Смертельный дозор

Рядом расположилась обнесенная рабицей площадка для выборки вещей, где собак тренировали брать след.

Мы зашли на полосу, встали на ровной спланированной полянке, где обычно четвероногих погранцов тренировали задерживать нарушителя.

— Вообще, зря все это Таран затеял, — недовольно начал Нарыв, — я ему много раз говорил — пес психически нестабильный. В охране границы его применять нельзя.

— Знаешь, почему он меня к себе подпускает, а тебя нет?

Нарыв нахмурился, глядя на напрягшегося в его присутствии Булата.

— Потому что ты его боишься, Слава. И он это чувствует.

— То же мне, — хмыкнул раздраженно Нарыв, — да как же ты его будешь тренировать? Ты ж в этом деле вообще не разбираешься.

Я ухмыльнулся. Встал перед псом. Взяв поводок, шагнул вперед и показал рукой жест. Приказал:

— Сидеть.

Булат подчинился.

Нарыв скрестил руки на груди, покачал головой.

— Он тренированный. Дрессированная, по сути собака. Тоже мне. Удивил. Когда Минин был живой, Булат с ним по струнке ходил.

— Он травмированный, — возразил я. — Ему нужно привыкнуть к людям заново. Команды он знает, да. Но выполнять будет только от того, кому доверяет. И мне он доверяет, а вот тебе — не очень.

— Бред какой, — неприятно искривился Нарыв, — это собака, Саша. Она такими вещами не мыслит. Просто у него психика поломалась. И все недолга.

— Лежать, — скомандовал я, и Булат выполнил и эту команду.

Я хмыкнул, глянул на Нарыва.

— Ну вот тебе и бред, Славик. Можешь спорить, сколько хочешь. Факт остается фактом. Мне он подчиняется.

После того как я ухаживал за кобелем и обрабатывал его раны, Булат стал мне доверять гораздо больше. Простые команды выполнял без проблем и даже не нервничал в моем присутствии.

Главная сложность, насколько я понял, заключалась в том, чтобы приучить его к работе рядом с другими людьми. С другими собаками. Добиться его душевного спокойствия при этих обстоятельствах. А еще при выстрелах. Что-то мне подсказывало, что последнее будет самым трудным.

С Булатом мы провели еще несколько простых упражнений: походили «рядом». Выполнили команду «гулять» и пес даже вернулся ко мне без особых проблем.

При помощи длинного поводка потренировали команду «место». Я при этом отходил от него метров на десять, чтобы убедиться, что он не пойдет, куда не надо. Булат не пошел.

По сути, нужно было посмотреть, как будет вести себя пес, прежде чем перейти к чему-то более сложному. Все же, он довольно долго никого к себе не подпускал.

Я подошел к Нарыву, скомандовал Булату «рядом», и тот уселся у моей ноги. Признаться, сегодня я даже удивился, что пес был таким послушным. Казалось, он просто доверял мне. Потому и позволял отдавать себе команды.

— Думаю, хватит на сегодня, — сказал я Нарыву, глядя, что Булат все равно беспокоится перед ним, — Нормально для первого раза.

— Дай-ка поводок, Саша, — сказал Нарыв строго.

Я глянул на него из-под нахмуренных бровей.

— Лучше не стоит, пока что, Слава.

— Не стоит? Как это, не стоит? Собака должна уметь подчиняться. Это не дело, если он только с тобой работать сможет. Что будет, когда демобилизуешься?

— Не стоит торопиться. Нужно дать кобелю время пообвыкнуться.

— Слушай, — он вздохнул, — ты сказал, что он чувствует, будто я его боюсь? Так вот, я считаю, что это глупости. Но если даже и нет, я ему щас покажу, как я его боюсь. Дай поводок.

— Я говорю — рано, — настаивал я.

— Ефрейтор Селихов, — посерьезнел Нарвы, — приказываю отдать мне поводок.

Я заглянул сержанту в глаза. В них читалась необдуманная, горделивая решимость. Он просто хочет доказать мне, какой он профессионал. Что уж в собачьем деле он лучше меня. А тут я и не спорил. Да только откушенных пальцев такие выкрутасы не стоят.

— Нет, — ответил я. — Не дам. Для твоей же пользы.

Глава 20

— Это приказ, ефрейтор Селихов, — с нажимом проговорил Нарыв.

— Слава, чего ты мне этим доказать хочешь? Что ты профессионал службы собак? Так я это и без тебя знаю.

— Вы отказываетесь исполнять приказание?

С такими словами сержант, все это время державшийся на некотором расстоянии от собаки, приблизился к нам с Булатом.

Пес, сидевший рядом со мной, уставился на него. Булат стал нервно топтаться на месте и навострил уши. Стал приподнимать круп, норовя подскочить.

— Булат, Фу. — Скомандовал я, но на собаку это никак не повлияло.

— Дай поводок, Саша, — не обращая на пса никакого внимания, подошел Нарыв и потянулся за поводком.

— Булат, Фу! — Крикнул я, когда пес подскочил и рванулся к Нарыву.

При этом Булат не издал ни звука. Не рычал, не лаял. Он метнулся к Сержанту тихо, как бывает, когда служебная собака преследует и настигает нарушителя, чтобы его задержать.

Я среагировал мгновенно: успел схватить пса за ошейник, натянул поводок. Крикнул, добавив командирского тона:

— Фу, сказал!

Нарыв просто испуганно отскочил, когда я задержал Булата, и пес оказался между нами.

Слава уставился на кобеля дурными глазами.

— Он не нормальный, этот Булат, — процедил Нарыв, тяжело дыша от страха и злости, — ненормальный и не исправимый!

— Я тебя предупреждал, Слава, — сказал я, удерживая Булата, чтобы тот не пошел дальше.

К чести пса, он, казалось, хотел лишь отогнать от меня сержанта. Видать, подумал, что Нарыв хочет на меня напасть, потому и встал между нами, чтобы защитить меня собой. Да только, как бы повел он себя, не среагируй я вовремя? Проверять это я не собирался.

— Глупая псина, — зло сказал Нарыв, и Булат угрожающие заурчал. — Была б моя воля, я б тебя списал куда подальше! Что б вообще от людей оградить!

Внезапно Булат рванулся, да так, что мне больно дернуло руку. Я крепче вцепился в ошейник, и кобель встал на задние, зло гавкнул. Нарыв испуганно попятился.

— Фу! Фу! — Крикнул я, оттаскивая пса, — рядом! Рядом, я тебе говорю!

Успокоить Булата я смог не сразу. В конце концов, тот, вроде остыл. Да только так и стоял он напряженный, как струна. Смотрел на Нарыва готовый в любую секунду ринуться на сержанта.