Сигнал бедствия
Шрифт:
Напротив Корнелиуса сидел Элис Джонс, похожий на удрученного херувима, с фарфоровым лицом и бровками домиком.
С краю скамьи, чуть наособицу, обнаружился Келли - в неизменной панаме цвета хаки и майке с голыми плечами. В отличие от остальных сидящих, перед которыми стол ломился от яств, механик обходился одним кувшином и глиняной чашкой в неровной раскраске, откуда время от времени отхлебывал.
'Ну, прямо - чаепитие у Безумного Шляпника. Все - немного не в своем уме.'
Воцарилось растерянное молчание. Взгляды всех устремились на Сержа.
Над столом склонилась Мадлен в просторном сарафане
Оставшиеся, кроме Келли и Джонса, глядели на Рожина, будто он застал их за чем-то постыдным.
– Серж Рожен! Присоединяйтесь к нам, мы провожаем Элиса, - наконец, пропела Имельда.
– А что происходит?
– спросил Рожин.
– Общество решило Элису отвальную устроить. Чтобы, значит, проводить по-людски. Но что-то пошло не так, - Келли хохотнул, Серж понял, что механик уже хорош, - Патти умотал в самом начале, Корнелиус уже замолк. Клаус с Элисом еще лаются. Присоединяйся, со смеху помрешь!
Клаус покосился на Келли, пожал плечами.
– Увольте, сержант. На Вашу роль шута я не претендую.
– Я знал, что Вам в конечном счете будет нечего ответить!
– со смесью горечи и удовлетворения выкрикнул Джонс.
Раздался глухой треск. Серж повернулся в направлении, откуда шел звук и увидел Харви с деревянной ложкой, сломанной пополам. Огородник исподлобья глянул на Элиса. Потом на Клауса, на Келли, на Имельду, затем на Рожина. И, наконец, опять на Элиса, и швырнул обломки на стол.
– О кей, Элис, давай называть вещи своими именами. Да, формики - почти разумные. А, может, даже без почти. Да, мы паразитируем на них. Забираем результат их труда...
– Харв, может, не будешь так языком молотить?
– скривился Клаус, - А то тут посторонний. Он твой полет фантазии может за чистую монету принять.
Ботаник отмахнулся в сердцах.
– Ну и что - посторонний? Он приехал и уедет. А нам тут жить. А живем мы - за счет формиков. Формики не сопротивляются. Ну и прекрасно! А этот придурок хочет установить с ними контакт, Ему не нравится, что они нас, видите ли, не замечают. Разбудить их желает. А нахрена их будить?
– истерически завизжал Харви, - Откуда мы знаем, что будет, когда эти твари проснутся? Может, они нас на куски разорвут?
– Но, позвольте, - изумленно пробормотал Элис, вертя головой то к одному сидящему, то к другому, - Неужели в Вас нет элементарной благодарности к тем, кто нас кормит, поит и одевает? Неужели Вам даже в голову не приходит дать им что-то взамен? Достижения цивилизации...
– Цивилизация? - Имельда неожиданно открыла глаза, - Зачем им это, Элис? Они живут своеобычной животной жизнью. Ах, как бы я хотела, чтобы моя жизнь с самого начала сложилась как у них...
– Ты бы сдохла, дура!
– радостно бросил ей Келли, оторвавшись от кувшина.
– Да Вы что?
– безмятежно прошелестела мисс Васкес.
– То, - отрезал Келли, - Ты живешь на свете благодаря цивилизации. Все тут присутствующие окочурились бы в младенчестве, если бы не цивилизация. И если бы ты хоть
иногда смотрела по сторонам, а не витала в своих торчковых мечтаниях, увидела бы, что твои любимые формики мрут как мухи.– Вот!
– гневно закричал Элис Клаусу, - Даже этот солдафон со мной согласен!
– Я - с тобой?
– Келли так изумился, что даже выпрямился, - Да ты дурак еще хуже ее. Она - пассивная дура, а ты - активный придурок. Ходишь тут уже несколько месяцев и рассказываешь толпе народа, как ты разрушишь их удобную и привычную жизнь. В другом месте тебя бы грохнули давно. Ей-богу, я впервые и впрямь поверил, что вы тут все гребанные ненасильники.
– А разве нет?
– удивленно подал голос Харви.
– Господа, господа, но послушайте же!
– закричал Элис в отчаянии, - Как же вы не понимаете? Разум - это такая редкость, такая драгоценность. И вот вы оказались рядом с ней. Просто шли по проселочной дороге и наткнулись на валяющийся в пыли огромный алмаз. Волей судьбы он оказался в Вашей власти. И вместо того, чтобы подобрать, огранить его, принести людям, чтобы они увидели его прекрасное сияние, вы....
Келли издевательски закивал головой.
– Да, мальчик, да, - выговорил он, вытягивая вперед губы: 'да' почти превратилось в 'ду', - Вместо этого я его кладу в карман, потом распиливаю на куски и продаю подпольному ювелиру на 47-й улице - в темной задней комнате за четверть цены. Потому что мне пофигу разум, если от него нет пользы, а только головняк. Алмаз... А жало скорпионье не хочешь?
– Вы озлоблены, Келли, - тихо сказал Элис, - обижены, раздражены...
– Да нет, дурачок, - пьяно простонал Келли почти с жалостью, - Просто я - старый и битый, - он махнул рукой, - Впрочем, ты и сто лет проживешь - ничего не поймешь. Хотя вряд ли проживешь...
– Вы озлоблены, Келли, - упрямо повторил Элис, - Вы даже не задумываетесь, чего могли бы достичь здесь мы и формики, составив единое общество!
На мгновение на поляне повисла недоуменная тишина. Ее прервал Корнелиус.
– Погодите, как Вы сейчас... ?
– с веселым изумлением протянул он, выпучив глаза на Элиса, - Мы с формиками, составив... единое общество?
Корнелиус изогнулся дугой, будто в начале эпилептического припадка, и оглушительно раскатисто захохотал. За ним, широко улыбнувшись, тоненько захихикал Харви, засмеялся, утирая слезы огромными кулаками, доктор Клаус, рассыпалась серебряными переливами Имельда Васкес. Келли зашелся своим фирменным кашлем-смехом, похожим на сдавленный лай, уронил голову на стол и опрокинул наземь кувшин. Коричневая пахучая жидкость разлилась у его ног и быстро ушла в красноватую землю.
– Тьфу ты, - пробормотал Келли, - Да ну вас, дурачье.
Наклонившись, крепко ухватил опустевший кувшин за горлышко, встал из-за стола, и, насвистывая, пошел к своему вигваму.
Рожин догнал механика у входа, схватил за плечо. Келли досадливо стряхнул его руку.
– Да отстань ты, смертник, починил я твой корабль. Еще утром. Пока ты у Мадленки валялся.
– А сюда, не иначе, пришли сообщить мне о выполнении работы, - криво усмехнулся Рожин - Но заплутали чуток.
– Нужен ты мне, - Келли презрительно скривился и кинул Рожину ключ - тот его еле поймал, - Я одну работку делал для Элиса. А тут - банкет.