Синдзи-кун. Тетралогия

– Вереск, смотри, какая красивая фигурка. – говорит Иошико, кивнув Чепу с благодарностью: – но она очень хрупкая. Ты сможешь сделать ее потверже? – девочка хмурится и кивает. Кладет палец на бумажную фигурку и та застывает, словно бы ее жидким клеем облили. Мгновенно.

– Ну-ка… – я беру фигурку в руки. Фигурка заметно потяжелела, бумага столько не весит.

– Дай посмотреть. – Иошико забирает ее у меня и тоже взвешивает в руке: – тяжелая.

– Извините. – бормочет Вереск под нос.

– Нечего тут извиняться, ты просто умница! – Иошико обнимает девочку и целует ее в лоб: – какая же ты умница, Вереск!

– Спасибо, Йо! – слезы на глазах у девочки высыхают мгновенно, она улыбается.

– Дайте мне. – Шленда, высокая и угловатая девочка-подросток, товарищ Чепы по Лесному Лагерю – берет фигурку Валькирии в руку, смотрит на нее, что-то бормочет себе под нос. Мгновение и фигурка перестает быть белой в клеточку, становится цветной, раскрашенной в лучших традициях экшен фигурок. Цвета немного аляповаты, но с этим можно и попозже разобраться. Шленда умеет красить то, к чему прикасается, на ее счету (буквально!) несколько случайно задетых автомобилей, скамейки в парке и даже соседский кот, который теперь щеголяет ярко-оранжевой шубкой. Из-за этого ее и перевели в Лесной Лагерь, постоянно приходилось счета за повреждение имущества выписывать. А сейчас, глядя на фигурку в руках у Шленды, я вижу будущее нашего производства.

Чепу – может сделать из бумаги что угодно. Вереск – превратить бумагу в другой материал, твердый, но не хрупкий, тяжелее чем бумага, но не намного. Уверен, она еще и варьировать эти характеристики может. И наконец, Шленда – может все это покрасить удивительными красками, которые не тускнеют и имеют удивительно глубокие цвета и оттенки. В Лесном Лагере, кстати еще и Арахис есть – тот умеет запахи к предметам привязывать. А кличка у него потому, что от арахисового масла его за уши не оттянешь. В Лагере вообще все к друг другу по кличкам обращаются, и я с этой славной традицией бороться не собираюсь. Добился уважения и признания себя как члена коллектива – получай кличку. Нет – ходи с именем. Такая вот неписанная традиция.

– Что скажешь? – Иошико забирает фигурку у Шленды и ставит на стол перед нами всеми. Я смотрю на фигурку. Чувство стиля и размера у Чепы прирожденные, он невероятно точно передал позу, напряжение героини, пальцы сжимающие меч и даже, слегка приподнятую грудь, которая рвется наружу из бронелифчика. Наш парень.

– А сможешь так же Йо сделать? – спрашиваю я. Чепу кивает, берет листок бумаги, сосредотачивается и – вуаля. У него на ладони подпрыгивает миниатюрная Иошико! В своей короткой юбке и спортивных шортиках. Глазастый малый. Маленькая Иошико наносит несколько ударов в воздух и показывает нам V двумя пальцами.

Вереск прикасается к ней и фигурка замирает, застывая и тяжелея. Следующая – Шленда. Мини-Иошико обретает цвет. Шленда тоже глазастая и цвет как юбки, так и шортиков под ней полностью соответствует оригиналу. Идеально.

– Слушай. – обращаюсь к мелкому пацану: – а после того, как Вереск их преображает – ты больше не можешь ими двигать?

– Могу – говорит тот и в подтверждение обе фигурки на столе – Иошико и Валькирия – поворачивают свои головы ко мне: – но они становятся медленнее и как будто … тяжелее, что ли. С бумагой мне легче.

– Это и есть бумага! – говорит Вереск: – просто она более прочная сейчас. И тяжелая. Я могу полегче сделать, и все равно прочной.

– А я могу вот так сделать. – говорит Шленда и прикасается к фигурке Иошико. Сперва я не понимаю, что именно она сделала, но приглядевшись – только головой качаю. Миниатюрная Иошико теперь краснеет! Медленно наливаются румянцем ее щечки, до максимума, потом опять возвращается к обычному окрасу и снова.

– А ты хороша. – кивает Чепу и в свою очередь прикасается к фигурке. Теперь мини-Иошико добавляет к покраснению еще и действие – она смущаясь, прижимает ладонь к лицу, в то время, как вторая рука слегка приподнимает юбку. Такое естественное и в то же время милое движение. Я смотрю на то, что получилось и вижу деньги. Я вижу средства для того, чтобы Лесной Лагерь жил, чтобы у всех детей было хорошее образование и достойная жизнь, вижу как они становятся специалистами, незаменимыми на своем месте, вижу, как мы, все мы – перестаем нуждаться в деньгах и выпрашивать копейки у Джиро-сама, вижу что теперь мы можем позволить себе оборудование для изучения способностей, что теперь мы можем позволить себе быть действительно независимыми и даже воплотить мечту Иошико в жизнь. Я беру фигурку в руки и она, смущаясь, прикрывает лицо ладонью и краснеет. Милота.

– Ай! – больно. Я поворачиваюсь и вижу еще одну красную Иошико.

– Положил ее на место, извращенец! – требует она, потирая ребро ладони.

– Слушай… – наклоняюсь я к Чепу: – а одежда с нее снимается?

– Конечно! – блестят у него глаза: – это лучше чем экшен-фигурки! У них ограничение, а у моих даже трусики снять можно!

– Кьяяя!!! – бамц! – я лечу вверх тормашками и счастливо улыбаюсь. Искусство будет принадлежать народу. Все-таки Чепу – наш парень. Надо его с Питером познакомить, должны же у молодежи нравственные ориентиры какие-то быть. Вот расскажу ему, что Питер-сан у нас с Валькирией когда-то … сотрудничал. И все – готов еще один фаната Питера. Почему еще один? Ну так я лично номер один. Искренне считаю, что Питер живет как самурай – по заветам Майко и Миямото Мусаси. Как там Майко говорила – даже если сама Бодхисатва станет перед тобой – трахни ее. Вот так Питер и живет.

Я лежу на полу и смотрю в потолок. Настроение просто отличное. Ну и что, что только сувениры пока – думаю я, сувениры тоже дело непростое, да и нужны они людям не хуже чем мясо и молоко. Духовные ценности так сказать. И потом – мы же можем рекламную компанию запустить, что это все руками магов сделано, а уж с двигающимися и краснеющими фигурками мы точно рынок порвем. Ограниченные серии, да, коллекционные фигурки. Футболки со слоганами. Что нам какой-то «Остынь!», бездарность, жалкое подобие маркетинга. Мы пойдем дальше, мы пойдем круче. У нас…

– С тобой все в порядке? – надо мной слоняется Иошико, я поворачиваю голову и смотрю на нее.

– Все отлично! – говорю я: – мы можем снять с тебя трусики! То есть с твоей фигурки, конечно же, но все равно. Перспектива радует.

– Все тебе шутки шутить. – говорит Иошико и ложится на пол рядом со мной. Смотрит в потолок.

– Я детей отпустила. – говорит она: – пусть поиграют. У них много общего.

– Угу. – говорю я.

– Ты не обижаешься? Извини, что так среагировала…

– Да ладно. Не обижаюсь.

– Спасибо тебе… – говорит Иошико. Я не смотрю на нее, но чувствую – опять краснеет.

– Ой, да не за что. Как там – на моем месте так бы поступила и Майко. Она то уж обязательно проверила насчет твоих шортиков.

– Да я не про это. За все вообще.

– А. Ну, это было и мне выгодно.

– Как? Что тебе за выгода?

– Спасти барышню в беде – первая обязанность любого джентльмена. И потом – у меня все еще теплится надежда, что я смогу привлечь тебя к своей оргии. И твою подружку тоже.

– Ты совсем как Питер! – возмущается Иошико. Возмущается не по-настоящему, я это чувствую. Значит рано или поздно – оргии быть. Хорошо.

– Стараюсь. – отвечаю я. Мы лежим на полу и смотрим в потолок. Иошико садится и подтягивает к себе ноги.

– Как думаешь – говорит она: – у нас получится?

– Я думаю, что с такими активами, если у нас не получится, то это просто позор на всю Европу будет. Мы в уникальных условиях и у нас есть уникальное преимущество.

– Син! Я серьезно! Хватит про … шортики!