Слабость плоти

И даже неважно, что это было: простые клинки с молотами, продвинутое оружие вроде плазменных пистолетов или даже полноценная силовая броня. Мне просто нравилось творить.

Именно в эти моменты в моей голове чаще всего мелькали образы, отдалённо напоминающие воспоминания о далёком и потерянном прошлом. Полностью погружаясь в процесс, я словно бы вспоминал былые дни, когда сам работал над чем-то подобным. Куда более продвинутым, но всё ещё связанным с созданием из металла чего-то великого и даже вечного…

Очередной удар по раскалённому куску металла наконец-то придал ему нужную мне форму. Не слишком толстый или тонкий, идеального размера и без всяких огрехов. Взяв этот кусок щипцами, я сразу же поместил его в ледяную воду, отчего кузницу мигом наполнило небольшое облако пара. Последний наплечник готов, а, значит, можно отдохнуть. Работа над всем доспехом была долгая даже для меня, отчего появилась лёгкая тень усталости.

Несмотря на то, что имелись тысячи способов технологически усовершенствовать процесс, оптимизировав и ускорив его на порядок, на Карааши предпочитали работать самым элементарным образом. Однако в этом не было каких-то предрассудков перед техникой — лишь самая простая практичность.

Большинство их орудий являлись образцами оружия высшего качества, способного обходиться без ремонта тысячами лет, отчего передавались из поколения в поколения в практически идеальном состоянии.

Вот только они также обладали столь сложной внутренней начинкой, что если и происходила поломка, то никто уже не смог бы помочь. А потому кузнецы были полезны лишь в лёгком ремонте брони, лишённой всяких плат, да в создании простейшей бытовой утвари. Совсем от них не отказаться, но и слишком заморачиваться над процессом никто не хотел, ибо не видел нужды.

До того, как явился я, по крайней мере. У меня уже были некоторые идеи, как всё изменить и улучшить, однако, требовались ресурсы. Нужны более эффективные источники энергии, хорошая начинка для автоматизации некоторых процессов, а также редкие металлы для создания чего-то совершенно нового. Но добыть их не так-то просто…

— Уже закончил? Вижу, что получилась достойная работа, — удовлетворённо покачав головой, произнёс один из моих учителей кузнечного дела. — Однако Дороган собирает совет на обсуждение следующей экспедиции в Чёрные земли, и просит тебя прибыть. Утор также уже там, и судя по тому, как активно они там всё уже обсуждают, они опять что-то не поделили.

Ничего не сказав, я просто кивнул и начал вытирать руки. Сняв кузнечный фартук, я расправил плечи и стал разминаться после долгой работы.

За прошедшие полтора года я рос экстремально быстро, отчего уже дотягивал до метра девяносто. Долгие тренировки под наставничеством местных воинов и работа в кузне также преобразили моё тело, сделав из него идеально отложенную машину.

Руки наполнились великой силой, покрывшись настоящими канатами мышц, по сравнению с которыми сталь казалась не прочнее бумаги. Также выделялись каменный торс, широкие плечи и могучая спина — я хорошо выкладывался на тренировках, и моё тело просто пылало от едва сдерживаемой нечеловеческой мощи.

Несмотря на то, что я всё ещё был ниже всех великанов, в чистой голой силе мало кто мог сравниться со мной, кроме самых великих защитников горы. Я мог одной рукой поднять над собой трёхметровых гигантов, и не почувствовал бы особой тяжести. А учитывая то, что почти никто в бою не поспевал за мной, то оставалась лишь одна личность, которую мне не удавалось победить.

И что самое странное и пугающее? Мой рост явно ещё не остановился. Каждый день я становился немного выше и крепче, и пока не было даже замедления этого процесса. Утор уже смеялся надо мной, предвещая, что я стану самым высоким из них спустя пару-тройку лет.

Однако это было не так приятно, как кажется на первый взгляд. Из-за столь резкого изменения тела мне приходилось есть буквально за троих — и это по меркам великанов! И так как на горе самой популярной едой были грибы разных сортов, выращиваемые в пещерах, да корешки с редкими животными, выращиваемыми ими внутри крепости, мне приходилось каждый день есть их буквально килограммами.

К тому же, именно по этой причине мне приходилось свыкаться с лёгкой кольчужной бронёй на стальных ремнях — любые другие доспехи либо становились мне маленькими уже спустя неделю, либо просто рвались.

Но даже так мне приходилось ковать себе новые вещи каждые пару месяцев.

К тому же такая особенность не могла не привлекать ко мне особого отношения. Если первое время все Хранители пика просто относились ко мне как к простому ребёнку, чудом оказавшемуся у них, то стоило начаться проявляться моим странностям, как их отношение резко изменилось.

Меня стали считать каким-то избранным, буквально спустившимся с небес. Предоставили лучших учителей, дали неограниченный доступ к еде и всем нужным для развития ресурсам. И вроде бы всё отлично, однако имелась одна проблема — такую роль всегда нужно оправдывать…

Выйдя из кузницы, я широким шагом направился к центру заново отстроенной крепости. Каменные коридоры были лишены красок или всякого убранства, и лишь редкие светящиеся руны украшали серое помещение. Гиганты не любили всякое изобилие, и являлись приверженцами суровой практичности. Всё, что не несёт пользы, не должно захламлять их дом.

Сделав новый шаг, я вошёл в широкое помещение, просторное даже для самых высоких великанов. Круглый зал, в центре которого стоял гигантский каменный стол, и вокруг него двенадцать старейшин — круг самых влиятельных и старых личностей всего пика Карааши. Шесть мудрецов и шесть воителей, которых возглавляли Утор и Дороган, самые старые представители их рода соответственно.

Если мой наставник воплощал собой мудрость, то вот лидер воителей был ожившей холодной яростью. В два раза выше меня, и всё его тело было заковано в силовую броню, покрытую разнообразными рунами.

Его лицо было изуродовано грубыми шрамами, а левый глаз вообще отсутствовал. На его поясе, в отличие от всех остальных воителей, висел не посох, а двухметровый клинок, скорее похожий на заострённую арматуру. Вот только я своими глазами видел, что владеет он ей с невероятным мастерством.

За полтора года у меня было много учителей, и постоянные сражения стали уже привычной частью рутины, однако больше всего тренировок я провёл именно под надзором Дорогана. Утор передавал мне все знания, что тысячами лет копил их народ, однако большую часть времени я и сам был в состоянии читать их книги.

Владея языком, я со всей головой погрузился в изучение их бесконечного хранилища знаний, представляющего собой гигантскую библиотеку с десятками тысяч носителями знаний о прошлом. Каменные скрижали, древние бумажные книги, цифровые планшеты, миниатюрные компьютеры и просто кристаллы с записанной информацией — я потоками поглощал их, лишь временами встречаясь с наставником и обсуждая с ним изученное. От военной тактики и строения крепостей, до философии с местной историей, инженерного и кузнечного дела.