Славянские древности

В чем, собственно, заключался смысл этих увеселений, нам точно неизвестно, кое-что я все же разъясню в главе VII. Однако из текста дошедших до нас проповедей и уложений о наказаниях мы видим, как по ночам, вокруг огня костров, под крики, песни и пронзительную музыку свирелей и бубнов, в возбуждении, которое так живо описал упомянутый выше переяславский летописец, молодежь устраивала драматические игры и танцы, в которых эротический момент был настолько силен, что выражался непосредственно в явлениях гетеризма, о чем, наконец, свидетельствуют и многочисленные сохранившиеся до сих пор пережитки, в частности в России и на Балканах, хотя в этом отношении польские соботки и празднества Иоанна Крестителя носят такой же характер. Девушки, а очевидно, и молодые женщины, как это показал в упомянутой выше статье А. Веселовский, отдавались мужчинам без колебаний. Все это явления, аналогии которым мы в значительной степени находим в эротических празднествах в честь Афродиты, Адониса и других богов.

Таким образом, половая жизнь молодежи была совершенно иной, чем жизнь замужних женщин, — она была более свободной, и девушка, выходя замуж, уже не была девственницей. Более того, по сообщению Масуди, славянская девушка в кого влюблялась, с тем и делила свою любовь, а если мужчина, женившись, устанавливал, что его жена девственница, то он просто выгонял ее, говоря: «Если бы ты что-либо стоила, тебя бы мужчины любили» [641] . Все это, как и славянские zalety (залеты), то есть период предсвадебного ухаживания за девушкой, причем период этот не бывает и никогда не был чисто платоническим, так и вечерницы украинской молодежи, заканчивающиеся общим ложем [642] , очевидно, является отголоском древней вольности половых отношений. Поэтому в древнем славянском праве наказание за изнасилование девушки, совершенное в доме, было значительно более строгим, чем наказание за изнасилование, совершенное в поле на лоне природы — очевидно при этих увеселениях, «так как ей незачем было туда идти» [643] .

641

Масуди, у ал-Бекри (ed. Rozen), 56. Аналогичное, но искаженное известие имеется у Гардизи (ed. Bartold), 123.

642

„Ziv. st. Slov.“, I, 119 и далее. Очень многое для понимания древних обычаев дает работа Т. Волкова „Les rites et usages nuptiaux en Ukraine“ („L’Anthropologie“, v. II, III).

643

Польский статут из Эльблонга, ст. XVII (XIII в.).

Еще свободнее была половая жизнь мужчины. Его хотя и карали смертью за прелюбодеяние [644] , но зато он мог не ограничивать себя половыми связями с незамужними женщинами. Это подтверждают уже описанные народные игрища, известия о наложницах богатых вельмож и рассказы о дружине русского князя, который не стеснялся вступать в половую связь со своими наложницами на глазах у своей дружины. То же самое сообщает Ибн-Фадлан и о русских купцах, публично совершавших половые акты на волжских торжищах [645] . О других поразительных (культовых?) случаях публичных половых актов в балтийской Коренице свидетельствует Саксон Грамматик [646] , сообщение которого может быть дополнено известием саги Книтлинга о силе, которой обладали идолы Ринвита, Турупида и Пурувита [647] в балтийской Коренице.

644

См. выше, стр. 190.

645

А.Я. Гаркави, указ. соч., 101.

646

Saxo (ed. Holder), 578.

647

Mon. Germ., Script., XXIX, 314.

Были ли эти эксцентричности в половых отношениях явлением чисто славянским, развившимся среди славян, или же в них сказывалось влияние издавна распространенного по всему миру восточного и греко-римского фаллического культа, я решить не могу. Несомненно лишь, что аналогий, на которые указал А. Н. Веселовский, здесь много и что у славян имело место также и непосредственное влияние фаллического культа; учитывая, однако, территориальную отдаленность славянства, я не счел бы его слишком сильным. Не исключено также и то, что под влиянием этого культа лишь модифицировалось то, что у славян уже существовало и что вряд ли приобрело бы такие формы при их естественном, первобытном образе жизни. Это относится также и к различным прегрешениям против природы, например к гомосексуализму, который, очевидно, проник и в Россию, так как об этом непосредственно свидетельствует сообщение Диона Хрисостома, указывающего, что южнорусские варвары уже в I–II веках н. э. учились в Ольвии различным половым извращениям [648] . Русские поучения и проповеди часто и резко выступают против содомских грехов [649] , которые народ совершал еще во времена язычества.

648

В.В. Латышев, указ. соч., I, 173.

649

„Ziv. st. Slov.“, I, 125.

В этом отношении представляет интерес то, что общеславянский термин куръва — meretrix, обозначающий проститутку, продающую свое тело, по всей вероятности [650] , перешел к славянам от германцев (horwa, древний верхненемецкий huora) еще до прихода славян на Балканы, где он был перенят от них греками, албанцами, римлянами, а позднее и венграми.

В заключение следовало бы отметить, что временами мы встречаем в древних источниках известия о скопцах среди славян. Однако оскопление практиковали не сами славяне, а еврейские купцы, оскапливавшие рабов-славян [651] . Наряду с этим уже в XI веке среди ревнителей христианской веры появляются аскеты, подвергавшие себя добровольному оскоплению, а под 1089 годом летопись упоминает даже такого митрополита в Киеве [652] .

650

Berneker, Etymologisches W"orterbuch, I, 651.

651

Jakob, Handelsartikel der Araber, 10–13; Гаркави, указ., соч., 222, 234; Chormoy, Relation, 329. Русские князья, как это видно из „Жития Феодосия“ (изд. Филарета), 42, также имели в своих гаремах евнухов.

652

Лаврентьевская летопись под 1089 годом (ПВЛ, АН СССР, стр. 137).

Уход за телом

Как это бывает у всех народов, ведущих свободный и простой образ жизни, славяне особой чистоты не соблюдали. Уже Прокопий говорит о славянах, что они грязны как массагеты, а позднее о том же упоминают еще два источника, относящиеся к концу I тысячелетия [653] . Тем не менее эти сообщения не стоит принимать буквально. Низшие трудовые классы, собственно, никогда и нигде не были иными. А поскольку известия всегда исходят от представителей высших классов общества, привыкших к большему благополучию и большей чистоте, вполне понятно, почему жилище простого крестьянина всегда казалось им неприглядным и грязным. Крестьянин повсюду не любит мыться [654] . Поэтому эти свидетельства нельзя относить специально к славянам, точно так же, как и замечание Тацита (Germ., 20) о германцах, что они ходят «nudi et sordidi», или замечание Герборда (III, 20) о датчанах нельзя относить только к германцам и датчанам. А немецкий князь Герлав даже объяснял немецким фризам, почему они противны соседним славянам: «Sane fetet eis odor noster» [655] . Еще более неприглядные вещи рассказывает Ибн-Фадлан о русских, то есть, очевидно, норманских купцах на Волге [656] .

653

Procop., III, 14; Mon., Germ., Auct. ant., XI, 390; Eigilis, Vita S. Sturmi, 7 (ibid., II, Series Scriptorum, 369).

654

Д. Маринов, „Жива Старина“, 489.

655

Helmold, I, 64.

656

А. Гаркави, указ. соч., 93.

В противовес приведенным выше известиям о неопрятности славян мы располагаем и другими историческими свидетельствами, показывающими, что делать обобщения по этому поводу не стоит. У восточных славян не только высшие классы, но и простой народ в деревнях проявляют по нынешний день, как они проявляли уже в конце языческого периода, стремление к чистоте, о чем свидетельствует строительство специальных бань для общественного пользования, которые в древнерусском языке назывались лазьня (от лазить), мовня, мовница или мыльня, мыльница от общеславянского слова мыти. Вместе с тем уже в IX–X веках был также широко распространен и термин баня, баньное от греко-латинского , (balneum, banea) [657] . Однако было бы неправильно приписывать появление бани одному лишь греко-римскому влиянию, хотя в позднейшее время это влияние отрицать нельзя [658] , так как на него указывает само распространение термина баня. Я полагаю, что скорее всего толчок к строительству бань дан был с Востока или от скифов, знакомых с подобными паровыми банями, при пользовании которыми моющиеся одновременно одурманивали себя конопляным дымом [659] . Наконец, русские могли заимствовать их у других народов, с которыми у них были тесные связи, — у сарматов (аланов), хазаров или болгар, — хотя не исключено, что паровые бани в землянках, где вода наливалась на очаг, издавна являлись собственным изобретением славян. Однако, поскольку уже в X веке Масуди называет банное помещение по-славянски al-atbb^a или al-itbb^a, что может являться лишь транскрипцией славянского истъба, а одновременно с ним русский летописец под 945 годом для названия банного строения в Киеве использует слово истобка, также являющееся уменьшительным от слова истъба, а на Западе легенда Христиана знает у чехов то же самое слово, означающее комнату, в которой имеется печь [660] , — становится очевидным, что выражение истъба в значении «баня» перешло к славянам от германского stuba (см. гл. V) [661] .

657

„Ziv. st. Slov.“, I, 138, 791–792. Исчерпывающее объяснение представил М. Мурко в „W"orter und Sachen“, V, 11 и сл. (Сам он — за римское происхождение бани.)

658

Первая каменная баня (баньное), каких до этого на Руси не было, была построена в Переяславле в 1090 году (Лаврентьевская летопись, 202, ПВЛ, I, 137). Баня засвидетельствована уже в Номоканоне Иоанна Схоластика в IX–X вв. (А. Соболевский, Материалы, 144).

659

Herod., IV, 73–75.

660

См. мое объяснение в „Ziv. st. Slov.“, I, 135–140.

661

См. „Ziv. st. Slov.“, I, 136, 791, где, кроме того, имеется подробное толкование различных гипотез Мерингера и Рамма, касающихся перехода германского stuba в славянское истъба и греко-скифского в славянское копелъ.

Здесь в течение второй половины первого тысячелетия, очевидно, скрещивалось влияние, идущее с двух сторон. Паровую баню, представлявшую собой комнату, посреди которой находился очаг с раскаленными камнями, славяне издавна, возможно, переняли с Востока; что же касается избы с построенной внутри печью, приспособленной под баню, то последняя пришла к славянам примерно в V или VI веках с Запада из державы франков и первоначально ее переняли западные славяне, а уже от них она быстро распространилась и среди славян восточных. Внутренность этой славянской бани состояла из небольшой деревянной комнаты, в одном углу которой находилась низкая печь для топки и разогревания свода из положенных на нее камней, а в другом — помост со ступеньками, на котором моющийся мог по желанию лечь выше или ниже. Помимо этого, в русских банях обливались горячим квасом, хлестали себя вениками и обливались холодной водой.

Так описывает древнерусскую баню языческого периода в городе Новгороде русский летописец. Аналогичным образом описывает ее и Масуди [662] . На Западе об истопленных банных избах упоминает легенда Христиана о св. Вацлаве, у поморян — Герборд [663] . Не вполне определенные упоминания о банях встречаются в древних русских церковных поучениях (мовница, мыльница, мов творити); в них можно прочитать интересную вещь: народ приготавливал баню и для своих предков, что, впрочем, русский народ кое-где делает и до сих пор [664] .

662

Лаврентьевская летопись (ПВЛ, I, стр. 12). Так, мы читаем об Ольге, что она приказала приготовить древлянам баню в деревянном доме, в котором затем сожгла их (Лаврентьевская летопись, под 945 годом, ПВЛ, I, стр. 41). Описание, сделанное Масуди, см. у аль Бекри (ed. Rozen), 57.

663

Fontes rer. bohem., I, 223 (stuba); Herbord, II, 16 (stupa). В отношении Польши см. только упоминание Кромера [Polonia (ed. 1901), 47].

664

См. свидетельства, приводимые в „Ziv. st. Slov.“, I, 135. См. также: Mansikka, Religion der Ostslaven, I, 174, 183. Зато о разрисовке или татуировке тела у славян известий нет, хотя это и засвидетельствовано у ряда соседей славян („Ziv. st. Slov.“, I, 161).

Древним универсальным косметическим средством у славян являлось изготовленное из молочного жира масло (от корня маз-ати), которым натиралось тело. О мыле нам ничего не известно, но весьма вероятно, что в конце языческого периода оно уже проникло к славянам из других стран, так же как и другие, еще более редкие косметические средства: восточные ароматические масла, красящие вещества для волос и краска для лица, которые, как это показывает цитировавшийся выше летописец Переяславля Суздальского начала XIII века, быстро нашли путь даже к простому народу.

Среди туалетных принадлежностей так же, как и в других европейских странах, древним, собственно славянским изделием был деревянный или костяной гребень, расчесывание же волос (древнеславянское чесати) относится к древнейшей культурной потребности славян [665] . Однако в землях, заселенных славянами, начиная с I века н. э. найдены лишь импортированные из Рима односторонние гребни известных нам форм — короткие с трапециевидной или полуовальной спинкой; но позднее, в IX и последующих веках, для славянских могил, как женских, так и мужских, характерны либо односторонний гребень с узкой продолговатой спинкой, украшенной резным орнаментом, либо более короткий двусторонний гребень. Оба эти вида гребней, судя по их форме, являются производными от римской продукции [666] . Собственно праславянские гребни должны были быть по своей форме более грубыми, но сохранились ли где-либо доказательства этого — мне не известно.

665

См., что пишет Ибн-Фадлан под 922 годом о русах среди восточных славян (А.Я. Гаркави, указ. соч., 94, 111); каждый дружинник киевского князя имел слугу, который причесывал ему волосы.

666

„Ziv. st. Slov.“, I, 144–151, tab. III, IV. Третья форма — бронзовый гребень — является редкой и занесена к восточным славянам с Востока.