Сломанный принц

Может быть, он был готов отпустить меня сейчас… Нет, конечно, нет. Он был гребаным садистом.

— Спасибо за информацию.

Дом кивнул, вставая, понимая, что я его отстраняю. — Ты ведь не собираешься ему звонить, правда?

Я фыркнул. — Конечно, нет.

Он вздохнул, глядя в небо. — Ты не сможешь избегать его вечно.

Я насмешливо ухмыльнулся ему. — Смотри, как я попробую.

— Чем больше ты заставишь его ждать, тем злее он станет, — продолжил Дом.

— Если бы я хотел жизненных уроков, Доменико, я бы позвонил кому-нибудь, кому угодно… но только не тебе, — я уже был в отвратительном настроении, когда проснулся, вся эта глупая семейная драма и Маттео… Дому нужно было оставить меня наедине со всей его заботой и мудрыми словами. — Ты не мой консильери. Ты сын…

Его лицо изменилось от усталости до чистой злости. — Не говори этого, черт возьми, Монтанари, — он обвиняюще указал на меня пальцем. — Я понимаю, тебе больно, ты ненавидишь себя, но не заставляй меня ненавидеть тебя тоже, и если ты это скажешь — пути назад не будет, — я должен был это сказать — правда, должен был. Ты сын серийного насильника. Но я не мог, потому что, несмотря ни на что, его присутствие здесь делало все менее отстойным. Его непоколебимая преданность значила для меня гораздо больше, чем я был готов признать ему и даже себе.

— Просто уходи, Дом, — мрачно сказал я. — Я разберусь с Маттео так, как сочту нужным.

Дом кивнул. — Как хочешь. Мы оба знаем, насколько продуктивно избегать твоих проблем. Никогда бы не счел тебя трусом, и все же, вот мы здесь.

Он даже не дал мне времени обдумать его слова и ушел, а мое настроение изменилось с плохого на абсолютно ужасное за 0,3 секунды.

К черту их всех.

глава 8

КЭССИ

«Поужинай со мной сегодня вечером.»

Я прочитала сообщение четыре раза. Мы действительно разговаривали каждый день, но это был большой шаг, которого я не ожидала.

Я решила приготовить что-нибудь особенное и использовать блокнот, который нашла в кухонном шкафу. Он был полностью написан на итальянском языке, не на том языке, на котором я говорила, но, похоже, это была семейная книга рецептов. На нем были пятна от еды, несколько подчисток и клякс от проб и ошибок. Это было дело любви.

— Manzo Braciole, это так, — пробормотала я, мысленно поблагодарив Google Translate за помощь.

Мне потребовалось больше трех часов, чтобы приготовить, но божественный запах, наполнивший кухню, стоил усилий.

Пока еда закипала, я поднялась наверх, чтобы переодеться к ужину.

Несмотря на то, что это была всего лишь просьба об ужине, вероятно, рожденная его одиночеством, я не могла сдержать бабочек в животе, чтобы наконец поговорить с ним лично.

Мы обменивались сообщениями каждый день в течение последних десяти дней, и это было прекрасно. Он заставил меня смеяться, и я наслаждалась нашими разговорами — анонимность экрана каким-то образом значительно облегчала мне задачу, и я подозревала, что он делал то же самое. Вот почему я была так удивлена его приглашением. Я думала, что он никогда не захочет со мной встретиться — по крайней мере, лично — но вот мы здесь.

Мне было трудно сдержать этих бабочек, вызывающих хаос в моем животе, когда я надевала свое зеленое летнее платье в горошек. Была еще ранняя весна и слишком прохладно, чтобы носить такую одежду, но это была единственная приличная вещь, которую я могла надеть.

Нет, Кэсси; это не свидание.

Но мое учащенное сердце и предвкушение, казалось, думали иначе.

Я схватила свой белый кардиган и оставила на лице чистое лицо, за исключением небольшого количества розового блеска. Я не хотела выкладываться на полную, на случай, если я совсем ошибаюсь.

Как и должно быть, — поддразнил голос разума.

Я спустилась вниз и накрыла стол на двоих. Не слишком близко, чтобы не было слишком уютно, но и не слишком далеко.

Я поставила свечу на стол и переосмыслила это примерно пять раз, ставя ее на место и убирая каждый раз, когда я что-то приносила на стол.

Я просто нервничала, слишком много обдумывая каждую деталь.

Это было мое первое свидание. Я зарычала на собственный ход мыслей. Как это может быть свиданием? Я даже не знала этого человека.

Я поставила еду на стол, и мое сердце забилось быстрее и быстрее при мысли о том, чтобы разделить с ним трапезу. Я чувствовала, что у меня начнется паническая атака от одной этой мысли.

Я нажала красную кнопку, прежде чем успела переосмыслить это, и глубоко вздохнула.

Он пригласил тебя, Кэсси; он хочет, чтобы ты была там.

— Что ты здесь делаешь? — холодно рявкнул он, переводя взгляд с меня на стол, накрытый на двоих.

А может, и нет…

— Я… что? — я нахмурилась, делая шаг к двери.

— Ты знаешь правила, мисс Уэст. Их не так много.

— Т-ты пригласил меня поужинать с тобой.

— Я ничего такого не делал, — ответил он, оставаясь в темноте. — Ты поэтому так нарядилась?

— Я… — в тот момент мне хотелось умереть, надеясь, что плюшевый бордовый ковер просто развернется и поглотит меня целиком, забрав с собой мое смущение. — Сэр, извини, сообщение… — просто заткнись, Кэсси, и уходи сейчас же. — Извини, — повторила я, разворачиваясь и убегая.

— Стой! — приказал он, как раз когда я потянулась к ручке.

Я замерла, держа руку на двери.

Он вздохнул. — Поскольку ты все это сделала — давай поедим.

Я почувствовала, как свет позади меня померк, и я медленно повернулась, словно столкнулась с бешеным животным, и часть меня была уверена, что так оно и есть.

Он сидел на одном конце стола, накинув капюшон, и его едва освещал камин.

Его голова была опущена, не давая мне увидеть его лицо. Он выглядел еще более внушительно, его руки были сильными и широкими, сжатыми в кулаки.

Я осторожно ступила и села на другом конце стола, пытаясь успокоить свое сердце из-за отказа.

Я открыла рот, чтобы настоять на том, что получила приглашение на ужин, но снова закрыла его. Он, казалось, был уже в таком плохом настроении.

Я откусила, мясо таяло во рту, взрыв благосклонности. Эта еда была восхитительной.

Я услышала, как его вилка громко звякнула о его тарелку.

Я подняла глаза и нахмурилась.

— Кто послал тебя? — прорычал он тихо, угрожающе.