Сила на краю империи

— Не смеши, — фыркнула Маро. — Вы и без меня прекрасно бы справились. А мировую мы подпишем на днях. Александр уже звонил по этому вопросу и уточнял, когда мне будет угодно встретиться.

— У меня много трофейных мехов. С удовольствием поделюсь.

— Нет, спасибо, — сухо улыбнулась девушка. — В этом нет необходимости.

Я задумчиво посмотрел на соседку.

Бессмертная по всем признакам вела себя необычно для аристократки. Не выходила замуж, не рожала толпу детей, укрепляя свой Род, не пыталась подмять под себя вассалов, не обзаводилась мощной гвардией… Много всяких «НЕ». При этом ввязывалась в чужие войны и не испытывала особого страха перед окружающим миром. Я уж молчу про то, что не имею ни малейшего понятия об источниках доходов Маро Кобалии. Я вообще ничего о ней не знаю, хотя можно было бы расспросить Хасана… Так ведь не скажет ничего. Боевое братство, и всё такое.

Пока я был погружён в свои размышления, Маро приготовила чай. Поставила одну чашку передо мной, вторую — напротив. Выставила печеньки и какие-то сладости, напоминающие пахлаву.

— Спрашивай.

Я отвлёкся от своих мыслей.

— Спрашивай, Сергей. Ты же задумался над тем, почему я отказываюсь от трофеев, не нанимаю охрану, игнорирую простейшие меры безопасности?

— Задумался, — кивнул я. — Ты права.

— Сергей, я живу на этом свете полтора века, — начала издалека Маро. — Когда я родилась, не было ни радио, ни телевидения. Я помню времена, когда по улицам Фазиса ездили конные повозки. Даже трамваями не пахло. И канаткой. Представляешь?

Конечно, представляю.

Даже больше представляю, чем ты себе думаешь. Потому что я впервые родился в те времена, когда люди убивали друг друга на потеху публике, а Римская империя считалась центром мироздания и оплотом цивилизации. Люди ездили на конях по дорогам, проложенным во все уголки необъятной страны. Ходили на деревянных кораблях под парусом или гребли вёслами.

— Представляю, — не стал я углубляться в личные воспоминания.

— И, поверь, у меня был полноценный Род, своя гвардия, все дела, — Маро сделала глоток из своей чашки. — Моя семья участвовала в войнах, отец прошёл через множество дуэлей… Тогда, между прочим, основной ударной силой считалась конница.

— Только не говори, что однажды твой отец потерпел поражение.

— Почему однажды? В истории нашей семьи хватало мрачных страниц. В конечном итоге, мы двинулись по пути, который очень тебе знаком, Сергей. Отец, будучи одним из сильнейших мечников страны, вошёл в клан на особых правах. мы никому не присягали на верность, но обязывались вступать в бой там, где этого требовал суд чести. Можно сказать, нами прикрывались, если нужно было решить спорный момент с помощью клинка.

— Бретеры, — догадался я.

— Не совсем, — покачала головой Маро. — К примеру, отец мог получить приказ вызвать на дуэль какого-нибудь аристократа, мешающего Трубецким. Убив этого человека, отец неизменно становился объектом преследования — нам объявляли войну или вендетту. А поскольку за нами стояла Эфа, тут же вписывались клановые войска и неугодный Род размазывали тонким слоем по асфальту. Это всегда были вольные аристо, за которыми не стояли могущественные клановые покровители. Так Эфа расширяла своё влияние, отжимая новые земли и предприятия.

— И тебе светило то же самое? — рассказ девушки становился всё интереснее.

— Не только мне, Сергей. Всем нашим потомкам. Таковы условия нахождения в клане без личной гвардии. С гарантией полной безопасности от правящего ядра.

— Но ты выступаешь на Турнире.

— Да. Однажды мы пересеклись с очень… неприятными людьми. С теми, кто был подобен воде. И эти люди предпочитали действовать не напрямую, а через нескончаемых шиноби. Тогда мы по настоянию князя покинули страну, залегли на дно и несколько десятков лет ждали своего часа, чтобы вернуться.

— А где сейчас твой отец?

Девушка нахмурилась.

— Он умер.

И тут я вспомнил, что раньше история Маро выглядела… иначе.

— Постой. Ты же единственная бессмертная в Роду. Твой отец был клановым учёным, работал в НИИ, мать обладала Даром, но не бессмертием. Что-то не стыкуется. И ты сражалась в чужой стране за Трубецкого, вас бросили на произвол судьбы, и ты вышла из Дома Эфы. Разве не так?

Видимо, Маро не любит раскрывать правду о себе.

Сплошное враньё.

— Официальная версия выглядит так, — не растерялась девушка. — Хорошо, ты меня поймал. Сейчас узнаешь, как всё было на самом деле.

И начался долгий рассказ, по мере которого мы то и дело подливали себе чай.

Отец Маро действительно числился учёным, и он не был бесом. Только работал не в исследовательском институте, а в каббалистическая мастерской. Опять же — формально. Мать девушки, как выяснилось, имела дар меты и умерла рано, поскольку часто вступала в драки, защищая клановые интересы. Когда выяснилось, что Маро бессмертная, им предложили сделку. Девочка отправляется на обучение к одному из лучших мечников клана, участвует в тех самых заказных дуэлях и после смерти родителей получает право на вступление в Эфу. Да, отец, простой смертный без сверхспособностей, в совершенстве освоил искусство боя на клинках, ведь его учителем был… мастер Мерген. Говорят, что если бы не возраст, то Резо Кобалия мог бы превзойти наставника. Лет через семьдесят. Но это, опять же, только часть правды. Резо был сиротой, и его вырастили мальтийские ассасины. Как колхский мальчик попал к ним — это уже совсем другая история. Факт остаётся фактом — Резо владел грязными техниками боя, которые не знал даже Мерген-оол. И эти техники позволяли ему побеждать в поединках на арене.

Покинув империю, семья довольно продолжительное время скиталась по миру, в итоге на пятнадцать лет отец с дочерью осели в Азии. Где именно, Маро не уточняла. Но, я так понял, Кобалия продолжили своё обучение, отыскав одного из лучших мастеров Небесного Края. Уж не знаю, как они договорились — ходили слухи, что японские наставники принципиально не обучают иностранцев. Видимо, иногда делались исключения…

Как именно погиб отец, Маро не захотела рассказывать, но уточнила, что это произошло в России, когда они вновь поселились в своей усадьбе. Перед девушкой встал нелёгкий выбор — продолжить отцовское дело, сгнить в нищете или присоединиться к Эфе на условиях рядового наёмника. По факту, она уже состояла в клане и получала минимальный базовый доход, но этого не хватало на полноценную жизнь. И тогда Маро в сжатые сроки освоила пилотирование мехов. Ей повезло — Хасан был отменным учителем.

А ещё, как выяснилось, Маро трижды побывала замужем, у неё родились дети, но почти все они были мертвы. Никто не получил от моей подруги бессмертие. Почти все Кобалия умерли не своей смертью — в дуэлях, войнах, локальных конфликтах и случайных драках. Внуков никто не оставил. Последний из сыновей Маро был жив, но общался с матерью редко и не афишировал родственную связь. Опять же, из соображений безопасности, но уже для своих детей. Я поинтересовался личностью этого человека, но Маро лишь многозначительно улыбнулась.

Я всегда думал, что бессмертную шантажом заставили вступить в клан, но это было… не совсем так. Трубецкие сумели организовать последнему потомку Маро достойное прикрытие, оформив ему новые документы и исключив из архивов любые упоминания о родовой принадлежности. Сама же бессмертная вступила в клановую армию и несколько лет пилотировала лучшие ударные мехи Эфы, сражаясь в горячих точках по всему миру. Дальнейшая история известна — её слили. Долгое время моя соседка провела за границей, но в итоге вернулась… по приглашению мастера Мергена, учителя её отца и матери.