Сказки о сотворении мира

— Все в порядке? — спросил он.

— Спасибо.

— Не хочешь подъехать? Я пришлю машину.

— Нет времени, Валера. В другой раз.

— Думаю, имеет смысл пообщаться сейчас. Для твоей безопасности. И не только со мной. Здесь многие хотят тебя видеть. С Натаном Валерьяновичем тоже надо бы пообщаться.

Младший лейтенант Соловьев подозрительно смотрел на графиню. Графиня подозрительно смотрела на младшего лейтенанта.

— Ты все еще тиранишь Натана? Валера, я же просила оставить его в покое! — напомнила Мира и перетащила вещи с участка, охраняемого подозрительным сотрудником, на улицу.

— Я тираню? — возмутился Карась. — Теперь не я, а он терроризирует мою службу. Требует, чтобы мы тебя разыскали и доставили к нему. Угрожает, и слушать ничего не хочет. А как мне тебя разыскать, пока ты сама не объявишься? Не торопись, Мирослава, задержись в Москве. Помоги нам поймать стрелка — тебе же будет спокойнее.

Мира поняла, что Карась прав. Стоило задержаться в Москве хотя бы для того, чтобы забрать у Валерьяновича кристаллы и справиться о здоровье доктора Русого, большого любителя полежать в больницах. Надо было только отделаться от пристального взгляда младшего лейтенанта. «Ужасно подозрительный тип, — отметила про себя Мира, — было бы время — им стоило бы заняться вплотную». Младший лейтенант уже не охранял территорию аэропорта, он патрулировал стоянку такси. Мира внесла подозрительный багаж обратно в здание и дотащилась до кассы электропоездов, но, стоя в очереди за билетом, снова заметила лейтенанта, который ходил кругами возле касс с тем же растерянным взглядом. «Или он получил секретные директивы или сам не соображает, что делает, — решила графиня. — Если бы получил директивы — вряд ли стал бы мозолить глаза. Хоть бы за колонну спрятался. Если не соображает, что делает, значит, пора объясниться». Графиня не стала ждать, когда молодой человек обратится к ней, она подошла к нему первая, и первая протянула руку:

— Мирослава, — представилась она.

— Алексей, — ответил охранник, пожал руку графине и покраснел от воротника до головного убора.

— Вот что, парень. Тебе с этой службой жизни не будет. Либо ты найдешь неприятности, либо неприятности найдут тебя. Знаешь, сколько контрабанды идет через твои ворота? Не каждый раз отделаешься выговором у начальства. Однажды тебе пуля в лоб прилетит. Мой тебе совет: ослепни, если сможешь. Не сможешь — беги в тайгу. Среди людей тебе делать нечего. Если только… Если только не пристроить тебя в контору, где нужны всевидящие глаза. Похлопотать?

— Спасибо, — сказал молодой человек с красным лицом, стесняясь поглядеть на графиню.

— «Спасибо» за что?

— За совет.

— Подумай. Если будешь думать быстро — я подожду.

— Буду думать сейчас, — сказал молодой человек и задумался.

Графиня засекла время. Младший лейтенант решал неуставную задачу ровно полторы минуты, потом обратился к графине с нескромным предложением:

— У меня машина. Могу подвезти до города.

— Для начала неплохо.

— Давайте, я понесу… — предложил Алексей, поднял багаж и понес через зал прямо во двор, на стоянку служебного транспорта.

Мира удивилась, но задавать вопросы не стала. Она помогла Алексею погрузить сумки в багажник, села в машину и сбросила звонок Карася, опасаясь, что тот, сорвет операцию.

Младший лейтенант сел за руль, запустил мотор и тяжело вздохнул. Его возбужденный организм требовал паузы. Его жизнь сломалась в один момент. Графине стало страшно от его сосредоточенного молчания.

— Подумай еще… — предложила она, — торопиться некуда.

— Я знаю.

— Ты уверен, что принял решение сам?

— Я никогда ни в чем не уверен, — признался Алексей. — Вы правы. Мне не место среди людей. Куда мы едем?

— В психушку, куда же?

Поднимаясь в палату доктора Русого, Мира не думала о сломанной судьбе Алексея. Она мечтала то же самое совершить с психическим пациентом, чтобы тот осознал: его жизнь требует таких же радикальных перемен. Искала аргументы, чтобы Женя мог так же легко согласиться с ней, спуститься вниз в больничной пижаме, сесть за руль и спросить: куда едем? А главное, не жалеть ни о чем и ни на кого не таить обиды. Но план сорвался. В палате присутствовал Федор, и Мира поняла, что операция по спасению доктора откладывается надолго.

— Федор?! — удивилась она. — Быстро работаете! Мои комплименты.

— Уже ухожу…

— Тебя Валера прислал?

— Пожалуйста, разговаривайте… — Федор пожал руку Жене, раскланялся с графиней и выбежал из палаты.

На тумбочке осталась стопка фотоснимков, которые Женя спешно убрал в ящик.

— Садись, — пригласил он.

— Фотографии предполагаемого стрелка, который выгнал тебя с квартиры? — догадалась Мира.

— Причем тут это? Да, нет! Совсем другие дела.

— О чем он тебя расспрашивал?

— Так… Ерунда. Мы с Федором работаем над проблемой…

— Покажи, что он привез?

— Не веришь? Смотри, — Женя достал фотографии. Там действительно не было ни одно портрета. Скорее, альбом с домашней вечеринки. — Дело им передали в отдел… такое странное дело, — объяснил Женя и присел на кровать рядом с графиней. — Семья переехала на новую хату, привезла мебель, пригласила друзей. Фотографироваться начали, погляди… — Женя демонстрировал фотографии семейного праздника. На отдельных снимках присутствовал объект, обведенный фломастером. Объект напоминал металлический ящик средних размеров. Кое-где он был искусственно увеличен, чтобы всякому наблюдателю стало ясно, что предмет неуместен в жилом помещении. Объект не имел ни крышки, ни замка, ни отверстия. — Знаешь, что это? Видела такие?

— Боже мой, чего я только не видела.

— Тогда объясни им, для чего эта вещь. В реальности ящик никто не видел. Увидели только потом. Напечатали снимки, увидели и обалдели. Несколько дней ходили мимо.

— Ну и что?

— Возможно, его забыли бывшие хозяева квартиры, но вот в чем вопрос: почему не увидели новоселы? Они ведь должны были видеть. Ведь предмет стоял у них под ногами.

— Послушай, Женя… Федька спрашивал тебя про стрелка?

— Ну, спрашивал. Погоди! Помнишь, Натан Валерьянович объяснял нам проблему скрытых предметов? Когда дверь в стене есть, но человек ее как бы не видит? Помнишь, они привозили из Питера девочку? Ведь проблема решается с помощью фотоаппарата. Он как бы выступает посредником между наблюдателем и наблюдаемым объектом. Заметь, нейтральным посредником. Федор поднимает старые дела с похожими фокусами, и будет заниматься темой, потому что эти объекты не первый раз попадаются на глаза.

— Женя…

— Вот интересно, что ты думаешь по этому поводу?

— Я думаю, что новоселам, одуревшим от счастья, нужно было чаще смотреть под ноги.

— Но ведь объект излучал энергию, отводящую человеческий глаз.

— Где он сейчас?

— Исчез! — Женя развел руками. — Пока Федор ехал за ним, объект испарился. Это нормально?

— Ответь мне, Женя, что ты рассказывал Федору про стрелка? Выкладывай сейчас же, подробно и постарайся не пропустить деталей.

— Может быть, он вообще не стрелок, — засомневался доктор. — Зашел ко мне участковый, сказал, что у него ордер на обыск. Я же в ордерах на обыск не разбираюсь, мне любую бумажку покажи… Да я сам такую же нарисую. Вошел, стал рыться в шкафах, докопался до книги, начал задавать вопросы, вот я и дернул. Он не должен был задавать вопросы о книге.

— Понятых приводил?

— Никого не приводил. Он был один.

— Ты в своем уме, Женя?

— Ты вывеску на входе читала? — рассердился пациент. — Кто в своем уме — те по ту сторону забора.

— Ладно, подскажи мне телефон Валерьяныча, да я пойду. Не знаешь, он в Москве? Телефон все время вне связи. Может быть, сменил номер? — Женя убрал фотографии.

— Ты же сама не захотела с ним разговаривать. Натан переживал, думал, что обидел тебя. Что случилось у вас в лесу?

— Потом объясню, помоги найти Валерьяныча, если можешь. Ужасно не хочется просить об этом Валерку.