Славянские древности

Однако известия, имеющиеся в нашем распоряжении о характере славянской одежды, не дают возможности описать ее более подробно.

Первым является сообщение Прокопия, который говорит, что некоторые славяне не носят ни хитона, ни грубых плащей и что они ходят в одних лишь коротеньких штанах , которые доходят им только до бедер, и что в такой одежде они идут в бой против врагов [814] . После Прокопия о славянской одежде долгое время никаких известий не было, пока о ней не появились сведения в восточных источниках X и XI веков. Однако эти известия иногда противоречивы, а иногда восточные славяне подменяются в них скандинавскими русами, и поэтому, несмотря на то что в X веке одежда славян и русов по своему покрою должна была значительно сблизиться, пользоваться такими известиями нужно весьма осторожно. К этим известиям относится и пространное сообщение Ибн-Фадлана об одежде русских купцов на Волге («они не носят ни курток, ни кафтанов, но мужчина у них надевает кису, которой он обвивает один из боков, и одну руку выпускает из-под нее»). Зато от одежды этих купцов он отличает платье, в которое родственники одели умершего в 922 году русского вельможу. Оно состояло из куртки, роскошного кафтана с золотыми пуговицами, широких шаровар, носков, сапог и роскошной высокой шапки [815] . Другие современные авторы — Истахри и Ибн Хаукаль — упоминают, что русы носят короткие куртки, в то время как болгары и хазары — длинные, а неизвестный источник, которым пользовались Персидский географ, Гардизи и Ибн-Русте, сообщает о славянах, что они носят рубахи и низкие сапоги до щиколоток, подобно табаристанским, что их одежды большей частью льняные, а о русах (славянах?) он добавляет еще, что они носят верхнюю одежду, широкие шаровары, завязанные выше колен, и шерстяные шапки, концы которых опущены вниз. Важный в других отношениях источник, Ибрагим Ибн-Якуб, говорит о славянах только то, что они носят широкие одежды и что рукава этих одежд сужаются книзу [816] . Для данного времени мы располагаем только этими общими сведениями, остальные являются уже значительно более поздними [817] . Хочу также отметить, что в XI и XII веках покрой польской одежды мало чем отличался от чешского [818] , но зато он сильно отличался от русского, что видно из Киевской летописи, в которой под 1074 годом упоминается, что дьявол явился печерскому монаху в «ляшском» костюме.

814

Procop., Bell. Goth., III, 14.

815

Гаркави, указ. соч., 93, 98. См. перевод проф. Р. Дворжака в „Ziv. st. Slov.“, I, 378.

816

Гаркави, указ. соч., 193, 221, 269; Гардизи (ed. Bartold), 123; Персидский географ (ed. Туманского), 135, 136; Ибрагим (ed. Westberg), 59; Прим. чешск. редакции: В „Manuel“, II, 66–67 текст Нидерле переведен следующим образом: „Un chroniqueur tr`es important, Ibr^ah^im ^ibn Jak^ub, observe seulement que les slaves portent des v^etements larges et que leurs pantalons sont 'etroits dans le bas“. Однако у Т. Ковальского „Relacja Ibr^ah^ima ^ibn Jak^uba z podr'o'zy do kraj'ow slowianskych w przekazie Al-Bekr^iego“ (Krak'ow), 1946, на стр. 52 мы читаем: „Ubieraja sie w szaty przestronne, tylko mankiety ich rekaw'ow sa obcisle“ (они одеваются в свободные одежды, и только манжеты их рукавов узки). Таким образом, речь идет не о шароварах, а только о рукавах.

817

См. „Ziv. st. Slov.“, I, 424. Наиболее интересным среди них является известие так называемой Австрийской хроники начала XIV в., в которой рассказывается (стих 20020 след.), что князь Каринтии, вступая в княжение, согласно старой традиции, облекался в народные одежды. Этот наряд составляли серые шаровары из сукна, башмаки, прикрепленные ремешками; серая суконная куртка без воротника, с разрезами сзади и спереди, длиною до колен; затем серый плащ, изготовленный из целого куска, и на голове серая шапка с четырьмя цветными кистями (Mon. Germ., Deutsche Chroniken, V, 265).

818

Adam, II, 18; Helmold, I, 1.

Как мы видим, известия эти незначительны, да и неясны (арабские термины), вследствие чего они не дают полного представления о том, какой была одежда славян в IX–XI веках, и если бы они не были дополнены археологическими находками, а главным образом некоторыми древними миниатюрами, мы бы не могли восстановить ее облик. По археологическим данным мы можем судить преимущественно о способе застегивания курток, формах поясов, оторочке одежд, о форме кожаной обуви, а также о головных уборах. Из миниатюр, изображающих целые фигуры в чешском костюме языческого периода, наиболее полное представление дают изображения в легенде о св. Вацлаве в Вольфенбюттельском кодексе (конец X или начало XI века), изображения, по-видимому, правильные [819] , и фрески часовни в Зноймо в Моравии, так как хотя они и относятся к концу XII или началу XIII веков, но в них по старой традиции изображаются сцены из языческого периода: призвание Пржемысла на чешский княжеский престол [820] . Об одежде восточных славян наиболее полное представление дает так называемый кодекс Гертруды (Codex Gertrudianus) — псалтырь XI века трирского архиепископа Эгберта, с изображением князя Ярополка, его жены Ирины и матери Гертруды, а еще в большей степени представление о ней дает «Изборник», написанный для великого князя Святослава в 1073 году, с миниатюрой, изображающей княжескую семью. К числу таких изображений, вероятно, можно было бы отнести и изображения семьи князя Ярослава в храме св. Софии в Киеве (заложен в 1037 году), если бы позднее при реставрации оригинал не был так искажен [821] . Среди византийских рукописей большой интерес представляет изображение болгар, изъявляющих покорность императору Василию II Болгаробойце (975–1025), на миниатюре греческого псалтыря начала XI века, ныне хранящегося в библиотеке св. Марка в Венеции, и изображение двух болгар в менологии того же императора (теперь в Ватикане) в одеждах славянского типа [822] .

819

Составлен по приказанию Эммы, жены Болислава II (967–999). Сейчас находится в Вольфенбюттеле.

820

См. исследование проф. А. Матейчека в Pamatkach arch., 1915, 208.

821

См. репродукцию и другие подробности в „Ziv. st. Slov.“, I, 430–432. Кодекс Гертруды хранится в Чивидале и написан был по заказу архиепископа Эгберта (977–993). К нему пришло несколько листов, написанных для польской княгини Гертруды, матери Ярополка. См. публикацию Г. Зауэрланда и Гаселоффа (Трир, 1901) и особенно серьезное исследование Н. Кондакова, Изображение русской княжеской семьи в миниатюрах XI в. (Пб., 1906). Посвятительную миниатюру „Изборника“ Святослава (рис. 15) см. в „Древностях Российского государства“, отд. IV, № 2. Другие отдельные изображения русских князей в традиционном праздничном одеянии представляют меньший интерес („Ziv. st. Slov.“, I, 430–433).

822

Репродукция (также и цветная) из Венецианского псалтыря издавалась неоднократно. См. Ch. Diehl, Manuel d’art byz. (Paris, 1910), 376 и Labarte, Hist. des arts, Planches II, pi. LXXXV. Портрет из менология (рис. 17 и 18) см. в „Ziv. st. Slov.“, I. Приложение IV.

Из скульптур, которые у нас есть основания считать изображающими славян того периода, можно назвать только так называемую колонну Святовита в Кракове, изображающую мужчину в подпоясанном кафтане, сапогах и шапке; скульптура же из Гольцгдерлингена в Вюртемберге, как и рельефы в Бамберге и Альтенкирхене и бронзовая статуэтка из Света, дает очень мало [823] . Дакских варваров на колонне Траяна и на памятнике у Адамклисса в Добрудже, несмотря на то, что их одежда во многом сходна со славянской, если не будет других доказательств, нельзя считать славянами II века. Этнографическим материалом, если учесть многочисленные влияния, сказывавшиеся в течение тысячелетия на народной одежде, нужно пользоваться осторожно. Подробной же сводной работы об одежде пока нет [824] .

823

См. о них далее, в гл. VI и XII.

824

„Ziv. st. Slov.“, I, 435.

Части одежды. Древняя славянская одежда не была свободной и не подчеркивала красоту телесных пропорций и движений человеческого тела. Она плотно облегала тело, в целом была тяжелой и лишь позднее под итало-греческим влиянием стала более свободной и легкой.

Мужская одежда исстари состояла из штанов, рубахи и из верхней одежды — плаща. Штаны поддерживались на бедрах бечевкой, позднее ремнем и завязывались у щиколоток. В общем они были узкими, тесно прилегавшими к телу (так изображаются штаны северных варваров на древних скульптурах и древнейших фресках и миниатюрах), примерно такими же, какими мы видим их и поныне на Балканском полуострове или в Карпатах. Широкие, подвязанные под коленами штаны русов, а также и чехов упоминаются арабскими источниками, но вскоре, видимо, был перенят обычай носить штаны короткие, римско-германского покроя, с подвязкой под коленом. Был перенят также обычай закрывать икры ног особым голенищем или обматывать их перевязью. Для обозначения штанов, носившихся только днем [825] , мы встречаем три общих древних термина: ногавицы, гати (праславянск. гатя) и шаровары. Первое слово, вероятно, означало все виды штанов вообще, но больше всего узкие штаны, второе (происхождение его загадочно) — широкие штаны, третий же термин — восточного, по всей вероятности иранского, происхождения [826] , — также означал широкие штаны с многочисленными складками, какие описывают у русов Ибн-Русте и Персидский географ и какие, по сообщению папы Николая (866 год), по примеру волжских болгар носили и балканские славяне [827] , причем термин «шаровары» остался общим для всех славян.

825

Kosmas, I, 36. Латинские термины для них — braccae, femoralia. Caligae первоначально означали какой-то вид обуви, но позднее в чешском и других языках приобрели значение брюк (чешская kalhoty). Русские порты также первоначально означали одежду вообще, более того, даже верхнюю одежду („Ziv. st. Slov.“, I, 436).

826

Julius Polydeukes, VII, 59; X, 168. См. также Hesychioss. v., Isidorius, Origines, XIX, 23.

827

„Responsa Nicolai“, LIX, ed. Mansi, Sacr. conc., XV, 421.

Плечи и спину древние славяне часто оставляли неприкрытыми и, по свидетельству Прокопия, даже в бой шли так. Но тем не менее условия среды, в которой они жили, все же вынуждали их носить одежду, которая прикрывала бы и верхнюю половину тела, и притом прикрывала ее хорошо. В конце языческого периода мы действительно встречаемся уже с рядом названий, говорящих об этих частях одежды: рубъ, чехль, свита, срака, сукне, кошуля, котыга, но мы не всегда знаем, какие были между ними различия, хотя таковые, очевидно, все же имелись как в покрое одежды, ее длине, форме рукавов, так и в сорте ткани. В древнейших славянских источниках употребляется то одно, то другое название, соответствующее греческ. , , , , и латинск. vestis, tunica, kamisia.

Основной частью одежды, являющейся одновременно и нижней, был рубъ (старославянск. рбъ, русск. рубаха) — вид грубой конопляной или льняной рубашки длиною до колен, несомненно весьма простого покроя, примерно такого же, какой мы знаем в Германии в IV веке н. э. [828] , с воротом и рукавами. В письменных памятниках этот вид одежды засвидетельствован с XII века, а аналогии, имеющиеся в изображениях варваров на памятнике в Адамаклиссе, и роль, которую играет рубаха в славянской деревне, например во время похорон, указывают на ее глубокую древность. Столь же древнего происхождения и чехль, но различие между ними неясно. Скорее всего чехль означал то же, что и рубаха [829] .

828

См. рисунок у Heyne, Deutsche Hausaltert"umer, III, 257. См. также примитивные греческие хитоны (Studniczka, Beitr"age zur Gesch. der altgriech. Tracht, Wien, 1886, 13).

829

Подтверждения см. в „Ziv. st. Slov.“, I, 444.

Начиная со времени римской эпохи в Прикарпатских землях появляется множество застежек небольшого размера, изготовленных в римских мастерских, что указывает на частое ношение одежд из легких материалов, соединенных у шеи или на плече застежкой. Весьма вероятно, что вместе с этими металлическими изделиями римлян к славянам перешла и сама одежда — короткая и легкая туника, принадлежностью которой застежка и являлась. Я не хочу этим сказать, что славяне до этого вообще не знали коротких рубах — мы об этом ничего не знаем, — однако несомненно, что начиная с римской эпохи и под римским, а на востоке византийским, влиянием и у славян вошла в моду короткая легкая свободная туника, а наряду с ней и другие куртки и небольшие плащи. Такой короткой рубахой, часто украшенной роскошной каймой, была славянская срака, срачица (сорочка), упоминающаяся в источниках чаще всего в XI веке [830] . Такой была также сукня, сукно, сукьмань (чешское sukne), которая, как показывает само слово, являлась туникой более грубой, изготовленной из сукна. Такой же была и кошуля. Это новое название (от латинского casula) для легкой нижней одежды у более богатых классов стало заменять древние названия чехль и рубаш [831] . Летописец Козьма Пражский в начале XII века уже приводит поговорку: «Camisia proprior sit corpori quam tunica» [832] . Однако мелкие застежки в IX и X веках большей частью исчезли, а рубаха (кошуля), срачица и сукня завязывались у шеи тесемкой или застегивались на пуговицу. О вышитых рубахах — кошулях (camisiae aurifigio ornatae) упоминает Герборд, говоря о поморских славянах [833] .

830

Слово sraka, древнеславянское sorka, видимо, перенято из среднелатинского sarca (ср. и германск. serkr, sarko). См. в „Ziv. st. Slov.“, I, 446–447, где имеются и другие данные о сраке и сукне. Слово sukne, сукня позднее пришло на запад Европы (древнефранц. soucanie, sousquenie и т. д., немецк. sucken^ie), в Грецию и к венграм (szoknya).

831

Слово кошуля появляется в источниках с XI в. В тот же период в восточных и южных источниках упоминается еще какой-то вид туники, называемой kotyga (от латинск. cotuca — tunica clerici), см. в „Ziv. st. Slov.“, I, 450–451.

832

Kosmas, III, 58.

833

Herbord, II, 27.

Поверх этих легких одеяний славяне в X и XI веках надевали более тяжелые верхние одежды. Такой верхней одеждой по характеру своего материала могла быть прежде всего сукня, и нам известно, что она выполняла эту роль и в более поздние столетия. Наряду с сукней возник и ряд других видов особой верхней одежды с рукавами и без рукавов. Эти одежды, если у них был впереди разрез, надевались как современные плащи или пальто, в противном же случае натягивались через голову и застегивались у шеи пуговицами или петлицами. К этой тяжелой верхней одежде, изготавливавшейся из грубых материалов, относится прежде всего славянская свита. Свита — длинная куртка местного происхождения, название которой в древнейших славянских переводах соответствую греческому , , но также и . Свита делалась с рукавами, и носили ее в XI веке на Руси, где она удержалась и поныне (на Украине); носят ее и на Балканах [834] . Варвары древней Дакии, изображенные на памятнике в Адамклиссе и на колонне Траяна в Риме, также изображены в куртках, напоминающих свиту, на основании чего проф. Беньковский сделал вывод, что это изображение славян, — вывод, который сам по себе, возможно, и верен, но для подтверждения которого изображенный на рельефе костюм, аналогичный свите, недостаточен [835] .

834

Более подробные данные о свите (в источниках с XI в.) см. в „Ziv. st. Slov.“, I, 453 и далее. Козьма Пресвитер уже в X в. упоминает цветные свиты („Archiv za povjest jugosl.“, IV.84).

835

P. Bie'nkowski, Comptes rendus du III Congr`es des historiens polonais (Cracowie, 1900).

Уже в X и XI веках у славян существовал и ряд других видов верхней одежды — длиннополой, застегивавшейся на ряд пуговиц или петлиц, с опущенными или стоячими воротниками, стянутых поясом. Эта часть одежды носила название кабатъ, жупанъ. Происхождение всех этих названий не славянское, а восточное или греческое [836] , а так как в русских могилах наряду с пуговицами и воротниками от таких одежд часто находят и остатки чужеземных богато отороченных тяжелых вышитых тканей, то я полагаю, что эти виды длинной верхней одежды вообще приходили к славянам из чужих краев, частью из Византии, частью же с Востока. Такие одежды, украшенные на груди петлицами и стянутые в талии поясом, мы видим на рисунках болгар в Ватиканском менологии, на изображениях болгар в псалтыре из библиотеки св. Марка (см. выше, стр. 227) и особенно хорошо на ряде портретов русских князей и их семей, в частности, на уже упомянутом портрете в «Изборнике» Святослава (1073 год), на изображении семьи князя Ярослава на фреске храма св. Софии, на древних портретах князей Бориса и Глеба и других [837] . Ибн-Фадлан также подтверждает, что в X веке русские славяне отличались от скандинавских купцов длинными куртками [838] . И нет сомнений, что как на востоке и юге славяне перенимали более роскошные одежды Византии и Востока, так и на западе они перенимали более пышные рубахи и куртки итало-германского происхождения. Когда епископ Оттон Бамберский приехал к поморским славянам, чтобы обратить их в христианство, он наряду с другими дарами вез с собою и редкие ткани и одежды, которыми одарял поморян, добавляя к ним золотые пояса и вышитые башмаки [839] . Роскошная длинная туника представлена на идоле в Арконе, а длинный опоясанный кафтан (рис. 52А и 52В) [840] — на так называемой статуе Святовита в Краковской академии.

836

Общеславянское кабатъ от греческ. , , и осм. kab^a. См. уже у Константина Багрянородного „De ceremoniis“, II, 52. (См. Ebersolt, Les arts, 70); жупан от греческ. и осм. zubun или augm., арабск. dzubbah.

837

См. их в „Ziv. st. Slov.“, I, 432, 454.

838

Гаркави, указ. соч., 94.

839

Herbord, II, 28, 29, III, 1.

840

Saxo Gram. (ed. Holder), 565; см. „Ziv. st. Slov.“, II, 144, 145.

Вообще чужеземное влияние на славянские одежды с того времени, когда славяне пришли в соприкосновение с Римом, Царьградом, а на востоке с болгарами, хазарами и печенегами, было очень сильным. Это влияние сказывалось на имущих классах, которые старые одежды предоставляли носить простым людям, хотя у последних появляются чужеземные изделия. С юга и востока приходили, в частности, одежды из шелка, тяжелой золотой парчи и аксамита, а с ними пришел и ряд названий одежды, с которыми мы встречаемся в позднейшие столетия, а также ряд названий дорогих тканей и деталей одежды [841] . Князья же, как я это еще покажу, вообще переняли у византийского двора все церемониальные одежды (см. далее, стр. 238).

841

Подробности см. в „Ziv. st. Slov.“, I, 414, 456, 460–461. Древние общеславянские названия для пуговиц — гомбъ и пгы, пгва (pgy, pgua) греческого происхождения и произошли от , , латинск. punga. Много материала по этому вопросу собрал П. Савваитов в книге „Описание старинных русских утварей, одежд, оружия…“

Упомянутые выше верхние одежды отделывались мехом или же мех подшивался внутрь, и тогда одежда превращалась в шубу, для обозначения которой в старом славянском языке наряду с местным названием кожухъ было и чужеземное, восточное — шуба [842] . Такие шубы славяне начали носить много раньше, чем южные народы, и поэтому император Никифор II (963–969) с презрением обращался к болгарскому правителю: «Скажите вашему одетому в кожух начальнику…» [843] .

842

Кожух — от слова кожа; слово шуба пришло через немцев, образовавшись из арабского dzubbah, который Гардизи упоминает в X в. как одежду буртасов и мадьяр (ed. Bartold, 121, 122).

843

Leon Diacon, IV, 5.