Шумерские ночи. Том 3

— Не знаю, мне хватает, — хмыкнул Креол.

Он втянул носом воздух. Тот еще хранил остатки старых чар. Грандий явно наложил на свою усыпальницу Высшее Скрытие, и оно держалось веками, но к нынешнему времени почти выветрилось. Потому о его гробнице и узнал Дархей… а раз он так спокойно рассказал о ней Креолу, ничего особенно ценного там и нет.

Или же все-таки есть, но надежно защищенное.

Солнце шло уже на закат. Горные вершины налились золотом, но быстро тускнели. Креол проверил, есть ли на царевиче Личная Защита, и потянул за каменную створу, пока Лугальбанда тянул за другую. Тяжелые плиты нехотя провернулись, и скрежет отдался эхом в алмазном ущелье. Донеслось хлопанье крыльев — один из орлов соорудил гнездо прямо на гробнице, и принес теперь орлице кусок все той же овечьей туши.

— Переночуем здесь, — сказал Креол, входя внутрь и запуская заклятие Света.

— Нет, правда, — не унимался Лугальбанда, глазея на искусно выполненные барельефы. — Вот хотел я победить дракона — драконов нет. Представляешь? Ни одного!

— Я победил дракона однажды, — проворчал Креол. — Хотя как дракона… гигантскую змею… змеебогиню. Дочь Улликумми-Тифона.

— Жаль, что меня не было с тобой! — воскликнул Лугальбанда.

— Тебя тогда еще не было на свете.

— Все равно жаль! Я бы помог тебе! А в Шумере драконов нет. Я хотел победить серпопарда — но и серпопардов нет. Я в таком отчаянии, что готов начать их разводить! Лишь бы найти хоть одну разнополую пару! Только для того, чтобы потом их побеждать!

— Кого, драконов? — заинтересовался Креол. — Или серпопардов?

— Всех!

— Перед тем, как поехать к тебе, я устроил для твоего отца охоту на гулей в Аморейской пустыне, — сообщил Креол. — Там было много гулей… теперь мало.

— А почему меня не позвали?!

— Не знаю, — пожал плечами Креол. — Спроси отца.

Лугальбанда уселся на пол и стал перебирать алмазы в сумке. Те не слишком его радовали. Не ради этих блестящих камней он пустился в путь.

— Я слышал, где-то в Аратте живет божественная птица Анзуд, — вздохнул царевич, кладя на колени меч. — Не знаешь, где сыскать ее, абгаль?

— Не знаю, — в который уже раз ответил Креол. — Я не знаю всех волшебных созданий на свете лично. Ужинать будешь?

— Или вот боги, — продолжал рассуждать Лугальбанда, ломая лепешку. — Раньше они все время посещали Шумер. Ходили по нему среди людей.

— Они и сейчас ходят, — хмыкнул Креол. — Просто тебе не докладываются.

— Ты встречался с богами, абгаль? — прищурился царевич.

— Да, — нехотя ответил маг.

— А с кем из них?! — аж подался вперед Лугальбанда.

— Неважно. Это было таинство. Ешь.

Тишина воцарилась в гробнице. Царевич сердито ел баранину с нутом и думал, что вот, ему уже шестнадцать лет, а он до сих пор ничем себя не прославил. Так и вся жизнь пройдет впустую. Он станет старым, как отец и придворный маг, а о нем по-прежнему нельзя будет сказать ничего путного.

И когда придворный маг уснул прямо на каменном полу, подложив под голову кулак, Лугальбанда тихо поднялся и ткнул пальцем малютку-джинна, дрыхнущего со свернутыми крыльями.

— Тихо, не разбуди своего хозяина, — шепнул царевич. — Помоги мне, а?

Взгляд Хубаксиса стал хитрым. Он все путешествие из кожи вон лез, чтобы угодить будущему императору. Все-таки его хозяин смертен, а из-за договора с демонами и вовсе проживет что-то совсем по меркам джиннов невеликое. Если он умрет, никому перед смертью Хубаксиса не передав, Великий Хан может и вспомнить о погубителе кейфа.

Такие вещи джинны не прощают.

— Все, что будет тебе угодно, о попирающий стопами землю и небеса, — льстиво сказал Хубаксис.

Лугальбанда невольно задумался, как нужно раскорячиться, чтобы такое проделать, но тут же забыл об этом. Он попросил джинна сопровождать себя, потому что ему пришло желание изучить гробницу в одиночку, пока спит докучливый маг, а единственный здесь источник света — его заклинание.

— Ты же сможешь осветить мне путь? — спросил царевич.

Хубаксис без труда создал голубой огонек. Иллюзии у него с каждым годом получались все лучше, и хотя они оставались маленькими, зато удивительно верными и правдоподобными. Озаренные тусклым светом, юноша и крохотный джинн двинулись вглубь гробницы.

Та по большей части размещалась внутри скалы. Узкая кишка с крутыми ступенями извивалась так, что приходилось держаться за стены. В темноте Лугальбанда давно бы споткнулся и полетел вверх тормашками, сломав все, что только можно сломать.

Но сейчас он ступал уверенно, держась за рукоять меча. Конечно, никого живого в этом склепе нет и быть не может, но по земле его отцов ходят не только живые. Не в одной Аморейской пустыне водятся гули.

Грандий Мумму. Лугальбанда пытался вспомнить все, что слышал об этом древнем царе-чародее, но даже само его имя лишь смутно брезжило на задворках памяти. Он жил и умер в какие-то совсем незапамятные времена, еще до императора Ашимбаббара, и до сего дня Лугальбанда не знал даже, какими землями он правил.

Вот этими самыми, значит. Задворками Аратты.

Когда лестница закончилась, Хубаксис взлетел повыше. Он-то думал, что тут будет просто зал с саркофагом или несколькими, если в гробнице упокоился не один человек. Но здесь открылась настоящая галерея, уходящая вдаль пещера, становящаяся чем дальше, тем просторнее.

— Ничего себе… — выдохнул Лугальбанда, тоже дивясь подземному чертогу.

Хубаксис поднатужился, давая больше света. Все залило голубым сиянием… потом оно на секунду померкло и раздался хлопок… но сразу за этим свет вспыхнул снова.

— Что это было? — завертел головой Лугальбанда. — Серой пахнет…

— Я тоже чувствую, юный государь, — поддакнул джинн, глядя куда-то в сторону. — Непонятное что-то.

В стенах были ниши. Сотни углублений, и в каждом высился саркофаг. Древние истлевшие кости, и больше ничего. Никаких сокровищ, самоцветных камней или золота. Лугальбанда шагал все дальше во тьму, ища усыпальницу самого грандия.

Шаги его понемногу замедлялись. Он все явственней слышал звуки. Журчание воды… и шорох. Чуть слышное шуршание, слабый хруст… словно кто-то грызет кость.

При мысли об этом Лугальбанда еще сильнее замедлил шаг.

Но царевич собрал волю в кулак, выдвинул меч из ножен и зашагал, не обращая внимания, что Хубаксис все сильнее отстает, держится уже не над плечом, а где-то позади. Света из-за этого становилось все меньше, и завернув за поворот, Лугальбанда запнулся о порожек.

Он споткнулся и полетел лицом вниз. Меч вылетел из руки и зазвенел на всю гробницу.

Шорох и хруст стихли.

Очень-очень медленно Лугальбанда поднял голову. Очень-очень медленно поднялся на ноги сам. Хубаксис испарился, оставил царевича одного, но здесь оказался свет и помимо него. Всего в десятке шагов протекал подземный ручей, а над ним в скале была трещина. Судя по розовому свету, наверху занималась заря.