслушивает. — Нам немного улыбнулось счастье: Цю сегодня покалечился.

— Что с ним?

— Этим утром ему поранило ногу телегой. Врач зашил рану, но Цю плохо выглядит. Истощение, насколько я могу судить. Он болен, свадьба завтра. Минчао сумел достать карту. Так что сегодня вечером, Диана… Это должно произойти сегодня вечером.

— О! Но я думала, что ты шутил, когда говорил, что мы должны бежать отсюда. Я думала…

— Разве я стал бы шутить такими вещами? — Его голос стал резким. — Ты что думаешь, я собираюсь оставаться здесь до конца своих дней? Позови Мэта и маму — мы встретимся в спальне.

Через несколько минут все Юнги собрались в их общей комнате. Саймон не стал тратить время на ненужные вступления.

— Мы уходим. Сегодня вечером. — Глядя на их озадаченные лица, он сказал очень спокойно. — Вы должны сделать выбор.

— Выбор?

— Да. — Джинни с тревогой смотрела на него. Она знала, что у ее мужа сильный характер, но сейчас на лице его было такое непреклонное выражение, какого она никогда раньше не видела.

— Побег должен состояться сегодня вечером. Цю болен, свадьба завтра. Минчао обещал мне достать карту. Все сошлось одно к одному, другой такой возможности больше не будет. Вы уходите, как я вам и объяснял раньше. Сегодня вечером.

— Уходим? — Мэт едва сдерживал возбуждение. — Но, па, сработает ли это? Сработает ли на самом деле?

Саймон похлопал его по плечу и приобнял Джинни, заставив ее посмотреть ему в глаза.

— Я не знаю, сработает ли этот план. Все, что я знаю, так это то, что у нас появился шанс, наш единственный шанс. Вы должны уходить сейчас, если мы вообще хотим выбраться отсюда. Ты пойдешь с нами, Джинни?

— Конечно, я с тобой! Как ты можешь спрашивать об этом?

Он снова посмотрел на нее долгим, испытующим взглядом.

— Хорошо. Ты пойдешь с Мэтом и Дианой или останешься здесь, со мной?

Джинни не раздумывала над ответом. Еще когда Саймон впервые объяснял им свой план, он предугадал, каков будет ее выбор.

— Я останусь с отцом, — сказала она детям. — Так будет лучше.

Саймон повернулся к детям.

— Вы тоже должны сделать выбор, — сказал он. — Все мы должны сделать свой выбор.

— Что тут выбирать? — спросил Мэт. — Бога ради, давайте собираться.

Диана уставилась на Саймона.

— Мы в самом деле уходим?

— Да. У нас мало времени на разговоры, Диана, поэтому просто слушай меня. — Он взял ее руки в свои и крепко сжал их. — Не думай, что я не наблюдал за тобой эти последние несколько недель. Эта деревня — и твоя деревня. Здесь тоже есть жизнь. В некоторых отношениях она затронула твое сердце. Я знаю это и не могу заставить тебя идти. Но… я хотел бы, чтобы ты бежала с нами. Мне нужна твоя помощь. От тебя так много зависит: мальчик тебе доверяет.

Она долго молча смотрела на него. Потом сказала:

— Если план сработает, если мы сможем вырваться отсюда… Они когда-нибудь позволят нам снова вернуться сюда?

— Возможно. — Его глаза затуманились, словно он вглядывался в далекое, но уже предопределенное будущее. — Я думаю, да. Я считаю, что теперь я многое понял. Я понял то, чего не понимал раньше, Диана. Есть надежда.

Видя, что она все еще колеблется, Саймон сказал:

— Выбирай, Диана.

Она продолжала смотреть на него, словно ища в его лице одной ей заметные знаки. Потом наконец она сказала:

— Ладно, па, я пошла собираться.

Саймон отпустил ее руки.

— Давай побыстрее, — пробормотал он, отвернувшись. — Мы должны поужинать, будто ничего не случилось. Будьте поестественнее. Джинни, пища и вода готовы?

— Да. Я откладывала понемногу каждый день, как ты и говорил.

— Кайхуэй знает?

— Она догадывается. Но она не спрашивала меня ни о чем!

— Хорошо.

Внизу уже накрыли стол для ужина. Кайхуэй внесла жареную свинину с капустой. Это было ее коронное блюдо, но особенно она гордилась, что удалось достать мясо. За едой почти не разговаривали. После дня работы в поле большинство людей не только слишком устают, чтобы разговаривать, но почти не замечают, что происходит вокруг них. Это нам только на руку, подумал Саймон, потому что наблюдательный человек вряд ли не обратил бы внимание на напряженность, явно заметную в поведении его детей.

Когда ужин закончился, Саймон помог Диане убрать со стола.

— Иди, — пробормотал он. — Пора.

Она нерешительно посмотрела на него, но взгляд его был твердым. Ей захотелось поцеловать на прощанье своего отца, но она поняла, что не может сделать это: стальное выражение его лица запретило ей. Поэтому она удовольствовалась тем, что спросила его:

— Ты не видел мальчика?

— Нет. Но обычно в это время он играет на улице. Цинцин скоро пойдет за ним, так что поторопись.