Сломанная кукла

Рычал на нее, ругал, а она все равно так смотрела. А надо было не рычат. А что надо было?.. Разве я умею что-то другое?

И словно глотку сдавливает чья-то невидимая мощная рука. Не вдохнуть.

Поднимаюсь.

С ужасом ищу взглядом хоть что-то, что должно было остаться. Но ничего нет.

Зато дальше - есть следы. Ее и волчьи. Уводящие от кострища.

И я в недоумении смотрю на эту пару.

– Ты походу кукухой двинул, Псих...

Как это вся картина могла нарисоваться на этом снежном покрывале? Кровь эта, очень крупные волки, судя по лапам, Женя. И вот эта дорожка из следов...

То ее следы топчут волчьи, то волчьи следы - ее. Значит, была тут одновременно с волками. Во времени их не разнести. Крови прилично... Кое-где ошмётки плоти, протопили снег и вмерзли в него.

Присаживаюсь. Мне глючатся ошмётки мозгов в снегу.

Закрываю ладонью глаза.

Тихо матерюсь на себя и этот ебанный мир.

Сводит от неприятия того, что рисует воображение.

Снова осматриваюсь.

Эти следы - этого не может быть! Как?! Как она могла уйти после такой кровопотери?

Но мой мотор за ребрами решает вдруг верить тому, что ушла.

Начинает стучать ровно.

Если она выжила, ну я не знаю тогда! В чудо поверю!

– Блять… блять… - достаю сигареты трясущимися руками.

Прикуриваю, ещё раз изучая снежное полотно.

Жесть.

Сажусь на Буран, медленно еду по следу.

Кровь долбит в виски. Она идёт с волком? Или волк преследует ее?

– Женя!!
– ещё раз рявкаю я.

Выжимаю газ на полную мощность. Снегоход, взревев, взлетает над сугробами. Ветки мелькают. Одна рассекает скулу над балаклавой. Чувствую удар, а боль - нет.

На скорости налетаю на бревно, скрытое снегом. Буран дёргает, я вылетаю с него, врезаясь в снег.

От удара отключает…

В ушах шум. Ничего не чувствую. Нихера не соображаю. Знакомо пахнет псиной. Медленно открываю глаза. Плывет все. Пытаюсь сфокусировать взгляд.

Мне в лицо смотрит волчья морда и встревоженная Женя. А морда не волчья, это Варг мой.

– Гордей… - двигаются Женины губы, пальчики невесомо тянут вниз мою балаклаву.

Походу всё, Псих, отмучился ты. Валгалла…

Глава 29 - Хорошая сказка

Бегу на шум двигателя, следом за волком. И вдруг он внезапно обрывается.

Но волк не останавливаясь бежит вперёд, ускоряясь и удаляясь от меня.

И в конце я уже бегу по его следам. Если можно назвать бегом мои попытки быстро бороздить сугробы.

На снегу навзничь лежит Гордей, рядом перевернутый снегоход. Волк, шевеля ушами и крутя головой внимательно разглядывает его лицо.

– Гордей!
– шепчу, падая рядом на колени.
– Гордей...

Он медленно открывает глаза.

Стягиваю с лица его балаклаву.

На лице глубоко рассечена кожа. Мутно смотрит вверх.

Закрывает глаза.

– Нет... Нет!
– едва касаясь, веду по его лицу пальцами, боясь затронуть рану.
– Очнись, пожалуйста...

Обнимая за плечи, грубо впечатывает в себя. И меня и волка. Щека моя больно скользит о пустую нашивку на его груди. Но я не дергаюсь.

А вот волк, рычит и фыркает, пытаясь выкрутиться из хватки. Скалится прямо мне в лицо. Зубы огромные! Но мне почему-то не страшно. Мне очень хорошо.

Что он живой! Что я жива! Что волк - сказочный. Что мы нашлись. И я закрываю глаза на несколько секунд, дыша его запахом. И глажу пальцами серые пятна на его белом камуфляже.

Мне кажется, все так хорошо...

Не хочу никуда идти дальше. Хочу развести костер, сделать лежак. Смотреть в огонь рядом с ним. И есть противную подгоревшую зайчатину. И чтобы сказка оказалась в этот раз хорошей.

Волк наконец выкручивается. Сидит рядом, облизывает морду.

Сжимаю кисть Гордея в перчатке. Притягиваю к себе.

Он как... остров моей безопасности. Он рядом - и мне не страшно.

Со стоном чуть-чуть шевелит плечами.

– Я думал...
– хрипит он.
– Тебя уже нет. Волки...

Рука поглаживает медленно по спине.

– А тебя Варг нашел.

Варг - это мой волк?

– Напугал тебя? Это волкособ мой. Сбежал в прошлый раз. Свободолюбивая, недрессируемая скотина, - говорит с досадой нечётко через силу.

– Он хороший мальчик.

– Ты целая?.. Там кровь была...

– Со мной всё хорошо. Кровь зайца. Волк... Варг! Поймал зайца.

– Не слышу... В башке шумит...
– тянет меня за воротник к себе.

Соприкасаемся носами. Его пальцы поглаживают меня по затылку, поверх шапки.

– Заяц...
– шепчу я растерянно.
– Варг...

Вдруг, осознаю, что он упал со снегохода. Я прекрасно помню что это такое - упасть на спину. А ещё эта рана на лице.

С тревогой разглядываю его.

Почему он показался мне жутким в первую встречу?

Сейчас смотрю, и вижу совсем другое. Глаза вижу... внимательный, глубокий, сильный взгляд.

И шрам не пугает, нет. Скорее заставляет сжиматься сердце.

Шрам, ведь, это ни когда он причинял боль, а когда причиняли ему. Почему он пугал меня своей внешностью? И щетина его не пугает, которая стала ещё гуще. Словно она там и должна быть. Не представляю его другим. Не шрамы и борода делают мужчину чудовищем.

– Надо рану заклеить, - лепечу я.
– Кровь идёт.

– Да?
– тянется пальцами.
– Пол башки отнялось.

Теперь будет ещё один шрам.

Ловлю его руку, не позволяя.

– В рюкзаке аптечка.

Морщась, сгибает ноги в коленях. Напрягается, с трудом присаживаясь.

– Рюкзак, зараза... Спину отбил.

Рюкзак вспорот. Обмирая, стягиваю с его плеч. И с ветки, что проткнула его.

– Что там?

Ощупываю его спину.

Молча смотрим на разорванную ткань. Если бы не рюкзак, ветка под снегом вспорола бы его тело.

Что тут скажешь?

– Это, - показывает на порванный рюкзак, - опыт, Жень. Техника безопасности написана кровью. И моей - тоже.