Скорость. Назад в СССР 2

Работать становилось невозможно из-за того, что замерзала смазка и отказывала техника.

В такие дни весь рабочий люд оставался в вагончиках. Печки в них нужно было топить постоянно, да и самодельные обогреватели устанавливали, а проводку делали не всегда специалисты.

А так как из развлечений в городке только карты и выпивка, часто такие ванчики сгорали в такие дни. И в большинстве случаев по пьяному делу. Иногда вместе с обитателями.

Бывало так, что от высокой температуры начинали обугливаться, а кое-где даже, гореть соседние вагончики, хотя они находились на расстоянии примерно пяти метров от горящих.

Как-то раз был ветер и сгорел почти целый квартал из двухэтажных бытовок.

— Ну бываете мужики, больше не горите.

Пожарный поочередно пожал руки каждому из нас. Когда очередь дошла до Андропова, то он задержался и пару секунд н выпускал его руку.

Видимо постарался получше запомнить того, от которого порядочно фонило коньячным перегаром. Андропов все это прекрасно прочувствовал и теперь имел жалкий вид.

— Спасибо. И вам спокойной смены, — пожелал я пожарному расчету, пожимая руку.

— Ну нет. Так не пойдет, ну-ка бери свои слова обратно!

— В каком смысле? Почему?

— Как только кто-то нам желает спокойной смены, то тут же все происходит наоборот.

— Я не знал, тогда беру слова обратно. Что вам пожелать?

— Пожелай просто здоровья.

— Здоровья вам, мужики!

— Покажешь нам дорогу на выезд? — старший почему-то обратился ко мне. Он уже сидел в салоне ЗИЛа, — становись на ступенечку.

— С удовольствием, с детства мечтал прокатиться на пожарной машине, — ответил я и взобрался на подножку держась за зеркало и раму двери.

Машина медленно тронулась. Я ехал снаружи у указывал путь между боксами.

Показались открытые ворота автобазы.

— Миша, тормозни здесь. Я что попросил тебя проехаться с нами. Твой друган нормально так подшофе. По хорошему, я должен был вызвать скорую для освидетельствования. Если бы не ты и тот долговязый, то я так и поступил. Понимаешь?

— Да.

— У него еще спиртное есть?

— Вроде нет.

— Если есть — вылей. И следи за ним чтобы его задницу сегодня не тянуло на приключения. Если он где-нибудь сегодня еще нахреновертит, то сложить два плюс два — элементарно. Алкоголь плюс пожар на автобазе. Мало не покажется никому. Ни ему, ни мне, ни вашему вахтеру, ни вашему начальству. Про то, что вы живете вагончике писать не буду. Замучаетесь потом пыль глотать и бегать по комиссиям объяснять на каком основании в бытовке люди живут. Но вы смотрите, не ляпните нигде, если будут спрашивать.

— Спасибо.

— Не за что. И вот еще что: обычное хулиганье с канистрами бензина по автобазам не шастает. Уж не знаю, что у вас там за история. Но будьте внимательней с этим делом.

— Хорошо. Понял, вас, еще раз спасибо! — я соскочил с подножки.

— Ну бывай. Князю Трубецкому большой привет

Я был потрясен.

— Вы знакомы с Игорем Николаевичем?!

— А-то! Еще как!

Пожарный улыбнулся.

— От кого передавать привет?

— От мастера спорта международного класса Баркова Сергея Юрьевича

— Обалдеть! — я читал про вас, но никогда не видел во время соревнований. Вы на Формуле Восток в Таллине в прошлом году золото взяли!

— Точно так. Смотрю у князя хорошая смена растет, а вас как звать-величать, юноша?

— Меня зовут Саша. Я Саша Каменев

— Ну что же, честь имею, товарищ Каменев. Миша поехали.

Красная пожарная машина уехала. А я вернулся обратно.

Трубецкой на утро был крайне возбужден, ему очень не нравилась ситуация с ночным пожаром.

Руководство автобазы устроило князю большой разнос, не дав вставить слово, ничего толком не объяснив.

Трубецкому только сообщили, что произошел пожар, в том месте, где живут его люди.

Несмотря на неприятности, князь как всегда был сдержан и учтив.

Его гнев выдавали крайняя точность коротких формулировок, отсутствие на лице его обычной доброжелательной улыбки и молнии сверкающие из глаз.

Руководство автобазы устроило князю большой разбор, ничего толком не объяснив, только сообщив, что произошел пожар, в том месте, где живут его люди.

Никто не собирался разбираться с причинами, и проломом, через который пролезли поджигатели.

Накануне Андропов просто умолял меня не говорить, о том, что он был нетрезв ночью. Я и так не собирался закладывать его, но мне пришлось трижды пообещать, что никому не скажу, что Константин выпивал вечером.

Я не успел ничего рассказать и передать приветы от Сергея Баркова. До этого утра мы не виделись несколько дней.

Не знаю, как, но Трубецкой узнал, что один из нас был нетрезв. Возможно он созвонился со своим приятелем, который приезжал с расчетом на тушение пожара или нас сдал сменившийся вахтер.

Князь прохаживался перед нами, всеми членами команды за исключением Саши Дзюба, сложив руки за спиной.

— Итак, мои любезные. Кто вчера из вас был нетрезв?

Артур и Слава сообщили, что ушли в шесть и пришли на работу только утром. Они знают не больше чем князь.

Тогда Трубецкой поднял подбородок и заглянул в глаза к Константину.

Андропов сделал то, чего я от него не ожидал.

— Игорь Николаевич, вы меня знаете. Я был абсолютно трезвым, я не могу так легкомысленно подвести вас и команду.

У меня отвисла челюсть. Черт его побери, такой дичайшей подлости я от него не ожидал. Вот подстава, так подстава. Я медленно повернул голову в его сторону, чтобы самому заглянуть ему в глаза.

Второй раз за последнее время я ощутил горечь предательства. В первый раз с Ниной на треке, когда она ушла в команду Махарадзе, и во второй раз прямо сейчас.

Самая неприятная подлость та, которую не ждешь. Трубецкой остановился напротив меня. В его глазах я прочел разочарование.

— А что скажете, вы Александр?

— Игорь Николаевич, мне нужно с вами поговорить наедине.

Он опустил голову. Развернулся на каблуках и снова зашагал перед нами, подбирая слова.

— Александр, несмотря на ваши очевидные заслуги перед командой, к своему великому сожалению, я вынужден вам напомнить, что лично я брал вас на поруки. Вы должны помнить при каких обстоятельствах это произошло.

— Я помню.

— Прекрасно, вы получили в команде большой кредит доверия.

— Это так?

— Все верно.

— Вы знаете наши правила. Мы все в команде равны. Ваши товарищи имеют право знать, тоже что и я. Поэтому я призываю вас говорить откровенно, как на духу перед лицом нашего коллектива. Я понятно излагаю свои мысли?