Смотрящий за Галактикой: Вступить в клан

— Я — вор! — с гордостью сказал Го.

После этих его слов последовал рассказ о том, как на протяжении долгих лет мой пернатый друг на разных планетах в разных концах пространства воровал из сознаний-кошельков деньги, которые просаживал без счета на самых дорогих галактических курортах. Среди своей расы телепатов, Го отличался выдающимися талантами проникновения в чужое сознание. И поймать его было чрезвычайно трудно. Сгубила (а может быть и наоборот — спасла) его, как это часто бывает с представителями его профессии, собственная жадность, а также — вера в собственную неуловимость. К тому времени он ограбил уже эти самые три банка, что сошло ему с рук, и сколотил довольно серьезную сумму. Любой другой на месте Го успокоился бы, купил себе кусок пляжа на какой-нибудь мирной и тихой захолустной планете с хорошим климатом, и наслаждался бы закатами и восходами, попивая местный напиток в компании самой привлекательной аборигенки, но Го был не таков. Он был вором по духу. Совершенно случайно, в каком-то из дорогих отелей, он познакомился с довольно серьезным галактическим торговцем. И обчистил его. Сумма была небольшая, но торговец пришел в ярость. К несчастью для Го, он оказался связан с нашим кланом, этот торговец, равно как и его деньги оказались частично принадлежащими клану. Так что, Го пришлось скрываться — он знал, чем грозят неприятности с кланом Цзы-Кун. Го решил, что нужно немного подождать, а потом все забудется и утихнет. Он ошибся. Если ты перешел дорогу клану, пусть даже в каком-нибудь пустячном деле, то тебя будут искать всегда. До тех пор, пока не найдут. Вот и Го нашли. Вытрясли из его сознания все деньги, и привели под светлые очи одного из боссов клана. Всё это могло кончиться весьма плачевно для моего пернатого друга. Да и, признаться, должно было так кончиться. Но босс посмотрел на Го и что-то заподозрил. Его прогнали через тест на наличие Изначальной Пустоты и — чудесное дело! — эту самую Изначальную Пустоту обнаружили. К тому же, этот же босс пришел в совершенный восторг, узнав о воровских талантах Го. Он сразу понял, что из своих рук такого ценного кадра выпускать нельзя! Так Го стал кандидатом в члены клана, как и все, чье сознание содержало зачатки Изначальной Пустоты. Не то чтобы он очень уж рвался в клан, но выбор стоял совершенно конкретный — стать членом клана, либо же умереть. И Го свой выбор сделал, как он полагал, руководствуясь здравым смыслом и инстинктом самосохранения.

Конечно, Го плевать хотел на клановые мифы, философию и всё такое У него была собственная философия, изменять которой он не собирался. Так что, в первое время с товарищами по клану у пернатого возникали трения и конфликты, которые могли бы окончиться плачевно, если бы не покровительство босса. А Го продолжал воровать деньги из сознаний-кошельков, но теперь уже ему приходилось это делать не в свою пользу, но в пользу клана, довольствуясь малой долей. Привыкший к независимости Го очень страдал, босс же был весьма доволен — пернатый стал настоящей статьей дохода. Так что, мелкие шалости вполне сходили ему с рук. Но проблема заключалась в том, что у Го уже сложилась довольно плохая репутация, которая впоследствии сыграла против него.

Босса, покровительствующего Го, в один прекрасный день убили. Члены клана — недоброжелатели пернатого жаждали его крови. Для Го наступили сложные времена. Новый босс, пришедший на смену старому, рассудил, что лучше сослать этого прохиндея куда-нибудь подальше, с глаз долой. Что и было проделано. Так Го оказался под началом Шада в роли простого бойца. Впрочем, когда была нужна ювелирная работа, связанная со взломом сознания, его к этой работе привлекали. Вот как сейчас… Го терпеть не мог свою новую роль. Он терпеть не мог стрелять и убивать, хотя со временем привык к новой работе. Он скучал по своему настоящему призванию — вытаскивать что-либо из чужого сознания. И каждый раз, когда его звали на такое задание — приходил в состояние радостного возбуждения и азарта. Вот как сейчас. Особенно сейчас, когда задача стояла трудная и рискованная. Он был азартным, мой пернатый друг, хотя и не любил азартные игры — его азарт был совершенно иной природы и был связан с его талантом.

— Мы и вытягивать оттуда ничего не будем, Ал! — говорил он мне, объятый возбуждением профессионала, дорвавшегося до любимого дела. — Не будем ничего вытягивать — это глупо и рискованно. Я просто поставлю туда жучок. И деньги утекут туда, куда нужно. В мое сознание, Ал! Эти болваны ничего и не заметят!

— А я тогда для чего здесь нужен, если ты такой весь замечательный специалист? — спросил я сварливо. — Вот сам бы и работал тогда.

Го отрицательно помотал головой.

— Нет, Ал. Самому не получится. Я даже в те времена, когда один работал, нанимал кого-нибудь. Самому сложно, нужно вдвоем. Мне нужно сосредоточиться, понимаешь? Хотя бы на короткое время полностью сосредоточиться на деле. А ты будешь разговаривать со служащими. Скажешь, что хочешь разместить деньги. Положишь небольшую сумму. А я буду как бы с тобой. Сопровождающий. И я буду взламывать сознание, пока ты с ними будешь о пустяках говорить. Понимаешь?

Я всё понимал. Не понимал одного — почему Шад отправил именно меня. С такой простой миссией мог бы справиться любой из наемников, которых у нас были сотни. Чтобы прийти и открыть счёт — много ума не нужно. Затем, Го объяснил мне, что собой представляет любой из банков на этой планете. Существо, напоминающее кита с непропорционально большой головой, размещено в специальном бассейне. Этот бассейн находится внутри помещения, которое охраняется самым тщательным образом. Каждый пришедший имеет дело с клерком, который с помощью специального прибора ставит в ментальном пространстве каждого клиента что-то вроде штампа «выдать деньги» или «принять деньги» (на самом деле, конечно, все обстоит несколько иначе, просто в очередной раз возникает проблема перевода — в земных языках нет многих слов и понятий, необходимых, чтобы описать действительное положение вещей), и уже с этим «штампом» в сознании клиент идет непосредственно к резервуару с «китом», где и происходит автоматическое списание или же зачисление денег. Процедура довольно простая.

— Слушай, — обратился я к Го, — а если эта рыбина сдохнет? Вот что тогда, а? Неужели все деньги сгорят? Мне же объясняли, что если меня вдруг убьют, то деньги пропадут, потому что моего сознания ведь больше не будет. Как по мне, это довольно глупо, Го.

Го снова закудахтал, по всей видимости, поражаясь моей наивности и дремучести.

— А у вас на планете иначе, Ал? Деньги остаются после того, как их хозяин умирает?

— Да, — подтвердил я.

— И ты считаешь, что это очень разумно?

— Очень разумно! — твердо сказал я, выказывая земной патриотизм.

— Но ведь тогда хозяина денег могут убить для того, чтобы после его смерти завладеть деньгами, — сказал Го. — Что же здесь разумного?

Я замолчал. В его словах был смысл, до которого я сам не додумался.

— Вообще, ты прав, приятель, — сказал я растерянно. — У нас частенько так и случается. Людей убивают именно для этого. Чтобы деньги забрать.

— Вот! — торжествующе сказал Го. — А у нас так не получится. Умер? Исчезло сознание? Деньги исчезли. Нет никакого смысла убивать.

Мне пришлось согласиться — действительно, нет никакого смысла.

— Так а что там с этой рыбиной, Го? — спросил я. — Если она помирает, то деньги тоже сгорают? Все?

— Дорогой Ал, — сказал Го торжественно, — Если бы эта рыбина померла, то померла бы и часть галактической экономики. И притом — часть немалая! Так что, этого никак не может случиться. Эта, как ты говоришь, рыбина, не может помереть. Она бессмертна. Ну, во всяком случае, живет очень и очень долго. Но это и не главное. Она живая, и действительно — любое живое существо может помереть. Но у них пять сотен этих бессмертных рыб, сознание которых представляет собой единую систему. У каждой из них есть что-то вроде резервуара памяти, куда каждый миг копируется все, что знают остальные. Если одна из них умрет, то ничего не изменится, информация, а значит и деньги, просто распределятся по другим из этих пяти сотен. Понимаешь теперь?

Я сказал, что понимаю, хотя для меня это было сложновато.

Глава 15

Я расспросил Го о «ментальных жучках». Го рассказал мне, что только лишь представители рас-телепатов могут создавать эти штуки; самые одаренные из телепатов могут генерировать (Го сказал — «сплетать») в своем сознании ментальную программу, которая внедряется в сознание жертвы. Го с гордостью объявил себя лучшим из ныне живущих в галактике создателем «ментальных жучков». А также намекнул, что его ссылка в рядовые бойцы вызвана тем, что на самом верху клана его, во-первых, боялись, а во-вторых, завидовали его уникальным талантам.

После этого чудесного спича я понял, что Го — существо в высшей степени тщеславное и злопамятное. А если принять во внимание его гипотетические таланты, то и довольно опасное. Я решил, что с этим пернатым нужно держать ухо востро, но как, спрашивается, это сделать, если он запросто может взломать сознание любого разумного существа. В общем, я решил подумать об этом после дела.

К делу мы подготовились. Сначала немного прогулялись мимо нужного нам банка. Он действительно напоминал какой-то средневековый форт — монструозная конструкция, сложенная из гигантских каменных глыб, — по всей вероятности, она должна была олицетворять собою надежность и незыблемость. И мы должны были эту надежность и незыблемость испытать на прочность.

— Я немного настроился на их ментальную сеть, — сказал Го, кивая в сторону форта, в котором находился резервуар с бессмертными рыбами-банковскими компьютерами. — Совсем чуть-чуть, но больше и не нужно. Могут засечь. Они иногда сканируют ментальное пространство.

Я в первый раз услышал о существовании ментального пространства, но вопросов задавать не стал, просто поинтересовался — когда мы пойдем на дело.

— Завтра, — сказал Го беспечно. — Нужно еще изготовить жучок, Ал. А сегодня — пойдём и повеселимся!