Слово Ишты. Книга 2.

Я улыбнулась.

– Только без подробностей, сир.

– Хорошо, я согласен.

Кхм. Как быстро. Кажется, любопытство - ваша настоящая слабость, Ваше Величество. Такая же, как и у меня, кстати. Причем, у вас оно настолько сильно, что даже заставляет забыть о своем гневе... очень интересное явление.

Я ненадолго задумалась.

– Ну... честно говоря, все действительно вышло случайно: в силу некоторых обстоятельств эта четверка попала в крайне неприятную ситуацию. Настолько неприятную, что дальше уже некуда. Мне... в силу тех же обстоятельств... удалось избавить их от этой ситуации. Не совсем, конечно, но я надеюсь, что все-таки разберусь с этой проблемой до конца.

– Значит, на них лежит долг?
– уточнил король, неторопливо спускаясь по склону.
– Они служат вам потому, что на них находится большой долг?

– Не совсем так. Дело в том, что от долга я их как раз освободила. Но скароны - это же такой упертый народ...

– От долга они могут освободить себя только сами, - задумчиво кивнул Его Величество, по-прежнему не отпуская мою руку.
– А насчет их упрямства действительно ходят легенды. Думаю, пока они не посчитают свой долг перед вами исполненным, никуда не уйдут.

Я только пожала плечами.

– Видимо, вы правы.

– Получается, что долг этот настолько велик, что даже Старшие Кланы соглашаются терпеть друг друга поблизости?
– словно размышляя вслух, предположил мой собеседник.
– И получается, что только по этой причине они вас так плотно опекают?

– Очень верное слово, сир, - невольно усмехнулась я.
– Пожалуй, опека - это как раз то, что нужно.

– Что с вами произошло вчера на Арене?
– внезапно сменил тему король, заставив меня разом насторожиться.
– Мне доложили, что вокруг вас снова случилось какое-то волнение.

– Увы, сир. К несчастью, вокруг меня почему-то то и дело случаются какие-то волнения. Наверное, это рок?

– Ну, что вы, леди, - странно хмыкнул Его Величество.
– Просто вы - столь необычная личность, что постоянно притягиваете к себе всеобщее внимание.

– Боюсь, это происходит помимо моей воли, сир. Я совершенно к этому не стремлюсь.

– И тем не менее... кстати, меня весьма заинтересовал ваш фэйр. Очень необычное создание.

– Да, - снова улыбнулась я.
– Других таких нет.

– Это зверь с вашей родины, леди?

– Это снежный барс, Ваше Величество. Они водятся у нас высоко в горах и, к сожалению, довольно редки. Хотя и очень красивы. Добыть такого считается большой удачей.

– Но вам, как я понимаю, это удалось.

Я отрицательно покачала головой.

– Я не занимаюсь охотой, Ваше Величество. И я никого не добываю. Все, кто находится рядом со мной, делают это по собственному желанию. Даже Барс. Я, честно говоря, не стремлюсь никого удержать. Мне кажется это не слишком правильным.

– А что вы считаете правильным, леди Гайдэ?
– король ощутимо замедлился и снова испытующе посмотрел.
– И чем руководствуетесь, определяя, что правильно, а что нет?

– А вы, Ваше Величество?
– хитро покосилась я.

Он хмыкнул.

– Я первый спросил.

– Детская отговорка, сир. Вам не стыдно ее использовать?

– Нет. Так вы ответите на мой вопрос?

Я на мгновение задумалась.

– Вообще-то... вообще-то, я думаю, что понятие правильности в каждой конкретной ситуации должно быть свое. И каждый раз оно должно быть оценено заново. Потому что двух абсолютно идентичных случаев не бывает. Как не бывает двух одинаковых моментов. С нами все время что-то происходит, меняется, течет. Ты что-то понимаешь, узнаешь, учишься чему-то новому. Нередко случается так, что те вещи, которые казались тебе когда-то правильными, уже далеко не так хороши и верны, как раньше. Просто потому, что и ты стал другим. Потому, что это в тебе что-то изменилось. И потому, что ты умеешь теперь смотреть на них совершенно по-другому. Так что мне кажется... вернее, я думаю, что в этом мире нет ничего устоявшегося. Ничего жесткого и определенного раз и навсегда. Ничего, что нельзя было бы изменить. Вопрос лишь в том, способен ли ты на это? И способен ли измениться сам, чтобы совершить то, что от тебя требуется?

Король ненадолго остановился, обдумывая мои слова.

– Очень необычная точка зрения, - наконец, признал он.
– Но ведь все равно у вас есть какие-то мысли, ценности, правила, которые вы стараетесь не нарушать? Верно?

– Конечно. Они есть у всех.

– И они определяют ваше отношение к тем или иным событиям?

– Во многом, - согласилась я.
– Но и они иногда могут подвести. Поэтому я полагаюсь не только на это.

– А на что тогда?

– Я стараюсь понять собеседника, Ваше Величество. И если мне что-то в нем не нравится, я всегда думаю, почему это происходит. И думаю о том, а не прав ли он хотя бы в чем-то? Не видит ли того, что мне на данный момент пока недоступно? Знаете, когда смотришь на гору издалека, она кажется маленькой и совсем незначительной. Когда стоишь у ее подножия и задираешь голову, чтобы увидеть вершину, то внезапно понимаешь, что гора не так уж и мала. А когда доберешься до самого верха и увидишь вдалеке крохотные человеческие фигурки, то станет ясно, что ты оба раза ошибался. И что на самом деле это ты выглядишь по сравнению с горой маленьким и невысоким. Но при этом у тебя хватает смелости это признать и покорить ее, невзирая на все свои недостатки.

Король странно наклонил голову, пристально изучая меня из темноты. Я тоже стояла, не двигаясь и гадая про себя: не много ли сказала того, чего не собиралась говорить вовсе? И не слишком ли долго таращусь в ответ, нахально не опуская взгляда?

– Наверное, вам уже не раз доводилось покорять горы?
– наконец, спросил король, о чем-то напряженно размышляя.

– Бывало, Ваше Величество.

– И вы никогда не отступали?

– Тоже бывало... на время. Чтобы собраться с силами и попытаться снова.

– А неудачи у вас случались?

– Без падений не бывает подъемов, сир, - грустно улыбнулась я.
– Но, к несчастью, чем выше заберешься, тем больнее оттуда падать. И тем тяжелее снова подниматься на ноги.

– Сейчас вы - на вершине, леди, - негромко то ли спросил, то ли просто констатировал он.
– И, кажется, готовы покорять следующую?

– У меня нет выбора, Ваше Величество, - тоскливо вздохнула я, уронив, наконец, взгляд.
– Если не идти дальше, сорвусь. Назад уже путь заказан. А вперед двигаться очень нелегко - слишком велик риск оступиться. Каждый шаг - как прыжок в неизвестность. Каждое движение таит в себе угрозу обвала. Однако и оставаться на месте больше нельзя - слишком сильные там дуют ветра. Того и гляди, унесут, как пушинку.