Шумерские ночи. Том 3

Креол медленно повернул голову. Он не заметил сразу. Не обратил внимания на всю эту толпу бездельников и прихлебателей. А ему стоило, стоило сразу увидеть ауру… знакомую, прекрасно знакомую, но почти забытую ауру.

— Мир тебе, дядюшка, — произнес Трой, выступая из императорской свиты. — Приятно встретиться спустя столько лет. Порадую тебя доброй вестью — теперь я тоже архимаг, хотя тебе, конечно, по-прежнему во всем уступаю.

— Абгаль Трой станет новым придворным магом, — произнес император. — Раз уж ты теперь надел эту диадему, абгаль Креол.

— Что ж, уже решенное не отменить, государь, — ответил Креол обманчиво мягким голосом. — Удачи тебе с новым придворным магом. Но если он вдруг с чем-то не справится — обращайся в любое время.

— О, дядюшка, не стоит меня так опекать, — улыбнулся ему Трой. — Уверен, мы много лет будем рука об руку верно служить державе и государю. Как и должно быть, не так ли?

— Да, — улыбнулся и Креол. — Как и должно быть.

Демон в Вавилоне

Креол окутал мертвое око хрустальной оболочкой и водрузил на вершину шпиля. Глаз Урея несколько секунд был неподвижен, потом стал медленно вращаться. Всякое зло, всякого идущего к Шахшанору врага он увидит издали и сразу упредит хозяина.

Пять лет минуло с тех пор, как Креол стал Верховным магом Шумера. Пять долгих, скучных, унылых и по большей части неприятных лет. Они были заполнены управлением Гильдией, пререканиями со стареющим императором, войной с Араттой и бесконечной враждой с Троем. С тех пор, как тот вернулся из своих странствий, втерся Энмеркару в доверие и стал придворным магом, у Креола начались веселые дни.

Убивать его нельзя. Не в открытую, не прямым вызовом. Этому ублюдку покровительствует император, и его гибель будет означать немилость Энмеркара. А в Гильдии, в этом змеином кубле, Креол мало на кого может положиться.

Трой — его открытый враг, хотя при редких встречах они и общаются с приторной учтивостью. Мешен’Руж-ах — старый злобный дурак, который вспорет Креолу брюхо, если выпадет возможность сделать это безнаказанно. Галивия стала так стара и слаба, что почти перестала покидать покои. Хиоро все больше уходит в горние выси, его все меньше интересует бренное. Хе-Кель и Мей’Кнони в отъезде.

Вот Шамшуддин, конечно, поддержит всегда и во всем. Но Шамшуддин стал архимагом совсем недавно. Император еще пять лет назад обещал помазать его и Хе-Келя, но на деле Хе-Келю пришлось ждать три года, а Шамшуддину — четыре. Энмеркар понимает, что эти двое — верная опора Креола, и опасается слишком его усиливать.

Только в прошлом году побратим Креола наконец-то получил давно заслуженное звание. Он добился его, подняв на глазах у императора гору Масий. О, такое игнорировать было невозможно! Император только попросил Шамшуддина поставить гору на место, а потом послал за священным елеем. Так архимагов в Шумере действительно стало семь.

Глаз Урея вдруг замер, а потом его зрачок стал краснеть. Артефакт уставился в одну точку, а в голове Креола возникло видение. Стена Шахшанора, одна из ее частей… нет, то, что под ней! Серебристая лужица, совсем крохотная, как будто совсем безобидная…

Но Креол сразу же взлетел, сразу же туда ринулся. Спустившись к пробившемуся из-под земли родничку, он сказал Вихрь Гибила и уничтожил Ртутное Проклятие, пока не успело разрастись.

Очередной подарочек от Троя. Паршивый ублюдок все время мешает работать. Креол ему отвечает тем же, вот только Трой Креола отвлекает от важной работы Верховного мага, а Креол Троя… ну разве что от угождения капризам царственной особы.

Придворный маг — должность бесполезная, так что даже хорошо, что ее занял кто-то вроде Троя. Однако на этой должности у Троя куча свободного времени, и он тратит его в основном на пакости Креолу… а убивать его нельзя.

Разобравшись с Ртутным Проклятием, Креол занялся ответным подарком племяннику. Ему было сложно еще и потому, что Трой проживает в Вавилоне, под самым боком у императора. Нельзя насылать слишком убойные каверзы и чудовищ. Нельзя и отправлять то, что однозначно укажет на злые чары, на чье-то мамит.

Поразмыслив, Креол исполнил ритуал Торнадо. Наслал ураганный ветер, сносящий деревья и дома. Пусть он обрушится на Вавилон, пусть император пожалеет, что взял на работу этого ослолюба. Трой, конечно, развеет заклятие, на это хватит сил даже у такой подтирки для маскимовой задницы, но потрудиться ему придется, а император будет смотреть, как кряхтит и тужится его придворный маг.

И Трой, конечно, может сказать, что торнадо наслал Креол. Как и все предыдущие неприятности. Но тогда ему придется объяснить, почему Креол это делает. А как признаться, что годами пытаешься убить Верховного мага, разрушить его дворец… и не в открытую, не лицом к лицу, а вот так, издали, насылая проклятия, бедствия и чудовищ?

Конечно, Трой может измыслить какую-нибудь ложь. Попытаться выставить Креола выжившим из ума мерзавцем, который решил сжить со света всех стоящих магов, кроме себя. Но тогда их кровоточащая вражда будет вытащена на свет, станет общим достоянием, и все почти наверняка закончится тем, что император попытается их примирить, не желая больше терять архимагов, а они сделают вид, что примирились, пожмут друг други руки… и все вернется на круги своя. Они снова начнут швырять друг другу на порог горящее дерьмо.

Пока Креол окончательно не вырежет эту бородавку, конечно.

Три раба приволокли на крышу сучковатую корягу. Креол дважды обошел вокруг нее, осмотрел и медленно кивнул. Старое, наполовину окаменевшее дерево со дна гнилого болота. То, что нужно, чтобы сделать Грибного Двойника.

Это очень черная магия, очень злая. Когда-то, в стародавние времена, великое зло замарало сей мир. Его следы надежно запечатаны, скрыты, придавлены тяжелыми водами топей. Заключенные некогда в священные древа, споры той скверны тысячи лет безуспешно лижут окаменевшие стены своих узилищ. Сами себя они пожирают и взращивают вновь.

Но если их обуздать, если зачаровать прямо в их узилище и придать магией форму и цель, то, вырвавшись, они не станут губить мир заразным гнилостным облаком.

Вместо этого они погубят только одного человека. Того, на кого их натравят. А потом сами же примут его форму. Вот эта коряга станет Троем, она во всем будет подобна Трою, будет говорить и действовать, как он, будет колдовать, как он… но не слишком долго. Через некоторое время Грибной Двойник зачахнет и умрет, потому что жизнь его скоротечна.