Шумерские ночи. Том 3

Потом пришла блаженная тьма. Лугальбанда потерял сознание и словно уплыл по холодной реке… пока перед глазами вновь не забрезжил свет.

Он был солнечный. Вокруг был ясный день. Царевич с облегчением уселся… тело снова слушалось!..

И он не превратился в редехора!.. Он избавился от проклятья!..

А еще до него донесся изумительный запах. Пахло жареной свининой, и так вкусно пахло, что у Лугальбанды почти выделилась слюна.

— Очнулся? — спросил сидящий у костра маг. — Слава Мардуку.

— А мог не очнуться? — заморгал Лугальбанда.

— Все мы однажды можем не очнуться, — уклончиво ответил маг. — Свинину будешь?

— Буду… — осторожно подсел поближе царевич.

Мясо оказалось жестковатым. Не таким искусно приготовленным, как выходило, когда Креол творил еду волшбой. Но Лугальбанда безумно хотел есть, так что не стал привередничать.

— Вот вроде уже и не редехор, а жрет все с таким же аппетитом, — шепнул хозяину на ухо Хубаксис.

— Он со вчерашнего дня не ел и потерял много крови, — ответил ему маг.

— Что?.. — оторвался от еды Лугальбанда. — Что ты со мной сделал, абгаль?!

Креол помолчал. Откусил еще кусок мяса и неторопливо его прожевал. А потом ровным голосом поведал, что редехорово проклятие оказалось невиданно сильным, и избавиться от него вышло только одним способом — передать другому. Но дело осложнялось тем, что для этого нужно съесть сердце проклятого… очень, очень неудобный способ передачи проклятья, но это хорошо, потому что иначе редехоров было бы пруд пруди.

Лугальбанда положил руку на грудь. Там явно что-то стучало. Значит, сердце на месте.

— Тебе повезло, царевич, — посмотрел ему прямо в глаза Креол. — Исцелить разрыв сердца очень сложно. А вырастить новое — в десять раз сложнее. Я всю ночь работал ножом и заклинаниями.

— Ты… ты вырезал мне сердце и скормил свинье?!

— Да. И ты теперь не редехор. Но если расскажешь об этом своему отцу… мне придется плохо.

Лугальбанда подумал. Его обуревали смешанные чувства. Он был одновременно зол и благодарен… больше, пожалуй, зол, но все-таки и благодарен.

— Я ему говорил, что я не пестун, — добавил Креол, отрезая еще кусок мяса. — Будешь?

Царевич взял кусок… и отбросил его, словно ядовитую змею.

— А почему мы теперь едим эту свинью?! — в ужасе возопил он, только теперь поняв все до конца.

— А это не та свинья, — ухмыльнулся Креол.

Царевна и семь альраунов

Ветер свистел в ушах. Креол на полной скорости летел на север. Облака оседали на волосах и одежде, борода промокла насквозь. Солнце только поднялось из-за горизонта, расцвечивая верхушки далеких гор яблоневым и персиковым цветом.

Креол невольно залюбовался. Он не был чужд красоте природы, любил иногда в одиночестве созерцать творение богов. Он летел быстрее ветра, а в душе на короткое время воцарился блаженный покой. Даже мысли прекратили свой ход.

— Хозяин, это облако похоже на перси! — разрушил медитацию противный визг. — На перси!.. Огромные!..

— Молчать, раб! — уже заученно рявкнул Креол.

— А вон то на свечу!.. смотри, хозяин, свеча входит меж персей!.. ай, больно, за что?!

До волшебной страны Каджети оставалось еще часа два. Креол прежде там не бывал, но много о ней слышал — и вино оттуда пивал, разумеется. Каджи, эти горные уродцы, делают лучшее вино на свете. Они явно используют какую-то магию, и Креол даже пытался одно время разгадать, какую, но не преуспел.

Возможно, стоило делать это трезвым.

Но, конечно, сейчас Креол летел в Каджети не за вином. Нет, он собирался зайти там в питейные дома, если окажутся по пути, но вообще цель он преследовал иную.

Мей’Кнони. Та кушитская девчонка, которая когда-то сумела выкупиться из рабства, найти себе учителя Искусства и стать одним из лучших магистров Гильдии. Креол помнил ее совсем крохой, они впервые повстречались еще на строительстве Вавилонской башни, но с тех минуло сорок четыре года, и Мей’Кнони уже пятьдесят три… возможно, пятьдесят четыре. Креол не знал, когда у нее день рождения.

И несколько месяцев назад она отправилась на север, не взяв с собой переговорного зеркала и ни разу с тех пор о себе не сообщив.

Долговато она уже отсутствует. Что можно делать в Каджети почти полгода? Кроме хорошего вина там ничего нет. Если у нее все хорошо, и она просто заинтересовалась местной магией или вышла замуж за какого-нибудь носатого каджу — Креол узнает об этом и известит Гильдию. Если она умерла — тоже известит. А если жива, но в беде — выручит.

К тому же ему давно хотелось своими глазами увидеть страну нелюдей.

Таких в мире почти не осталось. Везде только люди, люди, люди. Белые, черные, желтоватые, красноватые. С вечно прищуренными глазами и выпяченными губами, с голубыми глазами и светлыми волосами или черными волосами и волосатыми женщинами… Креол много где побывал и много чего видел.

Вчера он пролетел над Ашшуром, видел место последней битвы с куклусами и пересек Кассию, родину гнуснейших ублюдков на свете. В их городе Каркемиш он остановился пообедать, и все эти гнуснейшие ублюдки были такими улыбчивыми, такими льстивыми, такими сладкоречивыми… лжецы, все лжецы! Креол-то видел их насквозь, он знал Халая и знал, каковы касситы на самом деле!

Халая там никто не помнил, конечно. Он покинул этот самый Каркемиш полтораста лет назад, так что давно умерли даже те, кто тогда был младенцем. Но там была куча других Ага, Дан и Джи… у касситов так обозначают возраст.

К Креолу там обращались Креол Дан Беш, но чаще Креол Джи Беш, хотя он вовсе еще не настолько стар, и у него уж точно нет внуков. «Дан» присваивают с рождением первого сына, а «Джи» — внука.

Правда, уж «Беш» он точно заслуживает — это попросту касситское «абгаль», только стоящее за именем и само часть имени. Так в Кассии называют магов и других мудрецов, но в основном магов.

Нет, в Кассии Креолу не понравилось. Отвратительная страна льстецов и лжецов. Уже наутро он вновь летел в Каджети, и впереди простирались великие горы Белых Снегов. Они не так пространны, как Кутийские, зато там везде вершины, пронзающие брюхо облакам. В этой выси, в горных лесах и древних пещерах, вольготно живут рогатые дэвы и носатые каджи.

Интересно было б посмотреть на дэва. Не только на каджей.

Вся торговля между Шумером и Каджети идет через Кассию, потому что хитрые касситы очень удобно устроились, гоняя скот туда-сюда по своей невеликой державке. А вся торговля между Кассией и Каджети идет через Закрытые Врата — город, что зажат меж горами Белых Снегов и Гирканским морем. Половина его принадлежит каджам, а половина людям, и только там те и другие могут свободно встречаться и обмениваться плодами своих ремесел.