Слабость плоти

Хотя с приземления Омниссии на Марс прошло меньше века, уже появились первые голоса, жалующиеся, что владыка Терры обращается с ними как со слугами, а не союзниками, которыми они являлись.* Пока что эти голоса тихи, однако с каждым годом их становится всё больше и больше.

Но несмотря на то, что многие считали техножрецов слепыми фанатиками, лишь пирующими на информационном богатстве Тёмной эпохи, именно они были истинным хранителем того огня, что оставили после себя гении прошлого, а потому могли действовать рационально, даже когда реальность не совпадала с их желаниями и верованиями.

Как-никак, именно Механикум владеют крупнейшей коллекцией человеческих знаний в галактике, а также обладают тысячами тысяч блестящих умов, являющимися гениями во всех сферах, без которых просто невозможно представить промышленность и науку тридцать первого тысячелетия.

И все они объедены одной вещью — верой в превосходство человеческого разума. Хотя вместе с ней и приходит как осознание многих истин про устройство мира, так и некоторая слабость перед особыми религиозными знаками.

А потому когда все машинные духи на целом мире-кузне cтали вести себя чересчур активно, начав работать на невероятных доселе уровнях и тем самым значительно повысив производительность, никто сперва не понял, что произошло. Однако флотилия в небесах скоро принесла ответ.

Чем ближе гигантский корабль, возглавляющий целые армии, приближался к планете, тем ярче и очевидней была реакция духов машин. Многие жрецы посчитали, что сам Омниссия решил прибыть к ним, а потому экстренно начали подготовку к священнейшему из событий. Однако реальность оказалось не сильно хуже их размышлений.

Линкор типа «Глорианы» не стал опускаться на поверхность, ибо ещё ни один из космопортов не оборудован для подобного инженерного чуда, однако челнок с подобного колосса также был огромен и смог занять одно из самых крупных из доступных мест. И когда уже он приземлился на поверхность, десятки тысяч людей встречали, как уже стало очевидно, сына Императора.

Первыми из корабля вышли космические десантники, тысячами ставшими маршем двигаться вперёд и заполнять огромную многокилометровую площадь, созданную специально для встречи высоких господ. Остальные районы планеты напоминали скорее многоэтажные высотки, где люди двигались подобно муравьям, да бесчисленные заводы, десятками тысяч разбросанных по планете. Однако мало кто из представителей Империума радовался подобным красотам машинного мира, отчего техножрецы давно начали строить более «красивые» улицы для встречи гостей.

Вот только Рам Тханакур, архимагос, управляющий этой планетой, с первого взгляда своих сенсоров, заменяющих глаза, понял, что перед ним не обычный гость, и даже не самый обычный Примарх. Он уже встречался со звероподобным Руссом, а потому имел не самое положительное впечатление о сынах Омниссии, обделённых его изяществом и интеллектуальными способностями.

Но, как сообщали его датчики, Феррус уже сразу выглядел перспективно, будучи полностью облачённый в отличный доспех, явно переполненный различными устройствами, большая часть из которых была непонятна даже столь старому техножрецу.

Однако от подобных размышлений его оторвал звук, сначала смутивший Тханакуру, а затем окончательно погрузивший его в шок. Спустившись по гигантскому трапу, освещённому блестящим светом искусственных спутников, Примарх только поднял руку, как все замолчали. Потому что машины начали петь.

Из всех людей на планете, вероятно, лишь сам Рам мог разобраться в природе происходящего и понять язык духов, так как являлся единственным достаточно квалифицированным техножрецом, способным напрямую понимать их. Даже во всём культе Машинного бога таких личностей было немного, однако и свою роль владыки чрезвычайно важного мира он занимал не просто так.

Песнь духов не была физическим изменением звуковых волн, ибо ни один из датчиков не смог бы её распознать, потому как их язык скорее состоял из потоков закодированных образов и идей, без единой буквы или вообще какого-либо символа. Однако жители мира-кузни, всю жизнь посвятившие служению им и попыткам удовлетворить подобные сущности, могли ощутить сам факт, подобного исторического события.

Из-за этого, стоило великану сделать первый шаг вперёд, как десятки тысяч людей мигом пали на колени, пока лишь техножрецы и особые боевые киборги с сервиторами остались стоять. Вот только даже они сейчас читали самые сокровенные молитвы и использовали все доступные сервисы записи, лишь бы уловить этот воистину исторический момент.

Сам архидоминус сидел молча, стараясь запомнить своими последними остатками неаугментированного мозга этот чудесный момент. Несмотря на то, что со стороны он казался самым обычным человеком в одеяниях культа, под искусственной кожей и плоти оставалось лишь два килограмма серого вещества, которые и были его «Я». И сейчас каждый оставшийся нейрон прибывал в восторге.

По светлой чистой площади начали идти тысячи Астартес и сын Императора, ведущий их вперёд. Отец Несущих Шторм с каждым шагом становился ближе к центральному гигантскому здания, где, на первом уровне, находился владыка всей планеты. И судя по сиянию зелёных глаз Примарха, именно общение с Рамом он и искал.

. . .

Личная комната архимагоса, заведующего этим миром, была удивительно приятным для меня местом. Серая и без излишеств в виде картин или голограмм, она в то же время оказалась достаточно просторной для меня, чтобы не согнуться. У техножреца имелся лишь рабочий стол с когитатором, за которым он сидел, следя за каждым моим движением и словом:

— Это великая честь для меня встретить сына Омниссии, видимо, также унаследовавшем его великий дар, ниспосланный великим владыкой механической силы. А потому это невероятная честь для меня, и я сделаю всё в своих силах, чтобы помочь вам в величайшем деле возрождения величия человеческого рода, - синтезированный механический голос техножреца показывал всю доброжелательность и почтение, которая только была возможна его речевым имплантам.

Я не стал раскидываться словами и просто кивнул. Голова трещала после моего массового послания всем духам машин, пока сам впервые в жизни ощущал усталость, похожую на сталь, разлившуюся по моим мышцам и разуму.

Даже мои сердца стучали сильнее обычного, стоило мне послать всего одно сообщение, но миллионам адресатов. Однако то, как меня встретили жрецы приносило лишь желание ещё сотню раз повторить подобные трюки.

Во время наших разговоров с отцом, тот несколько раз произносил речи про вред религии и общего почитания чего-то несуществующего, однако сам факт существования Механикума разрушал любые его попытки убедить меня в этом.

Да и я в принципе не соглашался с такой позицией — особой разницы между религией или идеологией нет, и обе вещи являются как способами принести спокойствие в душу, так и заставить её совершать великие деяния. В обоих случаях, все выигрывают, и не будет бессмысленного лицемерства вроде иррационально жестокого уничтожения всех религий кроме одной.

— Не стоит, Механикум и ваш мир в частности отлично справляются с делом помощи Крестовому походу. Конечно, я не откажусь от дополнительных поставок тяжёлой техники и амуниции, однако не хочу казаться каким-то жалким вымогателем. Поэтому я пришёл вместе с подарком, — уважительно произнеся это, я поставил серебристый металлический куб на стол перед архимагусом, заведующим целым миром. — Мой родной мир богат на технологии, оставшиеся со времён Тёмной эпохи, а потому порой удаётся добыть настоящие сокровища. И я посчитал, что кто как ни вы, один из самых успешных жрецов Машинного бога, сможете реализовать потенциал подобного дара? И за этот подарок прошу вас лишь поспособствовать техникой для предстоящей компании, а также гарантировать, что первые рабочие образцы вступившие в массы, пойдут в мою армию. И знайте — Он гордится слугами вроде вас.