Смена
Шрифт:
— Конечно, милый. Иди наверх.
Новый Орлеан
Анна сидела в баре, потирая щёку. Девушка вовремя исчезла из дома Майколсонов, но столкнулась с Надеждой на улице буквально полчаса назад. Сестра не стала размениваться на сантименты, а сверкнула глазами, высказала всё, что о ней думает, и залепила звонкую пощёчину. После этого разговора у Анны пропало всякое желание когда-либо видеть старшую сестру. Дорога в отель тоже была закрыта, и девушка пошла в единственное место, которое знала.
— Надежда порой слишком похожа
— Я не знала, что Надежда живёт с отцом. — Анна не могла не воспользоваться ситуацией и напустила на себя самый несчастный вид, на какой была способна. — Я только хотела познакомиться с сестрой… Я… просто не знала, как это сказать. Хотела узнать её получше… это так ужасно?
— Нет, но ты выбрала для этого не лучший способ.
Элайдже всегда импонировали хрупкие, нежные барышни, попавшие в беду. А Анна… была ребёнком, ровесницей его дочери, и ей точно нужна была поддержка. Так что мужчина сжал её плечо и погладил по спине. Он не имел ввиду ничего особенного, но Анна уцепилась за этот жест и развернулась во всю ширь своей натуры. Элайдже же и в голову не могла прийти рассматривать её как женщину, но девушку это не смущало. Первый шаг сделан, и она добьётся того, чего хочет.
Наблюдавшая эту сцену Надежда нехорошо усмехнулась, и, отойдя на приличное расстояние, вытащила телефон:
— Тётушка, добрый вам вечер. Как поживаете? Как Лондон? Замечательно. Вам лучше приехать в Новый Орлеан, тётушка. Нет, с Генри всё в порядке. Но, боюсь, если вы не приедете, можете потерять мужа.
— И что ты? — Томми караулил сестру около дома. — Уедешь и бросишь меня со всем этим?
— Прости, малыш, я и так засиделась дома. — Волчица взлохматила волосы брата. — Нужно возвращаться к работе, а то Джо решит, что я ему приснилась.
— Куда?
— В Бостон. Начнём оттуда.
— И совершенно случайно именно там учится Билли Сальваторе.
— И откуда столько иронии в таком маленьком блондинчике? — Надежда толкнула брата в плечо и обняла. — Не расти слишком быстро, хорошо?
— Не уверен, что у меня есть выбор. Я буду отцом, всё-таки.
— И как ты это представляешь?
— Никак не представляю. Я вообще не имею понятия, что с этим делать. И как себя вести. И какого это, отвечать за кого-то? Я смотрю на отца, и мне становится страшно. Я не смогу так, как он. Защищать кого-то, прикладывать для этого все силы, и делать то, что нужно, не смотря ни на что.
Меня это пугает. До чёртиков.
— Ты справишься, братишка. Я в тебя верю.
— Лучше бы ты осталась. Было бы спокойней.
— Сомневаюсь, что твоему сыну будет спокойней расти под наши бесконечные ссоры с отцом. Ты же знаешь, мы не можем долго мирно существовать под одной крышей.
— Вы слишком похожи. Поэтому и ругаетесь.
— Наверное. — Надежда поднялась. — Я пойду собираться и попрощаться с родителями. Не скучай, братишка. Я буду звонить.
— Передай привет Билли. Мне нравится этот парень.
Лос-Анжелес
Джед спала уже третий день. Врачи говорили, что она потеряла много крови,
и это чудо, что она вообще выжила. Остин ночевал в палате. Больничная суета отвлекала от того бреда, что копошился в его голове. Он не хотел записывать песни, не хотел заниматься ничем, только сидеть и думать об одном и том же по сотому кругу. И это лишало его сил.— Что ты тут делаешь? — Джед проснулась и пыталась сесть. Но голова кружилась, и ей не удавалось это сделать. — Диск должен вот-вот выйти, работы полно.
— Уже всё готово, успокойся. — Остин сел на постель, и девушка легла ему на грудь. – Нет, вы посмотрите на неё. Только очнулась, и сразу начала меня ругать. Ты для этого вернулась? Боялась, что некому будет меня пилить?
— Что со мной произошло? — Девушка устроилась в его руках и закрыла глаза. Голова кружилась и зверски хотелось есть.
— А что ты помнишь? — Остин знал, что мама поработала с её памятью, но что именно ей вложили в голову?
— Я шла на студию, и… всё. Я больше ничего не помню. На меня напали?
— Да. И его уже поймали. Можешь больше не думать об этом.
— Хорошо.
— Хочешь что-нибудь?
— Есть хочу. Как будто желудок залипнет.
— Я принесу. — Парень вышел в коридор, пытаясь сообразить, откуда эти дни бралась еда.
— Мистер Мун? — Кажется, Остин видел эту молоденькую медсестру пару дней назад. Или это было вчера. — Вы что-то ищите?
— Да. Мисс Вазкес проснулась и хочет есть. Где мне взять еду?
— Мисс Вазкес нельзя есть твёрдую пищу, мы займёмся этим. Не могли бы вы передать мисс Вазкес её документы?
— Конечно. — Остин принял папку и решил пройтись, пока Джед поест. Он и сам не мог толком вспомнить, когда ел в последний раз. И очень хотелось кофе. Слава богу, что с ней всё в порядке. Он бы не пережил, если и она уйдёт из его жизни. Особенно после того, как смели в совок то, что осталось от его биологической матери. Не сказать, что она была ему нужна, но осадок никуда не делся. И не денется. Парень добрёл до автомата и опустился на диван с чашкой жуткого больничного кофе, автоматически листая историю болезни Джед. Его блуждающий взгляд наткнулся на запись, сделанную две недели назад. Анализы… аборт? Как? Почему ни слова не сказала? Чей это был ребёнок, чёрт возьми? Остин хотел потребовать ответа немедленно, но когда вернулся в палату, Джед обедала, а на кровати рядом с ней сидела Лекси. Они неожиданно мило болтали, о чём-то смеялись, и у парня язык не повернулся. Возможно, потом, когда ей станет лучше. Ведь пострадала она именно из-за его семьи.
— Остин, идём к нам. — Лекси махнула ему рукой и девушки встретили его улыбками. — Ты когда ел в последний раз?
========== Часть 20 ==========
Бостон
Сказать, что Джошуа удивился, получив сообщение от Надежды, значит, ничего не сказать. Он уже и не ждал возвращения напарницы. И, когда девушка, по своему обыкновению влетела в номер, привычно распахнул объятия. Но мисс Майколсон, против обыкновения, не бросилась ему на шею, а, сухо чмокнула в щёку и прососалась мимо. С ней было что-то не то. Узкие брюки, каблуки, белая классическая блуза.