Сломанный солдат

– Ты вообще заглядывал в чат? – тихонько обратился ко мне Ваня Уваров. Он принадлежал к числу тех немногих на военной кафедре, кто казался мне адекватным человеком, разделяющим в каком-то смысле мое отношение к происходящему. – Туда присылали указания майора, в том числе и о стрижке, – и он приподнял над головой кепку, демонстрируя короткую прическу с чуть выбивающейся из-под козырька челкой.

– Я тут такой далеко не один, всех ведь не прогонят.

– Всех прогонять и не надо, показательный пример нужен только один, – ответил Ваня, скривив лицо в сочувственной гримасе. – Ты ведь знаешь, кто им окажется, если до этого дойдет?

– Ой, иди к черту!

Ваня рассмеялся, похлопав меня по плечу, и вернулся к своему телефону. Максим же, словно раздражаемый звуками, выражающими радость и веселье, недовольно поморщился и повернулся к зданию кафедры, застыв в стойке смирно.

– Парни, а подшивку кто-нибудь сделал? – подал голос Саша Сабуров. – Или, может, собирается? Там ведь будет жарко. Во всех смыслах, – и он закатился хохотом над собственной же шуткой. Вполне типично для него.

– Я сделал, – ответил Абрамов. – А что? Нужна помощь?

– Покажи.

Абрамов отогнул ворот своего кителя, одна из внутренних поверхностей которого, та, что вплотную прилегала к шее, была аккуратно обшита кусочком белой ткани по всей длине воротника.

– Неплохо, – протянул Сабуров. – Почти не вышел за края. Она обязательно должна быть белой?

– Не знаю, Сань. Не торопись, сегодня все скажут.

Позже все начали собираться на плацу, выстроившись в две неуклюжие кривые шеренги. Моя группа стояла в самом конце строя, у ангара, в котором нам не раз приходилось убираться, перекладывая никому не нужные вещи из одного угла в другой. В том ангаре собирались и хранились вещи, давно отвергнутые миром: старые компьютеры, сломанные принтеры, детали двигателей машин, вышедших из производства десятки лет назад, стулья и столы без ножек или без спинок. Это было настоящее кладбище хлама, содержимое которого почему-то только продолжало расти, несмотря на то, что студенты в конце каждого семестра усердно выгребали оттуда тонны мусора. На первый взгляд может показаться неэтичным заставлять студентов расчищать какой-то старый ангар, заваленный мусором, и, возможно, так оно и есть, но вот только студенты, которых принуждали к этому неисчислимое множество раз, никогда не жаловались, а напротив, даже радовались этому, пусть и тайком. Понять это можно лишь представив, что испытывает студент, томящийся вечером на занятии по военной подготовке, когда неожиданно распахивается дверь кабинета, входит техник с раскрасневшимся лицом и хриплым голосом говорит: “Илья Петрович, придется забрать ребяток на пару часов в ангар”. А Илье Петровичу и самому, наверное, в радость завершить занятие пораньше, и он распускает класс. Студенты же, хоть и представляют ясно, чем им придется заниматься в ангаре, идут туда довольными, ибо уж лучше поработать руками в непринужденной обстановке, чем сидеть в этом крохотном душном кабинете, пытаясь не заснуть под монотонную речь лектора.

Между тем из двухэтажного здания появился тот самый майор. Галдеж мгновенно прекратился, все стали ровняться и поправлять головные уборы. На майоре была надета форма синего цвета, верхние пуговицы кителя расстегнуты, слегка обнажая голую безволосую грудь, а его лысина поблескивала в лучах солнца. Не спеша, он прошел через плац и встал напротив центра строя.

– Здравия желаю, товарищи курсанты!

В ответ на его приветствие раздалось множество разрозненных выкриков, слившихся в едва различимую фразу. Майору наше приветствие явно не понравилось. Брови над его яркими голубыми глазами за стеклышками очков, сурово сошлись на переносице.

– Попробуем еще раз. Здравия желаю, товарищи курсанты!

– Здравия желаю, товарищ майор!

Последнее вышло очень громким и вполне себе четким.

– Поздравляю с началом прохождения военных сборов!

Троекратное “Ура!” разнеслось по строю. Судя по всему майор был удовлетворен в какой-то степени. Из-за спины он достал листки бумаги.

– Итак, парни, под солнцем стоять долго никому не хочется, я и сам понимаю, поэтому сейчас быстро решим некоторые организационные вопросы, и затем пройдем в помещение, чтобы обсудить все детали предстоящих вам сборов. Если что, начальник кафедры здесь, позже он сам скажет вам собственное приветственное слово и даст напутствия в дорогу. А пока вас нужно разделить на взводы. Все вы, рота, будете разделены на два взвода, в каждом по два отделения. Во главе всей роты стоит старшина, который в нашем случае назначается руководством военной кафедры. – Майор сделал короткую паузу, оглядывая строй. Максим нервно напрягся, выпучив глаза. – Старшиной было решено назначать Максима Кота. Студент Кот, ко мне!

– Так точно! – прокричал Максим, строевым шагом, высоко оттягивая ногу, подошел к майору и, как подобает доложив о прибытии, встал за его спиной с широчайшей улыбкой на лице. Судя по всему, это был самый счастливый миг его жизни, апофеоз его бытия. Никогда я не видел его столь довольным собой.

– Поздравляю с повышением, курсант! Теперь продолжим. Сейчас поделим вас на взводы, во главе каждого – по одному замком взвода. Их кандидатуры так же были назначены кафедрой. – Поправив очки, майор пробежал глазами по своим записям. – Студенты Казаков и Панин, выйти из строя! – эти двое вышли вперед, и он так же поздравил их с повышением. На фоне Максима они выглядели слегка разочарованными.

– Неужели Макс покидает нас? – шепнул где-то неподалеку Сабуров, еле сдерживая смешок, пока майор переговаривался со старшиной и двумя замком взводами.

– Максим? Покидает нас? Да никогда! – уверенно ответил Абрамов. – Зато вот интересно, командиров отделения тоже назначает кафедра?

– А что? Хочется покомандовать?

– Ну почему бы и нет.

– Одни карьеристы вокруг! – сказал Ваня. – Все лезете вверх по карьерной лестнице, а ведь такими темпами толчки будет некому драить, ребята!

Абрамов при этом широко улыбнулся.

– Вот тебе мы это и предоставим, Иван.

Пока майор обсуждал что-то со старшиной и двумя замком взводами, иногда тыкая пальцем в содержимое своих записок, над строем успел подняться легкий гул.

– Отставить разговоры! – бросил майор. – Казаков, Панин, вы все поняли? Тогда приступайте. Старшина, командуй!

– Есть!

Максим подошел ближе к строю, с тем же изяществом вытягивая ноги, неся в руках переданные ему списки. Я разглядел два листка, исписанных фамилиями.

– Приготовиться к проверке наличия…

– Нет, нет! Не так, – прервал майор Максима, снисходительно улыбаясь. – Старшина не сам занимается этим, а дает команду замком взводам. Соберись, Кот!

– Так точно! – Максим повернулся к Панину и Казакову. – Замком взводов, проверить наличие личного состава и доложить!

Начали перекличку. Формировался новый строй в соответствии со списками, где каждому из нас были приписаны определенные номера взвода и отделения. Благо, в силу того, что в моей группе было немного человек, все мы оказались в одном отделении – втором отделении второго взвода. Нам даже не пришлось менять место в строю – мы так и остались замыкающими.

– На первый-второй рассчитайсь! – прозвучала очередная команда Максима. Последовательность чередующихся выкриков побежала по строю в моем направлении, остановившись на мне лишь на мгновение, когда я, как мне показалось, неуклюже выкрикнул “Первый!”, передавая черед следующему за мной человеку.

– В две шеренги становись! – половина ребят вышла из строя на шаг вперед, формируя строй из двух шеренг. Майор двинулся к началу строя. Тут же до меня дошло, что происходит и для чего нас построили в две шеренги.

– Вторая шеренга, кругом! Приготовиться к осмотру внешнего вида!

Стараясь спрятаться за соседом справа, я стал лихорадочно натирать грязные носки своих берцев о ткань штанов и одновременно пытался придать нужную форму воротнику кителя, который забыл пригладить после стирки. Блестящими мои берцы, к несчастью, не стали, несмотря на все мои старания, но и этого должно было хватить. Майор медленно обходил обе шеренги, делая короткие замечания по поводу грязных берцев, расстегнутых кителей и криво пришитых нашивок с символикой военной кафедры. Когда он встал напротив меня, я назвал свое имя.