Смертельно прекрасна

– Я не могу.

– Ладно, так уж и быть, уговорила, ложись у меня.

– Хэрри, я не могу у вас остаться.

– И почему?

– Потому что у меня есть свой дом.

– Ага, где тебя поджидает невесть что. Или кто. – Парень указывает на меня жирным пальцем и встряхивает волосами. – Нет уж, Ари.

– Он прав. – Вступается Мэтт. – Ты не должна уходить. Мы ведь не знаем, безопасно ли сейчас у тебя. Что если твоя тетя до сих пор не в себе?

– Это я и должна выяснить.

– Выясним завтра, когда взойдет солнце, и все такое. – Хэйдан нервно улыбается. – Я не думаю, что возвращаться на ночь – отличная идея. Уже пять часов. Скоро стемнеет.

– Я не смогу вечно прятаться у вас.

– Потерпи хотя бы день. – Настаивает Мэтт и откладывает вилку. – Ты говоришь, что не станешь рассказывать взрослым, не привлечешь полицию – что полная глупость, если у тебя возникнет желание, спросить мое мнение. И я не против. Точнее, против , но это твое дело, Ари. Однако если ты отказываешься от помощи остальных, не лезь в пекло.

– Полиция никак мне не поможет… Они лишь поднимут шум, люди начнут не просто шептаться у меня за спиной, но и примутся высказывать свое мнение мне прямо в лицо.

– Тебя едва не убили, а ты рассуждаешь о том, как бы взять и вернуться обратно?

– Я просто…

– …спятила. Ты забыла о том, как испугалась? – Тихо спрашивает Мэтт. Уж он-то не забыл, уверена. Я сидела с ним в комнате до прихода Хэрри и стонала, как подстреленное животное. – Если не собираешься привлекать помощь, хотя бы не суйся туда больше.

– Я не могу не соваться в собственный дом, Мэтт.

– Какой же это дом, если тебя могли прикончить?

– Ты…, ты просто не понимаешь.
– Прикрываю ладонями лицо и протяжно выдыхаю. Понятия не имею, как объяснить то, что чувствую, тем более что сама, в глубине души, не хочу возвращаться в коттедж Монфор-л’Амори. – Я ведь понимала, чувствовала, здесь все не так просто. Я испугалась, и мне до сих пор страшно. Но я не удивлена.

– Ты догадывалась, что твои тетушки… того? – Аккуратно интересуется Хэрри.

– Это крутилось на подсознании. Я хотела быть нормальной, но знала, что не могу и не буду такой. В моей семье все странные, ребята. Честно. И мама, и бабушка. О тетушках у нас вообще слагали легенды. Мы всегда смеялись над этим, а теперь…

– …совсем не смешно. – Заключает Мэтт и продолжает мять вилкой мясной рулет.

– Именно.

Мы замолкаем и продолжаем есть в полнейшей тишине. Иногда Хэрри замирает и на меня смотрит, будто собирается сказать что-то, а затем он опускает плечи и возвращается к еде, как, ни в чем не бывало, безжалостно расправляясь с индейкой.

М ы не сдвигаемся с места и через час. Н е едим, но сидим посреди грязной посуды и перекидываемся отстраненными фразами. Не так-то просто смириться с чем-то странным, сверхъестественным. Лично я внезапно прихожу к выводу, что с головой у меня все-таки определенно возникли какие-то проблемы. Причем серьезные. И как с ними бороться? Так и хочется поинтересоваться у тетушек, но потом я вспоминаю, что неприятности с моим душевным здравием появились исключительно по их вине.

Неожиданно по дому проносится неприятный звон, и я вскидываю брови. Если и тут в подвале царапает стены какая-нибудь сумасшедшая тетка, я переезжаю! Однако Хэйдан переводит взгляд в сторону коридора и шепчет:

– У нас гости.

Не знаю, сколько сарказма в его фразе, но смеяться никому не хочется. У меня горло скручивается от странных коликов, а лицо мгновенно вспыхивает. Я и не думала, что меня так просто выбить из колеи. Хотя, кто бы нормально среагировал на подобную ситуацию.

Мэтт решительно поднимается из-за стола. Идет к двери, а мы за ним. Парень глядит в глазок, прищуривается и вдруг резко оборачивается. Я тут же все понимаю.

– Кто это? – Глупый вопрос, но я должна задать его ради приличия. – Норин?

– Я не знаю, кто из них кто.

– Дай взглянуть. – Хэрри подпрыгивает к двери, смотрит в глазок и шепчет. – Мэри.

Неожиданно для себя усмехаюсь.

– Ну, хорошо, что за мной пришла хотя бы та тетя, которая не одержима.

– Тебе смешно? – Взвизгивает Хэйдан, а я закатываю глаза. Что уж страшнее чем то, что я уже увидела? Наверно, теперь на меня должна напасть стая чупакабр… И то, не факт, что я испугаюсь, после обезумевшего взгляда тети Норин.

– Ребята, я вас слышу! – Неожиданно разносится за дверью голос тети Мэри-Линетт, и я скептически хмурю брови. – Пожалуйста, Ари, нам нужно поговорить.

– Что ж, она сказала «пожалуйста…

– И это определенно значит, что ты должна ее послушать. – Ворчит Мэтт и глядит на меня неодобрительно; как учитель на провинившегося ученика. – Останься.

– Я должна пойти.

– Ты должна как раз таки остаться. И это сбережет тебя от многих неприятностей.

– Знаешь, Ари, а ведь если бы герои в фильмах принимали правильные решения, нам бы не приходилось смотреть эти полуторачасовые нудные выяснения отношений. Ведь не так уж и сложно сразу же найти маховик времени или укусить отмороженную любимую.

– Хэрри…

– Черт, не так уж и сложно не спускаться в темные подвалы, не открывать старинные шкатулки и не исследовать заброшенные психушки. Понимаешь, к чему я веду?

– Со мной все будет в порядке. – Наверно. – Ребята, правда. Я должна пойти, иначе я никогда не пойму, в чем дело. Тетя Норин – хороший человек.

– Если она вообще человек…

– Хэрри!

– Что? Я просто сказал то, что у всех на уме.

– Я хочу поговорить с Мэри-Линетт. – Перевожу взгляд на Мэттью и уверенно свожу брови. – Мне это нужно.

Парень протяжно выдыхает, а Хэйдан покачивает головой, словно я собираюсь взять и сигануть с утеса прямо у них на глазах. Что ж, возможно, именно так это и выглядит.

Мэтт отступает в сторону, а я набираю в грудь больше воздуха. Пути назад нет.

– Будь осторожна. – Наставляет старший Нортон. – Если что случится, сразу к нам.

– Хорошо.

– И держи рядом телефон.

– Я поняла. – Касаюсь ладонью плеча парня и киваю. – Спасибо.

Он не отвечает. Недовольно отводит взгляд в сторону и скрещивает на груди руки. Я уже привыкла к такой реакции Мэтта, поэтому лишь дергаю уголками губ. Наверно, таким образом он проявляет свое неравнодушие. Волнуется, ворчит постоянно, как старик. Глаза закатывает, цокает. И при этом остается самым здравомыслящим человеком в нашей горе-компании. Хорошо, что хотя бы кто-то ведет себя рационально.

Я решительно обхватываю пальцами ручку и дергаю на себя дверь. Со скрипом она отлипает от порога, и уже через пару секунд передо мной оказывается растерянная Мэри-Линетт. В груди щелкает, и мне мгновенно становится не по себе.

– Ари… – Она делает шаг вперед, затем замирает. В ее невероятно зеленых глазах , то и дело, плавает вина, жалость. Я ощущаю, как на меня сваливается целая тонна эмоций.

– Как ты узнала, что я здесь?

– Я ведь не глухая. Я слушаю, когда ты говоришь.