Скорость. Назад в СССР 2

Только в их случае двери никто не блокировал. Несмотря на объявленную ими войну и охоту, никто не желал им смерти.

Они были настолько поглощены своим горем, что не заметили, как к парковке подъехала милицейская машина. Кто-то из жильцов увидел и испугался человека с пистолетом, поэтому вызвал наряд.

Милиция почему-то подъехала без включенной сирены, только с проблесковым маячком.

Как я и предполагал Плешивый оказался идиотом и даже не подумал прятать или выкидывать пистолет при виде подбежавших милиционеров.

Хорошо хоть не открыл стрельбу. Ему приказали бросить оружие, но он только раздосадовано матерился, перемешивая русский и грузинский мат.

Он ослушался приказа, за что и поплатился.

Без особых разговоров Плешивого повалили на асфальт, заломили руки за спину и посадили в машину.

Второй сдался добровольно и его тоже задержали.

Через несколько минут подъехала пожарная команда и стала тушить горящую шестерку.

Но к несчастью для Плешивого от машины мало что осталось.

Я наблюдал за всем издалека с безопасного расстояния и ожидал увидеть среди пожарных нашего старого знакомого, мастера спорта Баркова Сергея Юрьевича, приезжавшего в прошлый раз, но видно в тот день была не его смена.

Судя по всему, пожарные не усмотрели следов поджога. Пока пожарные записывали данные владельца автомобиля, Плешивый сам усугубил свое положение тем, что начал кричать, что горит гоночная машина, которую сами они разбирали и собирали.

Он кричал, что покарает того, кто уничтожил тачку, в которой он знает каждый проводок, каждый винтик.

— Вы и в проводке ковырялись уважаемый? — вежливо поинтересовался пожарный

— Конечно! Всё, всё по новой «пучковали», всю проводку. Конечно.

— Ну вот вам и ответ, — он понимающим видом посмотрел на сотрудников милиции, — все понятно. Самовозгорание в результате короткого замыкания. Такое часто бывает, когда посторонние начинают лазать там, где не надо.

— Слушай, какие посторонние? Я тебе русским языком говорю, там все профессионалы.

— Где там?

— В гараже, гоночной команды в Кутаиси, где машину разбирали.

— Товарищ, машину надо обслуживать в уполномоченных организациях, а не в гаражах.

Его спокойный и назидательный тон буквально бесил горячего и эмоционального уроженца Юга.

* * *

Я дождался пока пожарные закончат свою работу, а обоих преследователей увезут в милицию.

Мне очень хотелось выйти из своего укрытия, подойти и посмотреть на сгоревший остов машины моих врагов, уготовивших мне ловушку.

Но сдержался. Не разумно светиться, если еще кто-нибудь затаившись, наблюдает со стороны за происходящим.

Боялся ли я?

Прислушавшись к своим ощущениям, я понял, что страха не испытываю. В душе появилось какое-то новое незнакомое чувство.

Детство закончилось. Начались пока непонятные взрослые игры. Мне казалось, что я знаю правила и алгоритмы. Я уже где-то в такое успешно играл.

К этому прибавилось ощущение риска, ответственности за команду, уверенности в том, что я в этой игре одержу победу.

Почему? Потому что правда на моей стороне. Я чувствовал себя немного негодяем, но лишь потому что втравил помимо своей воли в эту кашу своих друзей.

Я посмотрел на часы. Метро еще работает. Пора возвращаться домой.

Заказов на чехлы пока не было, поэтому после небольшого ужина дома, я влез на уже полюбившийся подоконник, чтобы все хорошенько обдумать.

Москва слишком суетливый город, в котором днем особо и не подумаешь.

Дела, события и разговоры в течении любого буднего дня практически не оставляют для этого времени. Зато вечер — самое подходящее время суток.

Внизу на Беговой двигались люди, за которыми мне нравилось наблюдать. Я делал это каждый вечер и теперь знал многих многих из них в лицо.

Это только в первый день они казались случайными прохожими. Теперь же я видел пожилых пенсионеров, которые ежевечерне выводили на прогулку своих собак.

Персонажи на улице одни и те же — по некоторым из них можно проверять часы. Так, например, я каждый вечер видел, наверное, сумасшедшую пожилую женщину, идущую строевым упругим шагом.

Когда она проходила мимо нашего дома по противоположной стороне Беговой, то можно с уверенностью сказать, что сейчас ровно четверть двенадцатого.

Можно было с уверенностью сказать, что пройдя в одну сторону, она через десять минут пройдет опять мимо, но уже в обратном направлении, по нашей стороне улицы.

Менялась только ее одежда в зависимости от погоды. Мне почему-то казалось, что она старая дева, старающаяся поддерживать свою физическую форму.

Еще улица Беговая летом в это время суток принадлежит парам пенсионного возраста, которые сумели сохранить способность ладить друг с другом и не утратили желания к совместным прогулкам.

Таких пары было всего четыре, некоторые из них останавливались и здоровались друг другом, недолго болтали мелочах и расходились. Другие делали вид, что совсем не замечают других людей и мир вокруг.

Мне хотелось верить, что эти старики такой и видели свою старость и мечтали об этих вечерних прогулках, когда они были молодыми.

Наверняка раньше их жизнь была полна разных событий, волнений и чувств, не всегда приятных и они заслужили покой.

Случайными на улице могли оказаться припозднившиеся романтичные парочки, которые бесцельно слонялись по улицам столицы, чтобы найти место посидеть на скамеечках в парках, покурить и потискать друг друга.

Чуть поодаль располагался небольшой сквер, пользующийся у них популярностью.

Еще ежевечерними персонажами были люди поздно возвращающиеся с работы. Они почти все как один, тащили сетчатые авоськи с продуктами.

Те, кто был помоднее и посовременнее таскали полиэтиленовые сумки или пакеты с разными иностранными надписями типа «Тати» или «Мальборо».

Те, кто заходили в дом напротив, даже не представляли, что я могу с точностью за секунд угадать, когда у них зажгется свет на кухне или в спальне по возвращению домой с работы.