Сказки о Деревянном Человечке

Карабас кипел от злобы. Минуту тому назад он досадовал, что о нем не

слыхали в Ленинграде. А сейчас он не знал, куда деваться от своей славы.

Он сжимал кулаки, кусал губы, скрежетал зубами.

– Я их найду! Я их поймаю! Я их в порошок сотру! И шельмеца Буратино,

и всех его друзей! Это они выболтали Толстому всю историю с золотым клю-

чиком! Они, негодяи, осрамили меня на весь мир!

– Ладно, успокойтесь!
– сказала лиса.
– Прежде всего нам нужно найти

верное пристанище и скрыться от любопытных взглядов. А там уж мы распра-

вимся со всеми шельмецами по-свойски!

Они решили уйти подальше, на край города, - искать приют у людей, ко-

торые никогда не ходят в кино и ничего не слышали о золотом ключике.

Далеко им пришлось идти. Шумные, веселые улицы протянулись на целые

километры. Кончились эти улицы - начались стройки. Тут воздвигали огром-

ный дом, там мостили площадь, там строили мост над широкой, медленной

рекой. И повсюду виднелись растворенные двери кинотеатров и пестрые пла-

каты: "Смотрите все фильм "Золотой ключик"!" Словом, некуда было по-

даться нашим путешественникам.

Шли они, шли и увидели, что в одном месте ломают старый, кособокий

домишко. Рабочие уже сняли с него крышу и разбирали гнилые балки. Пыль

стояла кругом, едкая столетняя пыль. И вдруг из этого дома выбежал клоп

с дорожной котомкой за спиной и быстро зашагал по улице.

– Эй, братец, погоди!
– крикнула лиса.

Клоп оглянулся, снял свою шапочку и низко поклонился Карабасу. Он

сразу узнал милых земляков из Тарабарской страны. Они рассказали ему про

свою невзгоду.

– Да, трудное пришло время!
– вздохнул клоп.
– Нам, клопам, вовсе

житья не стало. Старые дома ломают, а в новых нам селиться не велят. Я и

сам уезжаю отсюда и не знаю, где приклоню голову. А вам я вот что посо-

ветую: ступайте вон в тот кривой переулок, постучитесь вон в тот домик.

Живет там старушка Марья Ивановна. Она подслеповатая и в кино не ходит.

Попроситесь к ней на квартиру. Там вам будет спокойно.

Карабас и лиса послушались клопа и пошли в тихий переулочек. Дома в

нем были маленькие, старенькие. Перед домами росли липки в деревянных

загородках, мостовая поросла травой. Видно, по этому переулку никто не

ездил.

У одних ворот на лавочке сидела старушка в белой косынке. Это и была

Марья Ивановна.

Лиса подсела к ней и заговорила о разных разностях - о хорошей пого-

де, и о вчерашнем дожде, и о том, как быстро летит время. А Карабас сто-

ял рядом, поглаживал бороду и улыбался как можно добродушнее.

Старушка оказалась разговорчивая, и лиса у нее все выспросила. Огром-

ная борода Карабаса очень понравилась Марье Ивановне. Такая борода,

только поменьше, была у ее покойного дедушки. Бывало, ребенком Марья

Ивановна заплетала эту бороду в косички, и дедушка не сердился. Он был

добрый. А в кино Марья Ивановна не ходит. Ей не нравится, что там все

мелькает, все бегут куда-то, спешат, суетятся... Зато уж радио она слу-

шает с удовольствием.

А радио ей поставил внучек Миша, умный, хороший мальчик. Он теперь с

матерью на даче и пишет оттуда Марье Ивановне: "Приезжай, бабушка, к нам

в гости!" А бабушка и рада бы поехать, да нельзя бросить квартиру: неко-

му будет часы заводить.

А часы у нее замечательные, старинные, с кукушкой, только уж очень

дряхлые. Часовщик сказал: если они остановятся, их уже не починишь. И со

стенки их нельзя снимать. Вот Марья Ивановна и живет при часах, подтяги-

вает им гирьки каждый день, а на дачу не едет. Посидит на лавочке, поды-

шит воздухом - и опять домой!

Тут лиса подмигнула Карабасу и сказала сладким голосом:

– А на даче-то теперь благодать! Трава зеленеет, и птички поют. Схо-

дили бы вы, Марья Ивановна, в лесок, набрали бы ягод, сварили бы ва-

реньица любимому внуку! Ну не досадно ли сидеть тут на лавочке!

– Что и говорить!
– вздохнула старуха.

– Жаль мне вас, Марья Ивановна, очень жаль!
– сказала лиса.
– Поез-

жайте вы, с богом, на дачу. Погуляйте на воле. А мы здесь присмотрим за

вашими часами. Мы люди богатые, свободные, приехали Ленинград посмотреть

и себя показать. Отчего бы нам не помочь старому человеку - не пожить в

вашей квартире?

Подумала Марья Ивановна, взглянула опять на сизую бороду Карабаса,

вспомнила покойного дедушку, а заодно и маленького внука - и согласи-

лась. Да еще спасибо двум пройдохам сказала.

Она отвела их по скрипучей лесенке в свою квартирку под самой крышей.

В квартирке было уютно. На окнах - горшки с геранью, на столах - вя-

заные салфеточки, на полу - полосатые дорожки. В простенке висели ста-

ринные часы с узорчатым домиком на макушке и громко тикали.

И вот, едва Карабас ступил на порог, порог заскрипел. Шагнул Карабас

в комнату - пол затрещал. Сел он в кресло - кресло охнуло, стол засто-

нал, а большой шкаф треснул так громко, будто выстрелил.

– Не пускай злодеев в квартиру!
– говорили вещи.

Но Марья Ивановна не слушала. Она влезла на стул и показала лисе, как

нужно заводить часы. Заскрипели колесики, забренчали гирьки, и вот с

треском и громом раскрылся узорчатый домик. Из него выскочила желтая ку-

кушка и жалобно прокуковала:

– Беда! Беда!

Но Марья Ивановна опять ничего не поняла. Ей уже виделись дача, со-

сенки, медный таз с горячим вареньем и внучек Миша, слизывающий с ложки

вкусные пенки!

Она собрала свои вещички в узелок, простилась с новыми знакомцами и

весело заковыляла на вокзал.