Сказка о колдовстве, гаданиях и проваленной охоте на ведьм

– Зачем спрашивать? За колдовство тебя и вздули.

Сама Неля не поняла, она спрашивала или утверждала.

Адам невесело посмеялся.

– Вздули? Красивое название для группового избиения. Не хочу жаловаться, но я там один был, а этих амбалов – десять. Или восемь.

Ромашка и кора дали густой, свежий запах. Неля принюхалась. Аромат трав всегда успокаивал, вот даже сейчас, туго завязанные жилы ослабли. В какой-то момент почудился даже запах чая Адама.

«Сено, как оно есть» - подумала Неля немного злорадно.

– А как так вышло, что уважаемого инквизитора вздули?

Адам скривился и фыркнул.

– И почему из всех слов, краса моя, ты выбрала именно эти? К твоему сведению инквизиторы – это не законники. Мы боремся против колдовства, а не мяса с костью.

– Значит ли, если ты не сумел защитить себя профессиональными умениями, значит, и чары тебя не уберегли?

Губы Адама дёрнулись. Какое-то время лицо его не читалось, но позднее Лоуренс усмехнулся. Эта была самая нахальная, и страшная ухмылка, которую Неля когда-либо видела. Кровь окрасила губы и залила рот. На месте утраченного зуба зияла чернота и что-то бледное, едва различимое. Неле показалось, что это осколок зуба.

– Меня избили не праведники, а крысы, краса моя. Если ты воображаешь схватку святых и чёрта, то ты сильно ошибаешься.

Неля невольно вздрогнула. Назвать «праведниками» местных было слишком сильно. Но, тем не менее, ей всё ещё хотелось верить, что люди в своей натуре не безнадёжно плохи.

– Я воображаю кару Всевышнего. Ты давно на неё напрашивался.

Она налила настой в кружку и протянула ту Адаму. Тот посмотрел на напиток, потом на Нелю. Окровавленные губы изогнулись в кокетливой улыбке.

– Если я настолько ужасен, то вынужден сообщить, что твоя помощь – это пособничество не той стороне, краса моя. Подумай дважды, прежде чем предлагать мне исцеление.

– Пей отвар и давай спать. Я устала.

Неля грубо втиснула кружку в его руки, потушила свечи и устроилась на своей кровати. Рука рефлекторно скользнула под подушку. Скалка, подарок госпожи Берты на свадьбу с Остером, приятно охладила пальцы. Неля никогда не раскатывала ею тесто. Дерево было слишком тяжелым, а обработка неровной. Самоё то для того, чтобы загнать пару заноз.

Удивительно, но Адам не попытался завязать с ней разговора. Это Нелю даже насторожило. В какой-то момент она даже думала, чтобы взять, подняться и проверить голову невольного пациента, но быстро эта идея ушла. Не из искренней неприязни, а логично и сама собой. Адам дышал тихо, ритмично, здорово. Неля не волновалась.

Лишь потом, на грани сна, она услышала:

– Я им отомщу, краса моя. Не переживай.

Но эти слова Нелей быстро забылись.

Утром Адама забрал тот же староста, ему на смену пришли другие люди. Неля вспомнила о письме и отправила весточку в родной край, хоть воспоминание об этом пришло лишь к середине недели. На несколько длинных, чудесных дней стояла тишина, хотя сердце ныло в тревожном ожидании чего-то.

Пока Адам восстанавливал здоровье, проповедей в церкви не звучало. Неля стыдилась своих мыслей, но ей казалось, что это и хорошо. Молитвы безбожника в храме – это тоже самое, что скорбь кошки по мертвой крысе.

Тем не менее, был ещё легкий интерес. Как он справлялся с ранами? Как ухаживал за синяками?

Вопросов было много. Через третьи руки Неля узнала, что у стригача Адам вырвал осколок и зубное корнивище. Это событие стало примечательно тем, что Отче почти не кричал, но сломал подлокотники кресла.

Адам вернулся к началу следующей недели. Неля, которая тащила стиранное бельё к веревке, не успела скрыться.

– Приве-е-е-ет, краса моя.

Недостаток зуба на его речи никак не сказался, но улыбку знатно испортил. С черной расщелиной и хитрым прищуром Адам напоминал мошенника. Инстинктивно Неля отошла.

– Я тебя не звала.

– Что? Ты даже не скажешь «привет»? – Адам хихикнул и тряхнул коротко стриженными волосами. – Ладно, я пришел не за любезностями. На. Это тебе.

Он что-то вытянул из кармана, и Неля опознала в этом жемчужную нить. Сердце подпрыгнуло к горлу. Ряд кривых жемчужин больного желтого оттенка жались друг к другу, а в самом центре свисал уродливый клык.

Протяни Адам ядовитую змею, Неля боялась бы не так сильно.

– Убери это!

– Это подарок. – Адам отрицательно кивнул. Он дернул рукой, жемчуг приятно зашуршал. – Ты меня выходила и терпела. К тому же, я немного испортил тебе жизнь. Пусть это служит знаком моей…кхм…признательности.

– Убери. Это. – Она уставилась на клык. Неле либо казалось, либо зуб был склеен. – Убери это языческий символ!

– Эй, это никакой не символ! Это просто амулет! – Адам возмущенно тряхнул рукой. Жемчуг снова зашуршал. – Я заказал его в городе. Деньги уплачены, краса моя. Потом можешь его продать, подарить или ещё что-то.

Неля смотрела на склеенный клык и не понимала: это сон такой или реальность. Кровь не сошла полностью с поверхности зуба. С удивлением Неля поняла, что испытывает не отвращение, а интерес. Это открытие ее испугало.

– Нет. Убери.

– Краса моя, брось. Не будь такой категоричной. – Адам попытался положить подарок в ее плошку с одеждой, но Неля юрко увернулась. – Позволь мне поухаживать!

– Ни за что!

Неля отошла, Адам подошёл. Неля напряглась, а плечи Адама разгладились. Неля приготовилась бежать и Адам, казалось, тоже собирался за ней погнаться. В последний момент ахнула калитка, и во двор вбежал Прошка, а за ним его молодая жена с охапкой белой ткани.

– Целительница!

– Нелечка!

Инва, она же недавняя невеста, бросилась вперёд и чуть не споткнулась на крыльце. Адам неохотно поддержал девушку, но та будто его не видела за толстой солёной пеленой.

– Нелечка! – Повторила Инва, протянув руки. – Помоги! Не губи!

– А ну сюда!

Большая рука Прошки вцепилась в конец косы и с силой потянула голову Инвы назад. Девушка вскрикнула, а Неля вздрогнула. Её сердце всегда сжималось при виде жестокости.