Скорость. Назад в СССР
Шрифт:
Серёга сам пошел в винно-водочный отдел и купил чекушку. Когда мы подъехали к воротам базы, он попросил меня подождать в салоене и вышел.
Пока он ходил к вахтеру, я вспоминал, как причудливо сложилась последняя неделя.
Ещё несколько дней назад я не имел ни работы, ни денег, ни документов.
Теперь же у меня в вагончике лежали гоночные амортизаторы «Кони», которые не мог достать лучший из лучших снабженцев Академии Наук.
Ещё там лежали крутая швейная машинка, куски тканей и кожи из которых я научусь шить чехлы.
У меня была работа, о которой
Ко всему прочему у меня ещё есть договорённость на покупку дождевой гоночной резины Pirelli у милиционера.
Правда, не стоило забывать, что впереди меня ждал суд.
Вернувшись из здания проходной,он уселся на водительское место и завел двигатель со словами:
— Порядок! Дед обещал на работе не пить, сказал, что будет ждать, пока мы вернемся.
— Откуда? — я недоумевал.
— Ну как откуда? Поехали в музей Ленинского Паровоза или как он там правильно называется.
— Блин, давай я сам, потом. Думаешь, пацан ещё там ночует?
— Поехали. Не просто думаю, а уверен в этом!
— Тогда надо для него немного конфет взять.
— Уверен? Может, лучше ремня?
После того как Юрок вышел из кондитерского отдела, Победа тронулась и плавно понесла нас по летним улицам вечерней Москвы.
Субботний город был пустынен. Москвичи предпочитали проводить его на дачах или у себя дома. Машин почти не было, и Серёга минут за пятнадцать домчал нас до Кожуховской улицы.
К зданию музея можно было свободно пройти по пустынному скверу. Группа подростков лет пятнадцати бренчала на гитаре у скамейки, и им до нас не было никакого дела.
Когда мы дошли до основного входа, из которого я с позором бежал неделю назад, то остановились.
Я постарался прикинуть, с какой стороны здания расположено то самое окно, ведущее в подвальный этаж.
— Что стоим?
— Не могу сообразить, с какой стороны он залезал внутрь.
Периметр задания имел ломаную геометрию.
— Это точно здесь?
— Точно. Серёг, давай, ты пойдёшь справа, а я слева, — предложил я Юрку, — увидишь небольшое окно с решёткой ниже уровня земли, стой и жди меня. Только не заглядывай внутрь, ещё спугнём Генку.
— Добро! Так и поступим.
Мы разошлись, обходя задание с разных сторон. Уже смеркалось, и в наступивших сумерках я увидел очертания двух фигур. Взрослого и мальчика.
Я ускорил шаг и услышал голос Серёги:
— Академик, ну-ка глянь, не тот ли это директор гостиницы при Музее, который сначала приютил тебя, а потом обчистил?
Мальчишка, пытаясь вырваться из цепкого захвата, пршипел злобно сверкая глазами:
— Пусти меня, сволочь!
Это был Генка собственной персоной.
следующая прода уже скоро в 0–04
Глава 15
Мы разошлись, обходя задание с разных сторон. Уже смеркалось, и в наступивших сумерках я увидел очертания двух фигур. Взрослого и мальчика.
Я ускорил шаг и услышал голос Серёги:
— Академик, ну-ка глянь, не тот ли это директор гостиницы при Музее, который
сначала приютил тебя, а потом обчистил?Мальчишка, пытаясь вырваться из цепкого захвата, злобно сверкая глазами, прошипел:
— Пусти меня, сволочь!
Это был Генка собственной персоной.
Ральф Шумахер на вопрос, о чём он подумал, когда в Сепанге-2002 столкнулись его брат Михаэль и Хуан-Пабло Монтойя, ответил: «Это просто отлично, у меня на два конкурента меньше!»
Ральф Шумахер
— Он? — разглядывал вырывающегося пацанёнка Серёга.
— Он, пусти его, — я улыбнулся Геннадию, который узнав меня, стыдливо отвёл глаза в сторону.
— Если я его отпущу, то он тут же свалит, сопляк маленький. Ещё и кусаться пытался.
— Не свалит. Ты это, не убегай, Ген. Тебя никто пальцем не тронет, мы не бить пришли. Просто поговорить надо.
Как только Серёга отпустил мальчика, тот сделал рывок вправо, но тут же угодил в мои объятия.
Спасибо тренировкам по боксу и игре в пятнашки, а то он действительно удрал бы.
Я взял мальчишку за плечи и присел на корточки, чтобы не нависать над ним и не давить на его психику. Это его немного успокоило.
— Привет, Ген. Ещё раз: тебя здесь никто не тронет. Понял? Кивни.
Он кивнул, но его глаза бегали туда-сюда.
— Я на тебя не сержусь и не собираюсь тебе мстить. Это первое, что я хотел тебе сказать.
— Правда? — его голос выражал сомнение.
— Правда. Мы ещё тебе конфет принесли.
— На, держи, — протянул ему кулёк Серёга.
Он помедлил, недоверчиво глядя на угощение.
— Бери, бери. Не отравленные.
Затем взял бумажный кулёк, аккуратно развернул, достал одну конфету и отправил её себе в рот. Как мне показалось, сладости растопили его сердце. Потом следом ещё две конфетки отправились о назначению
— Чего надо? — спросил он со ртом набитым конфетами.
Я отпустил его и встал.
— Скажи, мил человек, куда ты дел мой паспорт?
Беспризорник молчал, отведя глаз. Серёга начал злиться и подался вперёд, явно намереваясь влепить ему подзатыльник, но я остановил Юрка жестом.
Генка, наблюдая всё это, покраснел, но набрался мужества и сообщил:
— Я его у перрона через забор выбросил.
— Понятно, покажешь место?
Пацанёнок кивнул, пошли:
— Ты не подумай, я не хотел тебя «скакануть». И паспорт мне твой не нужен. Во всём те тётки виноваты, ну ты понял, они раньше времени пришли, шуганули меня. Я уже схватил всё что под руку попалось.
— Не, ну, посмотрите на этого красавца, — возмутился Серёга, — его накормили, напоили, а он взял и обокрал, а валит всё на тёток.
— Ты меня не совести, — огрызнулся беспризорник, — Я тебе не анархист и не беспредельщик какой-то. Я не хотел. Должок у меня вернуть потребовали, вот я обнёс рюкзак ему.
— Погоди, мы остановились. Ты хочешь сказать, что кто-то тебя подговорил? — спросил я Генку.
— Я ничего не хочу сказать, пусть этот не наезжает, — он указал на Серёгу.
— Я тебе счас наеду…