Сияние черной звезды

— Жители верхнего мира, обитатели Звездного дома — именовались высшими, — продолжил пресветлый. Два иных мира носили названия Эрадаррас и Тэнетр.

— А нижний мир? — тихо спросила, уже начавшая догадываться обо всем я.

— Никак, — не скрывая иронии подтвердил мое предположение Адрас.

Протянув руку, я осторожно коснулась пальцем той самой нижней планеты. Я уже поняла, где мы сейчас находимся. Поняла со всей очевидностью.

— Мои предки возомнили себя богами, — очень тихо сказал пресветлый Экхатар. — Но истинные боги населяли Звездный дом и они не простили… Это была бойня. Одни города опускались на морское дно, унося жизни всех своих жителей, другие взмывали в небеса, столь резко, что даже те, кому удавалось зацепиться за пронизавшие жилища горы, захлебывались собственной кровью в разреженном воздухе… Спастись удалось лишь тем, кто находился в столице светлой империи. Ценой собственной жизни великий император Амир Элларас из рода Ашеро, открыл портал в нижний мир. Я читал старые, написанные на языке древних летописи, в которых описывались воспоминания очевидцев тех событий. Все они как один свидетельствовали, что мир наших предков, тот, что освещало лишь одно светило, был полностью уничтожен.

И маленькая планетка в кресте миров взорвалась, разделившись на сверкающие части, исчезнувшие во мраке иллюзии… Бах и все…

Из услышанного я сделала один очевидный вывод — короче светлых отсюда выставить не удастся. Что печально.

Второй вывод явился на долю секунды позднее и я сделала очевидное замечание:

— Звездный дом населяли тупые, неадекватные самовлюбленные гоблины.

— Нет, его населяют высшие, пресветлая императрица, — поправил Эдогар.

— Определенно гоблины. Причем тупые, неадекватные и самовлюбленные. — И тут же обратилась к Экхатару: — Итак, вы оказались на Сэтарене. Что было дальше?

Пресветлый, потрясенно взглянув на меня, сдавленно переспросил:

— На Сэтарене?

— Да, — кивнула я, и сделав еще глоток вина, пояснила: — Кесарь обозвал мой мир, я его, мы квиты. Так что было дальше?

Пресветлый Экхатар странно поглядел на меня, затем продолжил:

— Безымянная планета взбунтовалась, едва мы начали строить Эрадаррас.

— О, я тоже взбунтовалась бы, начни кто-то менять мое имя и меня са… — начала я и осеклась.

Потому что изменили. И меня саму, и мое имя, но… Но разве это уже имеет значение?

— Взбунтовалась в каком смысле? — тихо спросила я, стараясь не думать о том, насколько мы с этой планетой кажется похожи.

— Небо начало источать яд, — произнес Экхатар, — но эллары адаптировались к нему.

Я вдруг вспомнила о том, сколько раз мы… в смысле люди там, и всяческие короли, а вовсе не мои предки… в смысле если бы в этом были замешаны мои предки, их потомков и соответственно меня бы уже не было, но не в этом суть — кесаря пытались отравить. Много, неисчислимое количество раз. Но он немыслимым образом переваривал любой яд. Начинаю понимать почему — это у элларов в крови.

— Дальше, — попросила я.

— Планета притянула то, что осталось от нашего прекрасного мира и использовав притяжение Черной Звезды выпустила из недр Эхею, разделив территории надвое, — продолжил пресветлый.

Надвое? Я вспомнила рассказ Юранкара о людях на Тэнэтре и поняла — там людей больше. Гораздо больше, чем здесь, на этой половине. Более того, теперь я знала, что людям пересечение Эхеи не грозит ничем, и возникает вопрос — для чего эта удивительная планета сама себя расколола? Она спасала людей. Она просто сделала все, для того, чтобы спасти людей… Она еще не знала, что на свободные территории хлынут темные.

— К слову вопрос, — я повернулась к Адрасу, — а чем ваша раса не угодила высшим?

— Это… долгая история, Катрин, — внезапно попытался уйти от ответа мой фактически деверь.

Удивленно приподняв бровь, я, немного поразмыслив, пришла к выводу:

— На этой планете вы появились гораздо позднее светлых, не так ли? Так же, могу предположить, что ваша численность значительно, причем крайне значительно превосходит численность пресветлых. И, судя по вашей попытке замять тему, бегством вы это не считаете.

Адрас выслушал меня с улыбкой, а затем спокойно спросил:

— Исключительно из любопытства — как вы пришли к выводам о нашей численности?

Ответила предельно честно:

— Армия элларов массово использует людей, но в армии Тэнетра я не заметила ни одного представителя человечества.

Принц Мрака приподнял бокал, отсалютовав мне в знак признания моей правоты, и произнес:

— Темные по численности превышают элларов примерно в двадцать раз.

С шумом выдохнул Эдогар, прикрыл пустые снежные глаза, переживая потрясение Экхатар, кивнул, подтверждая информацию Юранкар, ничуть не удивленная я, вернулась к тому, с чего начали:

— Значит запланированное отступление? — и я в упор посмотрела на Адраса.

Темный, улыбнувшись мне, произнес:

— Катрина, мое нежелание рассказывать вам эту историю, основано лишь на опасении, что вы, фактически эллара, а светлые берегут своих женщин от подобных историй.

А вот это уже удивило.

— То есть в деле замешана женщина, — мгновенно догадалась я.

Адрас едва заметно улыбнулся, отпил глоток вина и задумчиво разглядывая как свет, преломляясь, отражается в хрустальных гранях, произнес:

— Темные редко познают любовь. Нам доступны страсть, желание, наслаждение от обладания…

— Гхм! — раздраженно призвал к порядку Эдогар.

Однако, словно не заметив этого, Адрас так же задумчиво продолжил:

— Но любовь, чувство абсолютного единения с той, под чье дыхание невольно подстраиваешься, чьи мысли являются отражением твоих собственных… — он перевел взгляд на меня и тихо добавил, — недостижимая мечта.

Он помолчал, вновь переведя взгляд на собственный бокал, и тихо продолжил:

— Любовь — дар, самый бесценный для любого из детей Ночи. И потому, когда в сердце принца Ночи распустился огонь любви, старейшины приняли решение о спасении моего народа.

Что?!

— В смысле? — совершенно ничего не понимая, спросила я.

Вновь глянув на меня поверх бокала, Адрас объяснил:

— Принц Ночи полюбил женщину высшего.

Что ж, после этого я промолчала. Я молчала долго и старательно. Потрясенно глядя в свой бокал и надеясь найти там хоть какой-то ответ на тему: «До какого гоблина надо было быть настолько тупым, чтобы позариться на бабу одного из тех, кто запросто взял и целую планету уничтожил исключительно из-за оскорбления своих тонких тщеславных чувств!». Нет, определенно после этого у меня даже тени сомнений в том, что мы завоюем Тэнетр не осталось. Их в принципе и так особо не было, но теперь то…

— В вашем мире любовь ценится меньше? — вдруг поинтересовался Адрас.

— Ценится?.. — переспросила я.

Помолчала, и глядя исключительно в собственный бокал тихо ответила:

— Власть — это ответственность. Ответственность за свой народ, за благополучие зависящих от твоего правления людей, за наследие предков.

Помолчав, я продолжила, вопросительно произнеся:

— Любовь?.. Несомненно, дар… — отголоском боли, мне вспомнились серые глаза Динара, я подавила это воспоминание и продолжила: — Но у всего есть своя цена. И если ценой выступают жизни близких и тех, кто зависит от тебя… Да о какой любви может идти речь, если на кону миллионы жизней?!