Следствие ведет блондинка

– А почему вы меня об этом… - он схватился за голову и вымученно простонал, - Черт! Я совсем забыл, у меня же переговоры с ними о поставке говядины!

– А я и не удивляюсь, что ты забыл! – злорадно хохотнул его брат.

– Да будет тебе, - устало огрызнулся Тимофей, - Ты вот что-то уж слишком спокоен.

– Хочешь обвинить меня в убийствах? – снова хохотнул младший Тарасов, но на этот раз нервно, - Не советую кидаться пустыми обвинениями в присутствии следователя.

– Будет вам, мальчики! – миролюбиво проворковала Марго и, подойдя к Тимофею, обняла его за шею, - Тимочка, неужели ты думаешь, что Ванька в состоянии хоть кого-нибудь убить. Даже то, что у него откуда-то появился пистолет, еще ничего не доказывает.

– Заткнись! – сквозь зубы процедил Иван, - Твоих замечаний тут только не хватает. Я вообще не понимаю, что ты тут делаешь!

– Неужели? – округлила глаза Марго, - Ты забыл, это я нашла мертвого охранника! Что бы вы вообще без меня делали!

– Жили бы спокойно! – без тени иронии пробормотал Иван.

Изотов подумал, что неплохо бы поболтать потом с секретаршей. Чего это она реветь вздумала? Может у нее амуры были с Васнецовым?

– Кстати, о пистолете, - пробормотал он, и сурово глянул на младшего Тарасова, - Мы ведь с вами, Иван Петрович, как раз сегодня собирались о нем поговорить. Вы его принесли, я надеюсь?

– Я что баран по Москве с пистолетом таскаться?! – изумился тот.

Однако краска схлынула с его лица.

– А зря… - многозначительно протянул Изотов, и Иван стал белый как новая отштукатуренная стена.

– Простите, я журнал принес, - за спиной все еще торчащей в дверях Тамары вырос охранник.

Секретарша посторонилась, и он вошел в кабинет, неся на вытянутых руках тоненькую школьную тетрадку. Достигнув Рубцова, он аккуратно положил перед ним на стол свою ношу и застыл рядом с видом кающейся добродетели, оплакивающей грехи всего человечества.

– Ну, вот! – Рубцов раскрыл тетрадь, - Очень просто понять…

Он вдруг застыл на полуслове, глядя на разлинованные записи.

– Что?! – не выдержав затянувшуюся паузу, поинтересовался Изотов, - Господин Рубцов, вы меня пугаете. Вы что там привидение увидели?

– Что-то типа того, - пробормотал тот и, покраснев, злобно глянул на своего подчиненного, - Ах, вы сволочи! Поувольняю всех к чертовой матери!

Кающаяся добродетель тут же видоизменилась в побитого пса.

– Да что случилось-то? – Изотов резво поднялся, перегнулся через стол и, подцепив тетрадку, подвинул ее к себе.

Одного взгляда было достаточно, чтобы понять, что этот, так называемый, журнал, следствию ничем не поможет.

– Забавно! – усмехнулся следователь и лукаво глянул на Рубцова, - Значит, ваши подчиненные плевать хотели на ваши распоряжения?

– Пшел вон! – рыкнул начальник охраны на «побитого пса», еще недавно изображавшего «добродетель».

Тот поспешил исполнить недвусмысленную просьбу начальника.

– Пишите рапорты! – рявкнул ему вслед Рубцов.

После того, как охранник исчез из кабинета, он уронил руки в ладони и замолчал, казалось, навсегда.

– Чудесно! – хохотнул Иван, - Разглядывая тетрадь через плечо следователя, - Получается, что убиенный Васнецов жив и здоров. Смотрите-ка, он даже расписался в графе, что сдал смену, не обнаружив никаких происшествий на вверенной ему территории. Потрясающе! То есть получается, что, по мнению Васнецова, его собственное убийство нечто недостойное внимания начальства. Так, пустяки!

– Кончай юродствовать! – неожиданно резко прикрикнул Тимофей, - Нашел время потешаться. Человек мертв!

Младший Тарасов с видимой неохотой закрыл рот. После чего нарочито подобострастно склонил голову, мол, каюсь. Хотя всем было понятно, что каяться он не собирается.

– Я думаю, ваши подчиненные еще в начале смены заполнили и расписались во всех графах, чтобы ночью не париться, - пояснил Изотов, - Ну, а что вы хотели. На вашем заводе только один человек чтит порядок, да и тот немец. С русскими людьми тетрадочкой не обойдешься. Чтобы они зауважали правила, к каждому нужно было по церберу приставить.

– Йа! Йа! – неожиданно громко подтвердил херр Шульц, - Большой жопа! Нихт порядок! Лаборатория делать пробы у раз месяц, и мне давать каждый день один. Они думать – я немецкий бревно! Я их ругать каждый день! Жопа! Йа! Я приват сказать лаборант Лютиков, что делать проба Гусарская колбаса непременно и обязательно! Я дать ему образец и сказать, что проверять у завтра! Я знать, он не хотеть!

– То есть вы дали ему образец гусарской колбасы вчера на повторный анализ? – уточнил Изотов, который никак не мог привыкнуть к русскому языку в немецкой интерпретации, - Потому как не доверяли результату анализа, который вам предоставили, так сказать, по плану. Правильно?

– Йа! Йа! Русский лаборант думать, что немецкий технолог – бревно! Один результат на усе выработки! Так не может быть! Я часто их заставлять делать еще! Жопа они! И организация – жопа!

– Послушайте, Густав, - Марго поморщилась, - Нельзя ли выражаться более прилично! А то у меня уже складывается ощущение, как будто я попала в окрестности Бирюлева.

– Зато метко, - заступился за немца Иван Тарасов, - Я вот во всем согласен с уважаемым хреном… то есть простите с херром Шульцем. Дисциплина на заводе – полная задница. Нормальный директор, да вообще, деловой человек, радеющий за благополучие своего предприятия, такого бедлама не допустил бы.

– Я тебя умоляю, Вань! – скривился Рубцов, доселе все еще переживавший недавнее фиаско, - Спустись с небес на землю! У тебя на фирме не меньше бедлама, чем у нас на заводе.

– Вполне возможно! – запальчиво ответил ему тот, и щеки его, недавно белые как мел, налились румянцем, - Только это моя фирма, у меня нет акционеров. Я сам свои порядки устанавливаю, и сам все дерьмо разгребаю. А завод – это акционерное общество. И акционеры, вот мы с Марго, имеем право знать, что тут происходит, и каковы действия руководства.

– На меня можешь не смотреть, - томно отозвалась Марго, и, оторвав взгляд от своих ногтей, с вызовом глянула на младшего Тарасова, - Лично мне не интересно, что тут происходит. И я полностью доверяю дирекции. Пускай Тимочка разбирается.

– Тогда чего ты тут торчишь?! – ощерился Иван.

– Этот вопрос задай нашему уважаемому следователю, - она обворожительно улыбнулась Изотову. Затем, подавив зевок, снова принялась любоваться своими ногтями, - Вообще-то Тимочка, организация у тебя действительно плохая…

– Вот-вот! – пылко кивнул Иван, - И до тебя наконец-то кое-что дошло. Я даже начинаю пересматривать свое отношение к умственным способностям блондинок.

– Зря! – равнодушно пожала плечами Марго и продолжила, - Плохая организация. Уж в интересах некоторых акционеров ты мог держать в кабинете хотя бы один номер «Космополитена». Совершенно нечем заняться.

– Извини, - младший Тарасов вздохнул, - С умственными способностями я действительно погорячился. Беру свои слова назад.

– Слово не воробей, - усмехнулась Марго, не отрывая взгляда от ноготков.