Сколько стоит небо

– Напомни мне тебя потом на завтрак не будить, - как бы невзначай намекнул Ги.

Целитель тут же был прощён. Всё-таки известие о еде кого хочешь может вернуть в благодушное состояние. Поднявшись на палубу, я получил свою законную миску с горячей похлёбкой и небольшой ломоть белого хлеба и устроился у фальшборта. Погода стояла ясная, но я многое слышал про её изменчивость на море. Да и ветер, по словам матросов, слишком резко поменял своё направление и усилился. И те облачка на горизонте радости не добавляли. Всё вместе это значило, что можно ждать бури.

Хотя никто особо по этому поводу не переживал. На борту имелся погодный маг, который запросто мог если и не кардинально поменять погоду, то хотя бы сделать так, чтобы корабль не пострадал во время шторма. Рада сейчас как раз стояла рядом со мной, а её тёмно-карие глаза вглядывались в морскую даль и линию горизонта, что-то выискивая. Ветер трепетал длинные вороные перья, мешаясь, но девушка не обращала на это ровным счётом никакого внимания.

К вечеру ветер совсем стих, и пришлось включать магический двигатель корабля, чтобы продолжить движение. А ночью ударила гроза, и от сильной качки я проснулся. Узнав, что происходит, я перевернулся на другой бок и вернулся к прерванному сну. Сделать я всё равно ничего не могу, а своей паникой только мешать буду. Так что, вместо того, чтобы тратить нервы впустую, лучше отосплюсь нормально в кои-то веке. Понадоблюсь - разбудят. А на нет и суда нет.

На следующее утро, когда дождь прекратился, разрешено было выбраться на палубу. Я приготовился было к целому дню абсолютного ничегонеделанья, но капитан "Ласточки" отправил меня помогать на кухне. Чистить картошку быстро наскучило, и я стал завистливо поглядывать на Ги, который сейчас сидел рядом с вперёдсмотрящим и о чём-то оживлённо с ним спорил. Наконец, когда со ставшей уже ненавистной работой было покончено, я помчался разыскивать Дара, чтобы попросить его провести тренировку. Охотник согласился с радостью - всё-таки на корабле не хватало движения, и от постоянного сидения на месте и высокой влажности кости ломило, а мышцы начинали болеть. Акерлей отправил нас на нос корабля, где мы вряд ли смогли бы кому-то помешать. Спустя какое-то время поглазеть на нашу тренировку собрались практически все матросы, не занятые сейчас работой и не несущие вахту. Заинтересованные взгляды вокруг сильно меня отвлекали, но Дар заявил, что это, наоборот, поможет мне. Я вынужден был с охотником согласиться, потому что, во-первых, это была дополнительная тренировка, ибо, стоило собраться кругом зрителям, как я сразу стал допускать некоторые ошибки. А во-вторых, из-за этих зрителей мне не хотелось ударить в грязь лицом, поэтому я следил за каждым своим движением. Вот оно, тщеславие, которое погубило многих.

Три дня на корабле прошли как-то незаметно. Ранним утром, когда небо на горизонте только-только начало светлеть, отмечая то место, где должно будет взойти солнце, мы высадились в устье реки Кма, сгрузили лошадей и провизию, распрощались с экипажем корабля и направились вверх по реке, к Хель.

Когда стало темнеть, мы остановились у границы с пустошами Хель и стали разбивать лагерь, логично рассудив, что в тёмное время суток туда лучше не соваться. Мало ли, какие там твари водятся. Мне, к примеру, хватило и той, с алыми светящимися глазами. А вдруг окажется, что здесь встречается нечто и пострашнее той огромной псины, сотканной из тьмы?

Гинко выставил вокруг лагеря защитный контур, но на всякий случай решено было этой ночью ещё и дежурить. Первая смена досталась мне, и прошла она относительно спокойно, если не считать грустных завываний откуда-то со стороны Хель и беспокойных всхрапываний лошадей. Принимающему вахту Дару я про этот вой рассказал, на что охотник серьёзно кивнул и велел не волноваться. Но нормально уснуть мне так и не удалось - до утра проворочался под одеялом, открывая глаза от каждого незначительного шороха. А наутро зевал, сонно огрызаясь на подколки Гинко. Сам целитель выглядел ничуть не лучше, ведь ему досталось последнее по счёту время дежурства.

Вечером этого же дня мы достигли стен Хель.

Третье действие

Не верь глазам своим. И они могут обмануть.

Анхель Сайтарат, архимаг

Привстав в стременах, я огляделся по сторонам, похлопал нервничающую вороную по кличке Ночка по шее и вопросительно глянул на охотника. Дар натянул поводья и остановил своего коня, обеспокоенно глядя окрест. Мне была понятна его неуверенность и осторожность. Слишком уж всё спокойно кругом.

– Да, в Хель всегда так тихо, - медленно проговорил я, отвечая на немой вопрос охотника.

Мы спокойно пересекли черту города. Остановив своих спутников взмахом руки, я спрыгнул с лошади, сунул два пальца в рот и оглушительно свистнул. Гинко подъехал ближе и уж было собрался отвесить мне подзатыльник, но я вовремя отступил на шаг назад, увернувшись. Спустя пять минут напряжённого ожидания послышались шаги. Охотник и целитель насторожились. Я же, нисколько не опасаясь, быстро направился навстречу Лорею, растянув на лице улыбку до ушей.

Ангел, как обычно, скрывал свои бронзовые латы и золотисто-зелёные крылья под непонятного цвета плащом. В руках он держал самый обычных факел, хотя обычно имел привычку пользоваться магическими светлячками. В отсветах пламени его волосы приобретали рыже-персиковый оттенок, а в золотых глазах начинали плясать каштановые лукавые искорки. Ни Ги, ни Дар не удивились ему, не придав никакого значения единственному жителю мёртвого города Хель. Впрочем, они могли слышать о Лорее от Вальдемара и именно потому сейчас не подавали виду. Хотя нет, Гинко всё-таки косится заинтересованно на Хранителя. Видимо, хочет поскорее расспросить его о духах, что населяют Хель?

Но было поздно о чём-либо говорить. Я и Лорей понимающе улыбнулись друг другу, будто бы попрощались с ним всего лишь вчера. И вроде бы и не было этого стремительного перемещения за Драконьи Клыки, не было долгой разлуки и неизвестности. Болтая о том о сём, мы отправились к Храму Богов, где решено было устроиться на ночлег. Дар хотел было распределить ночное дежурство, но Лорей остановил его, заверив, что в мёртвом городе это абсолютно ни к чему, что ночь пройдёт тихо и мирно. К тому же, вокруг сада, где мы расположились, ангел лично проложил защитный контур на всякий случай. Гинко тут же прицепился к нему с вопросами. Я с минуту понаблюдал эту картину, а потом по знакомой тропинке отправился к своему любимому месту в саду.

Фонтан работал как и всегда. Дух захватывало при взгляде на мраморную статую дракона, как будто живую. Рука сама потянулась к его мордочке, погладила холодный камень. Я поприветствовал белоснежного дракончика на его языке, опустился рядом с бортиком на траву, скрестил ноги и прикрыл глаза. Вдохнул полной грудью запах цветов.

Странно. На дворе зима, в городе то тут, то там лежат сугробы. А здесь стоит самая настоящая весна. Всё цветёт, всё пахнет. Кругом тепло, кругом - многообразие красок, зелени. Не по себе становится, когда ты, вот так вот просто, сделав всего лишь шаг, уходишь из зимний стужи, мороза. И попадаешь в сказку, в благоухающий сад. Интересно, это заклинание тут было или его наложил Лорей? Может, ангелу не по душе зима?

Вздрогнул, когда на моё плечо легла тяжёлая рука. Открыв глаза, я увидел улыбающегося Лорея. Он, кивнув чему-то своему, опустился на бортик, не убирая руки. Запрокинул голову и посмотрел в темнеющее вечернее небо, где уже стали появляться россыпи созвездий.

– Знаешь, - усмехнулся он, - я, когда очутился здесь, видел только смерть и разруху. Всю свою жизнь здесь, пока охранял книгу. А потом... потом чуть было сам не умер, потеряв её. Но встретил Вальдемара.