Смерть

Танисса приподняла голову и пошевелила ногами:

— Нужно встать.

Я помог встать на ноги. Потом отпустил и Танисса стала сама проверять свои ощущения:

— Странно. Такого не было со мной раньше. Ноги целы, исцелены полностью, но мозг вздрагивает и воспринимает обратное каждый раз, когда я ими шевелю. Думаю, нужно время. Ты как?

— Рука немного болью отзывается, но ничего критичного. Что скажешь о себе?

Танисса посмотрела на руки, прикрыла глаза на пару минут:

— Я снова могу использовать свои силы, но ощущения… Будто я маленькая девочка перед безумно огромным морем. Я вправе играть на берегу, но стоит сделать шаг чуть дальше и уже тону…

— Не страшно. Еще не так давно у нас и одежды не было, а теперь мы готовы к бою. Не торопись охватить все, что вернулось. Уж у дроу найдется лишний год на учебу?

— Найдется… Тем более в глубине этого моря… Есть куда более темная часть… Теперь я могу не просто догадываться, а сравнить, сколь темна твоя сила…

— Давай пока не использовать слова "Моя". Я совсем не могу ей управлять.

— Это и было твое первое желание? Ты просил Силы?

— То есть? Ты услышала? Думаю, силу лучше пока моей не называть. Мне не удается даже примерно вспомнить, когда именно я использовал первое желание, но уверен на сто процентов, что желания было сложнее, чем просто: "Дайте Силы!"

— Сейчас это не важно. Важно другое. Я твой должник уже трижды. Я, Танисса Джандарка, кля…

Я аж руками взмахнул, чтоб прервать речь Таниссы:

— Не СМЕЙ! Прошу, не надо. Вот только клятв нам не хватает. Может, просто мило про себя пообещаем друг другу дружбу и все?

— Почему не клятву?

— Я не готов принять всю полноту ответственности за себя, а еще придется отвечать за воина, связанного со мной клятвой. Не сейчас, это точно.

— Ты сказал эти слова, значит, уже принял больше ответственности, чем многие из людей. Благодарю. За мной три долга. За свободу! За оружие! За имя!

— Вот не надо тут… Свободу мы вместе обрели. Оружие тоже вдвоем у гоблинов заслуживали. Имя, еще куда не шло, но и то не в счёт, как по мне, так как ты им и пользоваться не можешь нормально.

Танисса улыбнулась:

— Куда идем… Скиталец? Аром? Бродяга? Мираж? Ты так без своего имени останешься… Без лица…

— Меня устраивает Скиталец. Сейчас! Между нами. А в остальном будем смотреть по обстоятельству. Куда идти?

— Выбирай. Мне сейчас охота уйти вглубь глухих лесов и потратить все время на тренировки… Я слишком слаба…

— Извини, дорогой товарищ, но боюсь с нашими припасами это будет плохая затея. Я человек смертный. Дай стрелу.

Танисса протянула мне стрелу. Я повертел ее в руках:

— Если укажет в сторону города, то идем вслед за оперением.

Подбросил стрелу в воздух. Падая вниз, стрела слишком подозрительно прокрутилась и упала, указав наконечником вглубь леса:

— Мне одному показалась это странным?

Танисса подняла стрелу и убрала в колчан:

— Ты решил довериться случаю. Вот кто-то и воспользовался этим. В той стороне может быть ловушка. Искатели помощи? Безумные маги? И много чего… Может, нас ждут за следующей парой деревьев, а может через годы пути… Но спокойствия там не найдем. Говорила тебе, не касайся тьмы.

— Тогда в путь? Или к Гарамату?

Танисса посмотрела на руки:

— Гарамат подождет. Не хочу являться к нему такой.

— Тогда в след за… Тем… Не зная, чем…

Двое отправились в путь.

Мало увидеть путь,

надо по нему идти.

Алисма Джандарка. Воин дроу. Клинок безоружных. Защитница.

Она стояла на одном из высоких выступов в скале и смотрела на город. Рука сжимала клинок Джандарка. В городе не нашлось знающих сколько ему лет. Эта реликвия, казалось, презирала само время. На протяжении тысячелетий он разил врагов, убивал, под его натиском сдавались могучие панцири пещерных монстров и доспехи лучших кузнецов. За невозможно долгие пять лет, как Алисма взяла его в руки, он не подвел. Даже миг сомнений не коснулся разума дроу, и сейчас она всей душой желала верить столь же сильно в свой город, но…

Город мог вместить сотни тысяч эльфов, а она слышала от древних эльфов, что и для миллионов жителей есть место. Что в окрестных пещерах есть много места, а за некоторыми обвалами скрыты замки огромных кланов. А теперь тут не было и сотни тысяч. Когда она впервые коснулась оружия, ей мечталось стать одной из тысячи воинов. Возглавить их. Стать их легендой. Время прошло, и когда она стала воином, их остались сотни. И стать самой сильной среди них не получилось. Она пришла к ним такой. Даже главы других, последних, двух семей-воинов потерпели поражения в спарринге с ней. Разум страдал, она пыталась себя убедить, что старшие ей поддались, подарили победу, но чем сильнее Алисма себя убеждала в этом, чем больше находила фактов обратного, тем сильнее разрушалась её душа. Она сильнейший воин среди слабых.

Воины слабели, так как вымирающему городу они не нужны. Вымирал город, так как законы Совета нельзя было нарушить. Законы совета душили город, но Темный Совет — проводник воли Богини. Богиня их создала. Она — высшее благо. Но от чего-то они растворяются во времени без криков и боли?

Алисма Джандарка усвоила все уроки матери. Ее тело покрыто ужасными шрамами, она ведала цвет своих костей. Даже дроу не могла счесть, сколько раз она желала сбежать. Отказаться от величия семьи. Спасти себя от невыносимых мук, но рядом была сестра. Ее крики были чуть тише, упорство чуть сильнее, а вера в семью чище любого алмаза, без трещин. Алисма лишь в ней видела соперника, того, кто поможет стать лучше, но путь сестры был иным. Она как стрела, выпущенная из лука, лишь достигнув цели, могла позволить себе остановится. Алисма же знала, что путь клинка к цели, порой очень извилист. От того она чаще спорила с родителями, чаще искала сама, куда сделать следующий шаг.

Вот уже годы ответственность за жителей города, за Таниссу, за Темный Совет, за будущее семьи Джандарка давили и подтачивали волю. Она знала, сомнения есть всегда, но не могла уловить момент, когда кроме сомнений ничего другого не осталось.

Не было звуков, магии или чего-либо ещё. Просто пришло чувство уверенности. Значит, пришла Танисса, в такие моменты разум Алисмы прояснялся. Знание, что сзади в нескольких шагах от нее стоит самый верный из всех воинов земли, перед Алисмой словно разогнали туман, открыли глаза:

— Ты долго?

— Тренировка. Ты сократила свою на три часа. Я же предпочла выделить больше времени.

— Наше искусство требует вечное совершенствование. Веришь в этот путь? А если?

Алисма улыбнулась, смотря на город, что только что вызывал лишь грусть:

— Ты давно достигла максимума. Может, стоит выбрать себе мужа и стать матерью?

— Недопустимо. Так как мои рефлексы не безупречны.

Алисма обернулась и посмотрела на Таниссу:

— Безупречность — миф. Даже Боги могут ошибиться.