"Сломанная подкова" Таверна у трёх дорог

Единственное, что меня беспокоило - то, что кроватей в сарае хватит не на всех, а чердак к этому времени оказался весь занят постояльцами. Правда, Эндрю быстро нашёл выход, съездил домой и привёз несколько матрацев, которые при желании можно было разложить прямо на полу. Пока тепло, этого будет вполне достаточно, но если мы планируем и дальше заниматься угольным бизнесом, придётся строить бараки, баню, склады для инвентаря. От таких перспектив дух захватывало!

Два дня парни отдыхали, играли в городки, строили глазки деревенским девчатам. В «Сломанной подкове» царило праздничное настроение. Единственный, кто не принимал в этом участия – это капрал Вешков, он словно шериф не выпускал из рук карабина, ежедневно объезжая холмы, вплоть до горной гряды. Обычно к нему присоединялся Эндрю или кто-то из рабочих.

Шахтёры барона Сент-Моренна притихли, не скандалили, завал разбирать не пытались, в таверну не приходили. К концу второго дня на имя бригадира пришло письмо. Мы с Мейджем долго его гипнотизировали, пытаясь сквозь плотную бумагу разобрать хоть слово, пока капрал не забрал послание и лично не отвёз адресату.

Думаю, сделал он это неспроста, а чтобы лично попасть в лагерь конкурентов. Вешков – опытный вояка, привыкший подмечать каждую мелочь.

Вернувшись, он сообщил нам, что работа в шахтах продолжается, угольная куча растёт, но нас это уже не столь волновало, ведь мы неожиданно наладили свою добычу, пусть не такими объёмами и темпами, но шахтёры правы: добывать уголь на поверхности во много раз легче и безопаснее, чем под землёй.

Конечно, наш пласт может оказаться не очень большим и скоро закончиться, зато деньги мы получим сразу и много. Надеюсь, у Гордея не возникнет проблем со сбытом угля, всё же его на складах каждая собака знает.

По моим расчётам вторая часть обоза уже должна добраться до города и благополучно разгрузиться. Возможно, рыжик вернётся назад уже завтра утром.

Так я размышляла, а руки сами делали привычную работу: чистили овощи для завтрашнего борща. За окном сгущались вечерние сумерки. Марыся убежала с Петро на поляну, компанию мне составлял лишь верный Мейдж.

– Может, погуляем?

Я подняла голову, в дверях, оперевшись плечом о косяк, стоял Эндрю.

– Не могу, - вздохнула я, - вон ещё сколько работы.

Эндрю прихватил висевший возле двери фартук, взял в руки нож и сел напротив меня.

– Говори, что нужно делать.

– Всё это нужно почистить, вымыть и закинуть в кастрюлю.

Он кивнул, принимаясь за дело. Я с интересом наблюдала, получится у него хоть что-нибудь. К моему удивлению из-под его ножа выходили такие тоненькие завитки картофельной кожуры, что даже мне завидно стало.

– Где ты так научился?

– Королевский гарнизон. Три года на южных границах.

Теперь понятно, почему он не чурается даже тяжёлой работы. Я сама видела, как он помогал шахтёрам грузить уголь, таскал воду, вырубал кусты. А ведь при нашем первом знакомстве я приняла его за взбалмошного богатенького дворянчика, наглого и вредного. Не зря говорят, что встречают по одёжке, а провожают по уму. Такой Эндрю мне нравился всё больше и больше.

Вдвоём мы быстро почистили овощи и загрузили в кастрюлю с уже готовым бульоном. Теперь пусть как следует потомиться и к утру получиться вкусный и наваристый борщ.

– Ещё не передумал гулять? – спросила я, отодвинув кастрюлю на самый край плиты, где не так жарко.

Вместо ответа Эндрю накинул мне на плечи тёплую шаль.

– Вечереет, на улице прохладно, - он задержал ладони на моих плечах, и меня окутало теплом и уютом.

На улице действительно посвежело. С поляны были слышны голоса и весёлый смех, настало время вечерних сказок. Висевший на столбе фонарь ронял на землю пятно мягкого желтоватого света, в кустах стрекотали сверчки. Нагревшийся за день дорожный тракт понемногу остывал, храня в себе частичку жаркого летнего солнца.

Мы, не сговариваясь, повернули в другую сторону, шли не спеша, с каждым шагом доносящиеся до нас звуки становились всё тише и глуше. В ночной тьме грань между небом и землёй словно исчезла, щербатый лунный шар катился впереди, указывая нам дорогу.

– Не замёрзла?

Я остановилась, хотела сказать: нет, но замерла на месте, потому что он стоит так близко-близко, что я слышу его дыхание. Он высокий, выше меня, запрокидываю голову. В его глазах отражается лунный свет. Он всё ближе и ближе, гипнотизирует, лишает воли…

Горячие мужские губы коснулись моих, остановились на мгновение, словно давая мне время опомниться, но я лишь привстала на цыпочки, чтобы быть ещё ближе, ладони скользнули по его широкой груди, обвивая за шею.

Почувствовал это, Эндрю усилил напор, впиваясь в мои чуть приоткрытые губы горячим поцелуем. Его руки заскользили по моей спине, ещё сильнее притягивая к себе, сминая последние препятствия, превращая нас в единое целое.

Он целует меня жарко, горячо и я вся растворяюсь в этих ощущениях. Голова начинает кружиться, веки тяжелеют, закрываясь. Тяжелеет низ живота, вспыхивая жаркой томительной истомой.

Услышав едва уловимый стон, даже не поняла, кому из нас он принадлежит. Казалось, мы сошли с ума, продолжая поцелуй, пока нам хватало воздуха.

Сколько продолжалось это безумие – я не знаю, мы стояли посреди дорожного тракта, потерявшись в пространстве и времени.

Над головой громко хлопая крыльями пролетела ночная птица. Я вздрогнула, чуть отстраняясь. Эндрю придержал меня за плечи, не желая отпускать, но голос сердца уже перебили доводы разума.

– Уже поздно, пора возвращаться. Завтра рано вставать, - я сделала шаг назад, отступая.

Ладони Эндрю соскользнули с моих плеч, сразу стало холоднее, словно с его объятьями ушло всё живое тепло, что нас окружало.

– Да, пора возвращаться, - согласился он,- ловя мою ладонь и зажимая в своей руке.

Так мы и шли, держась за руки, протянув мостик тепла друг к другу.

Потом, я ещё долго не могла уснуть, ворочалась в постели, глупо улыбалась, трогая кончиками пальцев чуть припухшие губы. Медж, проворчав, что я мешаю ему спать, перебрался на кресло, а я так и уснула с улыбкой на губах.

Глава 43

Гордей не вернулся ни следующим утром, ни днём, ни даже вечером. В голове крутились разные мысли от: сбежал с деньгами, до - его ограбили.

К концу дня у меня уже всё валилось из рук, так хорошо начавшийся день был испорчен. Помятуя о ночной прогулке, я проснулась в отличном настроении и обнаружила у себя под дверью охапку полевых цветов. Напевая весёлую мелодию, спустилась вниз и застала Марысю, убирающую со столов грязную посуду.