Сколько стоит небо

На спарринг мой дракон смотрел, затаив дыхание, хоть он и продлился всего каких-то пять минут. Но для меня это был ещё какой результат! Неделю назад я с преогромным трудом держался против Вальдемара минуту. Правда, всё это было благодаря тренировкам - антрас будил меня ни свет ни заря, гонял без продыху целый день, а к вечеру у меня не было сил даже чтобы доползти до кровати. И занимался я с непонятным рвением, желая научиться всему и сразу, хоть и понимал, что такое невозможно. Вальдемар это заметил, но виду поначалу не подавал. Наконец, любопытство его доконало.

– И зачем тебе это?
– спросил меня после очередной тренировки князь, насмешливо склонив голову к плечу, будто бы такое уже когда-то происходило.

– Я достиг мечты. Осталось удержать её в руках и научиться защищать, - пожал я плечами.

И сейчас я учился. Как мог, всеми силами.

Вальдемар плюхнулся на траву рядом, скрестив ноги и опершись на меч. Запрокинул лицо и подставил его солнечным лучам. Да только были они ненастоящими. Как и само небо, с которого светило это "неживое" солнце. Выглядело небо во Внутреннем Саду, как всамделишное, но чего-то в нём не хватало. Чего-то очень важного, из-за чего сразу понимаешь: нет, это всего лишь иллюзия, магия.

– А можно со мной тоже провести учебный бой?
– подполз с другой стороны Аша, тут же вскочил на ноги и уставился на нас с князем.

– Можно, - хмыкнул Вальдемар, но, попытавшись встать, вдруг охнул, согнулся пополам и уселся обратно на траву.

– Всё в порядке?
– Я поспешно выкинул всякие лирические мысли из головы и сел.

Князь как-то странно на меня посмотрел, нарисовал на лице улыбку и снова хмыкнул.

– В полном, не беспокойся. Просто загоняли вы меня, - подмигнул он мне и продолжил, недовольно бурча: - Дети - цветы жизни. Ага, как же!

– Вероятно, князю стоит отдохнуть.
– Из тени деревьев вышел незамеченный доселе Мун, коротко поклонился Вальдемару и нам с Ашеррой.

– Уже покидаешь Горх?
– поинтересовался Вальдемар, разглядывая дорожный костюм на юноше.

– Силь недовольна долгим отсутствием Эла, - смешно сморщил нос он.
– Так что мне действительно пора возвращаться, если я не хочу потерять своего друга.

– Не понимаю, как и ты, и он выдерживаете общество этой... этой прегадкой особы, - аж передёрнуло князя.
– Как вообще вышло, что она стала его женой?

– Эл не советуется со мной в подобных вопросах. И я не для обсуждений его личной жизни здесь. Во-первых, я пришёл попрощаться. А во-вторых, Елизара по пути встретил, он просил передать сообщение от Рады: Акерлей будет недели через две.

– Две недели?
– вскинул брови антрас, кряхтя поднялся и, оглянувшись на нас с Ашеррой, сказал: - Так, ребятки, вы тут сами пока, угу?

Я кивнул, быстро встал с травы, взял из протянутой руки Вальдемара тренировочный меч и, вручив его Аше, стал показывать дракону косые блоки. С его телосложением поставить прямой у него не получится даже против меня - силёнок не хватит. Да и рано ему в силовой бой лезть. Поэтому я, припоминая те уроки, с которых начинал Тиссар, обучал его той технике, которой учили и меня. Все упражнения он выполнял с особой тщательностью и усердием и всё рвался провести с кем-нибудь спарринг. Да только бой для Ашерры никакой бы пользы не принёс, раз он не научился ещё даже самым простым ударам и блокам. Эти-то пробелы мы с ним сейчас и заполняли, пока Вальдемар разговаривал у кустов с краю поляны с Муном. Точнее, говорил в основном Мун. Лицо князя от его слов менялось буквально каждую секунду, принимая выражение от "да неужели?!" до "это всё добром точно не кончится". Такая пантомима меня не шибко обрадовала, но кто мы такие, чтобы лезть в дела княжеские?

– Локоть опять гуляет,- походя заметил я ошибку Ашерры, на деле косясь в сторону разговаривающих Муна и Вальдемара.

А вот не буду совать свой нос в чужие дела. Не буду, не буду, не буду. Если окажется что-либо важное, так или иначе касающееся меня, князь, я так думаю, обязательно мне это расскажет. Но всё равно интересно-то как... Бр-р!
– встряхнул я головой. Похоже, Вальдемар заразил меня своим любопытством. Что называется с кем поведёшься, от того и наберёшься. Вот и набрался на свою голову.

Вечер выдался на удивление тихим и мирным. Вымотавшийся за день я растянулся в общем зале на диване и бездумно глядел в потолок. Никого из наших почему-то не было, только за одной из дверей слышались приглушённые голоса, тихие переливы гитары. Несчастный инструмент кочевал из комнаты в комнату вот уже какую неделю, а его хозяин всё никак не объявлялся. Иногда вместе с гитарой посиделки устраивали здесь, в холле, но сегодня я был даже рад, что компания собралась в чьей-то комнате. Хотелось тишины и покоя. Просто полежать и подумать.

Сколько всего случилось со мной за этот год? Сколько я видел всего? Сколькому научился? Я встретил многих на своём пути, ко многим привязался, многие стали мне друзьями. Я изменился и сильно. Чуточку вырос, поменял свои взгляды на жизнь. У меня вдруг появилась совершенно иная цель. Более значимая, более реальная, чем была до этого. А в душе уже где-то с месяц стоял полный штиль, и стало ясно, что бежать-то, в сущности, никуда и не надо.

Я закрыл глаза, запрокинул голову и провалился в чёрную пустоту внутреннего взора. Прислушался к голосам за дверью, к весёлой мелодии, смеху и хлопкам. К тихим шагам где-то совсем рядом, буквально за стеной. Это спокойствие нарушил влетевший в зал Вальдемар. Князь запнулся об ковёр, рухнул и вытянулся на нём, что-то бормоча заплетающимся языком. Кое-как сел, чуть не завалившись назад, и уставился на меня застланными пьяной дымкой глазами.

– А я... ик... о-ой. Искал те... бя, чтоб сказать... о-о-очень вжную вещь, от!
– покачиваясь вперёд-назад, еле выговорил он.

Вскочив со своего места, я мигом оказался рядом и стал помогать ему подняться. Несмотря на всю свою худобу, антрас оказался тяжеленным. Ко всему прочему его шатало и вело из стороны в сторону, что сильно усложняло задачу. Он цеплялся за меня и, тяжело дыша, всё стремился сказать что-то, по его мнению, очень важное. Но отказывался говорить в виду того, что и у стен есть уши. Как он в таком состоянии дополз сюда, осталось для меня неразрешимой загадкой. И вряд ли я сейчас смогу дотащить князя до его покоев, а уложить его где-нибудь не помешает. Тихо выругавшись сквозь зубы, я потащил Вальдемара в свою комнату. Антрас рухнул на кровать, забился в угол и дрожащим голосом попросил меня не уходить. Я, вздохнув, устроился рядом с ним. Князь вцепился в меня и заплетающимся языком, дыша на меня перегаром, пытался что-то мне доказать.

И тут я понял. Антрас боялся. До дрожи в коленях боялся чего-то или кого-то. И поэтому не хотел возвращаться в свою комнату или оставаться в одиночестве. Но что могло так напугать всемогущего князя антрас? До сих пор я считал его если не всесильным и непобедимым, то очень близким к этому. Что может напугать десятитысячелетнего правителя, который повидал если не всё, то очень многое? Что может заставить его забиться в угол и нервно стучать зубами, вздрагивая от каждого шороха за дверью? И не надо ли начинать бояться всем нам, раз уж тут такое дело?

Ашерра предупреждал меня, что, скорее всего, ночью его не будет - у них с Гинко был какой-то чересчур важный эксперимент. В очередной раз за этот вечер тяжело вздохнув, я накрыл задремавшего уже Вальдемара одеялом, а сам перебрался на кровать своего дракона. Во сне князь казался совершенно обычным, безобидным и несчастным. Я пока видел только двух разных Вальдемаров: весёлого, неунывающего, готового помочь чем угодно друга и старого, уставшего от жизни князя. Трудно было сказать, какой из них настоящий. Вообще трудно было различить, где древний антрас играл, а где были его настоящие эмоции. Быть может, он уже запутался в собственных масках и теперь не знает, что делать? За столь длинную жизнь, как не потеряться в себе?