Синдзи-кун. Тетралогия

– Ах ты! Предательница!

– А какое она бельишко покупала? – спрашивает бумажкая жабка на руке у Читосе голосом озабоченного подростка. Голосом конопатого парнишки по кличке Чепу.

– Аааа!!! – кричит Читосе и сбрасывает бумажную жабку с ладони и зачем-то еще и давит ее каблуком.

– Ну… теперь точно все. – развожу руками я.

Глава 16

– Как говорил один мой англоязычный друг, слушать группу Sabaton – это круто. Быть героем песни группы Sabaton – ничего крутого. – бормочу я, разминая запястья. Не знаю, есть ли такая группа в этом мире …

– А эти. – говорит Майко, легко подпрыгивая на месте: – слышала я их песни. Под тренировочную сессию самое то. Ты готов?

– Нет еще. – я в принципе не готов. Понятно, что внезапной атакой я могу причинить неприятности. Но в открытом спарринге с Майко? Сомневаюсь. Поэтому буквально, как только я скажу слова «Да, я готов» – тут же и выхвачу эпических люлей. Таких, что будь в этом мире группа Sabaton, то ребята из нее обязательно написали бы сингл под названием «Как Син выхватил эпических люлей» и вставили бы в свой альбом 2007-го, который как раз The Art of War назывался. А что бы по этому поводу сказал Сунь Цзы? А Сунь Цзы в таких случаях говорил, что если ты выходишь драться с Майко, то лучше сразу на полу в комочек скорчиться – авось сильно бить не будет, только изнасилует и дальше пойдет. Два раза, да.

Разминаю шею. Акира говорит – надо нам всем свои способности изучать и прогрессировать. А как прогрессировать, если нету «ситуаций, схожих с боевыми по психоэмоциональным нагрузкам». Акира говорит, что мы все тут – социопсихопаты и нам всем услуги психолога нужны, особенно Майко и Иошико. И Читосе. И Юки. А мне – особенно. Всем, короче. Только Линде не нужны, она у нас оказывается бывший офицер и вообще ей уже довольно много лет, она как говорится – повидала. Что-то такое в Линде есть, да. Сакуре тоже, говорит Акира никто не нужен, она сама по себе цветочек и лапочка, у нее в голове ничего не задерживается и нервных срывов не будет. А вот у Юки – уже приближается. Она у нас начала людей направо-налево «контролить», а для школьницы это поведение ненормальное, того и гляди крышу сорвет. Потому была поставлена Юки в пару с Иошико – пусть пар выпустят, что одна, что другая. Иошико у нас дважды травмирована, пусть внешне этого и не показывает. Сперва – предательством и истинным лицом Братства, свои бунтом против этого, а потом – смертью Учителя и его приближенных. Читосе свой порог психопатии уже перешагнула, она – идеальный солдат, у нее в голове все решение всех проблем – через дырку в голове. Надо с ней поработать, тоже. А то, сейчас, – страшно ее одну, такую, в город выпускать. В общем и целом, приближаемся мы, господа и дамы к пределу истощения психики, при котором, солдат, сидящий в окопе, глупо хихикать начинает, и от артиллерийского огня уже не прячется. Когда в атаку идет в полный рост и не торопясь. Когда есть перестает и в пространство пялится пустыми глазами. Как там англичане говорят – взгляд в тысячу ярдов. Так что всем срочно нужна разрядка и расслабление. Но увы, пока ситуация с Митсуи и старой клюшкой Хикэру не разрешена – расслабится мы можем только во сне. И то, ненадолго, учитывая некоего Гренделя. Интересно, а мамаша у него – Анджелина Джоли? Как по мне, то слишком худосочная у него мамаша. Мне больше такие фигуры как у Майко нравятся – тогда, когда эта самая фигура не собирается мне люлей навешать.

– Ну? – спрашивает Майко, легко подпрыгивая на месте. Она без катаны, ей катана не нужна. Может и голыми руками, ага.

– Погоди. – пытаюсь я отвратить неизбежное: – ты говоришь про Сабатон слышала?

– Ага. Новая группа, недавно появилась. В восемьдесят первом что ли. Они еще про эскадрон Ночных Ведьм пели. Ведьмы – это маги по-русски. Только почему-то женские маги.

– Маги женского пола. – поправляю ее я.

– Ну да. А я как сказала? Это же отсылка к знаменитому бою между Танечкой-Ведьмой и Красным Бароном над Курской Дугой в 1943 году.

– Красным Бароном? А он еще жив был в сорок третьем?

– Правильно Юки говорит, что у тебя неуд по истории. – щурится Майко: – как такое можно не знать? Именно тогда и был разрушен миф о преимуществе аэрокинетиков над прочими в маневренном воздушном бою. Раньше же как – если аэрокинетик, то значит воздушный бой без вариантов. А Маленькая Девочка Танечка – как раз-таки и не была аэрокинетиком. Красный Барон – был.

– Как интересно. – бормочу я, разминая колени: – надо бы за историю сесть. Красный Барон был на стороне Германии? А Танечка за СССР?

– Неуд! – говорит Майко и хрустит костяшками, готовясь выбивать из меня исторические заблуждения и мифы: – и Красный Барон и Ведьма Танечка были на стороне Германского Альянса Магов. Вернее – Танечка была на стороне Австро-Венгерского Союза, а Красный Барон – на стороне Берлинского Консорциума. Ну и конечно, в итоге все огребли от Добрыни Никитича, с его Ла-5 ФН. Хотя жизнь у него тоже… закончилась печально. Ты готов уже?

– Да готов, готов… – я поднял руки, в стойку и выдохнул, готовясь к неизбежному. Уж если и отхватывать люлей от Майко, то сделать это с честью!

Тумц! – и я лечу вверх тормашками, стараясь по возможности делать это с грацией и честью, как и подобает джентльмену. Удивительно, но не больно. Падаю, качусь по полу, задевая чью-то ногу, что-то падает на меня, вышибая воздух из легких.

– Ай! – раздается чей-то голос. Юки. Снежная Королева лежит на мне. Видимо – краснеет. На ее белоснежной коже румянец видно сразу и издалека – она еще даже смутиться не успевает, а все окружающие уже в курсе. То-то она такая в школе отстраненная, иначе все бы знали, что у нее на уме, а кроме того, были бы заморожены в аккуратные такие кубики льда. Она у нас теперь в команде начала эмоционально раскрываться и Акира говорит, что это к добру, а то сделаем из девочки монстра, а она и так может дел натворить, с плохого настроения, что уж будет, если в депрессию впадет – страшно представить. И вообще, говорит Акира, тот факт, что Сакура с ней рядом постоянно, не сколько даже для Сакуры хорошо, Сакура – она как индеец, ей завсегда и везде хорошо, нет, это хорошо для самой Юки. С этой точки зрения, Сакура опять наше внимание привлекает как слишком уж умная для своего нарочито детского поведения, но изучать Сакуру – это как изучать темноту в холодильнике – дверь открыл, а ее уже и нет. Хлоп и все. Если ей скучно, то ее не удержишь, хоть цепями пристегивай. Цепи будет жалко и все, а Сакура опять гулять сама по себе отправится. И лицо у нее при этом такое невинное. Есть у меня теория, что Сакура специально так себя ведет, чтобы на нее лишних обязанностей не вешали. Вот будь у нас Сакура вся из себя ответственная и вменяемая, чтобы мы первым делом сделали? Правильно – повесили бы на нее всю логистику. Сакура туда, Сакура сюда, отнеси Линду к дядьке Минору, перенеси эту взрывчатку в карман старой клюшки, сгоняй в магазин за пивом… так что правильно делает. Когда становится туго – помогает, а так – пальцем не пошевелит. Даже Линда на Сакуру с опаской поглядывает, хотя в прошлый раз с ней легко справилась. Или – не легко?

– Ты так целый день лежать будешь? – над нами встает Иошико, руки у нее уперты в бока.

– Прошу прощения. – Юки говорит таким голосом, что сразу становится ясно, что никакого прощения она ни у кого не просит: – но он сам меня с ног сбил!

– Это не я, это Майко! – говорю я из-под Юки. Надо сказать, что ощущение мягкой упругости и в то же время приятной прохлады – обескураживает. И заводит одновременно. Думаю о том, что секс с Юки возможен только при одновременном сексе с Акирой. Ну или чтобы она рядом была. Так сказать, помогла молодым в силу неопытности и вероятности отморозить важные части тела. А еще секс с Юки – помимо указанной вероятности – может принести с собой и такие вот бонусы, как гнев Мацумото со всеми вытекающими. Они там какие-то особые виды на Юки имеют. Опять-таки им же дети нужны, а я тут вовсе не за потомство переживаю, у меня вполне определенные намерения, проистекающие из того, что округлые и мягкие полушария Юки сейчас упираются мне в спину.

– Хватит по нему своими tuttar елозить. – говорит подошедшая Майко: – у него впереди еще две минуты спарринга, потом ему массаж сделаешь, в раздевалке. – вес с моей спины куда-то исчез, и возмущенная Юки сказала, что у нее никаких таких мыслей не было насчет … елозить. Она, Юки – выше этого всего. Майко хмыкает и говорит, что конечно выше, мы уж поняли, что ты сверху любишь, потому как ярко выраженная Эс. Все бы доминировать в личной жизни. И вообще – давайте уже тренироваться, а то Акира придет и всем тут жопки поджарит. Будете не Демоны Сумераги, а Жаренные Жопки Акиры.

Снова встаю в стойку. Что-то я уже понял из предыдущей атаки. Киваю в ответ на короткое «Готов?» Майко. Тумц! – снова лечу кубарем. Ага, ясно.

– Майко! – кричу я, вставая и отряхиваясь: – только сразу не бей, я попробовать что-то хочу! – фраза известная всем поклонникам Мортал Комбат. Она кивает и я скидываю обувь и стягиваю носки, оставшись босиком. Неохота обувь каждый раз покупать и носки тоже жалко. Пусть у нас и есть перспективы заработать миллионы – но это пока только перспективы, а денег мало. У нас только на еду достаточно уходит, мы ж не только для себя продукты закупаем, мы еще и Лесной Лагерь содержим и приюту помогаем. Одни расходы пока.

– Хорошо! – говорит Майко и покачивается на носках, ожидая. Стоять неподвижно она не может органически – постоянно нужно двигаться.

– Ладно, бей. – говорю я и непроизвольно зажмурив глаза. Тумц! – раздается в воздухе, но я уже не лечу кувырком. Открываю глаза. Кулак Майко заблокирован в дюйме от моей грудной клетки – кровавым доспехом. Вернее – тонкой бордовой пластинкой, нити от которой уходят куда-то вниз.

– Ух ты. – говорит Майко: – круто. Как это у тебя получилось?

– Смотри. – говорю я: – у меня кровавый доспех уже частично сам собой срабатывает, когда атака идет. Потому непосредственно от удара я повреждения и не получаю. Как там летчики говорят – само по себе падение не убивает. Убивает – резкая остановка. Так и тут – я получаю повреждения, когда от твоего удара сперва резко лечу черте куда, а потом – не менее резко останавливаюсь. Потому я пропустил свои нити через пол, заякорился, так сказать и всю эту структуру усилил в этой области. Так что ты ударила не меня, а… ну ажурный такой столб, вбитый в пол.