Слоновья тропа

Они начали двигаться вместе, и Гермиона вгляделась в полуприкрытые серые глаза. Сердце билось в горле, в животе зарождался приятный трепет, и ей казалось, что она не сможет справиться с дыханием под таким пристальным взглядом.

– Ты меня в могилу сведешь.

– Подожду, когда всё закончится, – пообещала она и прикрыла на мгновение веки, качая головой. – Это… – выдохнула, когда он рванулся вверх, – эт-то были ужасные слова.

Он засмеялся, а затем застонал, когда она резко опустилась, и потянулся поцеловать ее горло. Сжал губами кожу на плече, и Гермиона, улыбаясь, зарылась носом в светлые волосы – каждой клеточкой тела ей хотелось никогда не отпускать Малфоя.

1 апреля, 1999

Гермиона поднесла сикль к своему правому глазу.

– Знаешь, что это такое?

Малфой вскинул бровь.

– Ты потеряла зрение и приняла меня за попрошайку. Если ждешь от меня каких-нибудь фокусов, не думаю, что они тебе понравятся.

Она смерила его взглядом и опустила монету, сообразив, что закрытый глаз снижает нужный эффект.

– Это желание, Драко, – она отвернулась и теперь поглядывала на него исподтишка, качая головой от того, что он так медленно соображает. – Желание. Фонтан. Монета.

– Я в курсе, что ты имеешь в виду. Просто жду, пока ты пояснишь суть шутки – не можешь же ты на самом деле ждать от меня поведения пятилетнего ребенка.

Гермиона прищурилась и пихнула его кулаком в бедро.

– Это не детская забава. А вполне себе серьезное дело. Ты когда-нибудь слышал о том, что надо быть осторожнее со своими желаниями? Слова должны быть подобраны идеально.

– Хорошо. Желаю…

– Э-э. Ты не можешь сказать мне, в противном случае лучше вообще не участвовать. И тебе надо загадать желание, пока монета летит в воздухе. Для достижения лучшего результата.

Его губы дрогнули.

– Часто практиковалась? Провела полное тестирование?

– Тсс. Не похоже, чтобы ты верил. А ты должен принять это за истину. Что что-то слушает тебя, или же, когда монета ударяется о поверхность воды, высвобождается своего рода магия вселенной. Не веришь – не сработает.

– Ты сам реализуешь свои желания. Движешься к тому, чего хочешь, и достигаешь этого. Простая монета и дождевая вода ничего не гарантируют.

– А когда ты думаешь о том, как будешь добиваться задуманного, веришь в то, что получишь своё?

– Конечно.

– Ну вот!

Он посмотрел по сторонам: сначала вправо, затем влево.

– Нет. Твоя точка зрения не стала верной после всего лишь одного аргумента и эмоциональной реакции, – он перевел взгляд на Гермиону, наклонил голову и прищурился, скорее от веселья, нежели от любопытства. – Ты же не это загадывала, ведь так?

Она помахала перед ним пальцем.

– Это то же самое, и ты об этом знаешь. Ты веришь, что добьешься того, чего хочешь, хотя этому нет никаких доказательств. Это сродни загадыванию жела…

– За исключением того, что это вера в меня, а тут – вера в ничто.

– Во что-то. За желаниями стоит сила, Драко. Ты можешь просто кинуть монету, загадать желание и полагать, что оно исполнится лишь потому, что ты всё реализуешь сам. А силы вселенной помогут тебе в достижении цели.

– Значит, когда оно исполнится, ты сможешь заявить, что это следствие вмешательства сил вселенной?

– Ага, – она улыбнулась.

– А если нет, то, очевидно, потому, что я недостаточно сильно верил, и дело не в том, что никаких могущественных сил вселенной за нашими поступками попросту не существует.

– Ох, да, – она закатила глаза и покрутила головой. – Ты великая сила вселенной, и ты…

– По крайней мере, я выполняю желание.

– Предлагаешь, чтобы я бросила монеткой в тебя?

– Зависит от того, чего ты хочешь.

– Пшшш. У желаний не может быть условий. Ты можешь загадать всё, что придет в голову.

Она протянула ему металлический кругляш и помахала рукой в воздухе, когда Малфой не взял его. Драко вздохнул, словно это была непомерное задача, и забрал предложенный сикль.

– А чего так хочешь ты? Или не можешь мне сказать?

Она улыбнулась и подошла, чтобы подтолкнуть Драко, потому что сам он просто стоял и смотрел на нее.

– И помни: надо верить, что оно осуществится. И осторожнее со словами! И…

– Да, пока она в воздухе.

Гермиона видела, как он нахмурился, рассматривая невысокий уровень дождевой воды в чаше и крутя сикль в пальцах. Что ж, хотя бы задумался. Его рука коснулась ее предплечья, когда Драко швырнул монетку в фонтан, и они оба проследили ее полет, прежде чем та плюхнулась в воду.

– Загадал?

– Да.

– Хорошо. Моя очередь.

Она закрыла глаза, чувствуя нагретый сикль в ладони. И была готова поклясться, что Драко внимательно наблюдал за тем, как она пыталась собраться с мыслями.

– Ты что делаешь? Пытаешься войти в тра…

– Шшш. Мне надо сосредоточиться.

Она глубоко вздохнула, крепче сжав монетку. Открыла глаза и бросила ее в фонтан, быстро загадав желание. Вода в луже, что растеклась прямо перед ними, брызнула в стороны – Гермиона случайно туда наступила, и Драко отпрыгнул назад, когда сикль шлепнулся прямо на дно чаши.

– Не знал, что своими просьбами ты атакуешь великие силы вселенной.

– Надо было убедиться, что ты понял: загадывание желаний – целое искусство, и…

– Ты промочила мои брюки, пока топталась.

Она повернула голову, осмотрела прилипшую к его голени ткань и, фыркнув, подняла глаза.

– Я бы извинилась, но мне не жаль.

Его брови медленно поднялись вверх, и она завизжала, рванула прочь, когда Малфой бросился к ней. Он выругался, – вода снова его окатила, – и Гермиона засмеялась, ускоряясь, когда его пальцы мазнули по ее ребрам. В конечном счете он все равно ее поймает – она не особо возражала, но надо было убедиться, что Драко промокнет первым.

16 апреля, 1999

Драко пододвинул к ней поближе два пузырька, и сердце Гермионы заполошно застучало – так серьезно он смотрел на нее. Она лишь мельком бросила взгляд на пурпурную жидкость – вид у Малфоя был такой, словно где-то за ее дверью происходил конец света, и у них осталось совсем немного времени, прежде чем катастрофа доберется и сюда.

– Во время войны, пытаясь защитить, одному моему другу родители изменили память точно таким же заклинанием. Прошел год, прежде чем они смогли это исправить. Поначалу казалось, что он помнит все, несмотря на путаницу в голове. А затем он начал забывать. Со временем ему понадобились подсказки, чтобы воскрешать воспоминания о них. И в конце концов он не мог их вспомнить совсем.