Мы так и не доехали тогда…Какой-то лодки не было под боком.Запомнилась рекаДа лебедаНа берегу довольно невысоком.Да то село, глядевшее с откосаГолубоглазо и желтоволосо.Да ребятня, да лодка на мели.Да чей-то дед при всех его притворствах:«Мол, нету лодки. Нет. Не завели…»Да мы без шапок, трое стихотворцев.Да как вдали автобус наш гудел,Что люди ждут, что все же есть предел…Да мысль о том, что родственные сени,Когда-то называл Сергей ЕсенинНе Константиновом и не Окой,А просто лесом, полем да рекой.Мы так и не доехали тогда.Оки не переехали… Ну что же.Прав лодочник, седая борода:«Поэты! Как же, знаю. Был Сережа…»1964
«Все прозрачно в мире — это свойство…»
Все прозрачно в мире — это свойствоГолубых, больших осенних
дней.Птиц охватывает беспокойство,Гнезда их становятся видней.Все открыто пристальному взору:Дно речное, паутинки нить.Очень любит осень в эту поруОтобрать, отсеять, остудить.И следя за днем, за цепью уток —В час такой, давно ли слеп и глух, —Я и сам, как это утро, чуток,Обращенный в зрение и слух.Я ловлю, раскидываю сети,Только вовсе мне не до игры,Я и сам как будто на приметеУ большой и пристальной поры.Я молчу, тревогою объятый:Эта осень видит все насквозь.Мой сосед стоит у ближней хаты,У него в руке доска и гвоздь.Тоже смотрит долго, сокровенноИ вздыхает: — Ну, брат, я решил.Я сегодня валенки надену,Понимаешь, вовремя подшил.Он смеется: что, придумал строчку!Или снова юноша влюблен!Надевает валенки — и точка.Думает, что жизнью умудрен.
«Простое дерево, ты древо…»
Простое дерево, ты древо.Ветвь родословья, ты родня.В необходимости напеваВы убеждаете меня.И, полный голосом и светомЕще не сказанного, я,Как мальчик с маленьким секретом,Иду, улыбки не тая.Ветрами вольности лелеем,Неся, как песню, в сердце Век.Иду по дебрям и аллеям,Счастливый русский человек.1962
Старатели
Не забывай. Он худ, устал и молод.На твой костер наткнется невзначай.Прими его. Пусть утоляет голод.Из котелка прихлебывает чай.Утешь его. Скажи, что туговатоИ сам порой затягивал ремень,Но только жаль, скажи, что рановатоОн потерял кресало и кремень,Что сам свой путь прошел ты пядьза пядью,И, словно сказку, повтори опять:«За Черной падью и за Синей падью,За Белой падью — Золотая падь…»В его глазах плясать шмелями будутОт твоего огнища огоньки!Весь опыт свой, что плечи не забудут,С чем и забвенью сладить не с руки,Отдай ему. А посох и огнивоОн сам возьмет, не выждав до утра,Когда задремлешь ты небоязливо,Согрев его у своего костра.1966
Песня
Какими красивыми былиМальчишки семнадцати лет,Которых еще не любили,Которых давно уже нет.Летели над ними разрывы,Осколки великой войны.Но все ж они, мальчики, живы,Как живы отцы и сыны.Какими красивыми былиДевчонки семнадцати лет,Которых еще не любили,Которых давно уже нет.Летели над ними разрывы,Осколки великой войны.А все ж они, девочки, живы,Как дочери и как сыны.Какими красивыми были,Такими и в землю ушли.А там, где мы их хоронили,Там красные маки взошли.Свершаются сказки и былиВ созвездьях боев и побед…Такими красивыми былиРебята семнадцати лет.1966
«Все как будто в ином разрезе…»
Все как будто в ином разрезе.Снова полка мне дорога.…Паровоз гуднет на разъезде,И поймает гудок тайга,И пойдет им играть, большая,Одинокая, как мячом,Звоном даль свою оглашая,Над листвянником, кедрачомИ над соснами, передавшиСловно в руки его из рук,Перекидывать дальше, дальшеОторвавшийся этот звук.Эта радость твоя мальчишьяМне понятна — играй, тайга!Слишком долгой, тяжелой тишьюОглушали тебя снега.Зимних месяцев вой пурговыйПримелькался, как дятлов стук.Ну, а голос гудка — он новый,Необычный, занятный звук.Но уйдет состав и вернется,Гулким голосом протрубя.Этот звук его обернетсяНе игрушкою для тебя.Люди высыпят из вагонов;Люди, ежели много их,Не боятся ни верст зеленых,Ни медведей, тайга, твоих.Голос тракторного мотора(Сосны падают…) загремит.Заалеет плакат. КонтораПечкой маленькой задымит.И палатки пойдут, палатки.Труд на холоде, смех в тепле.Достижения. Неполадки,Убывающие в числе.Мне,
конечно, немного жалкоКаждой веточки вековой,Будут сосны лежать вповалку,Оземь стукнувшись головой.Но, увидев сосновый штабель,Понапрасну не хмурься ты.Это ж девочкам — шелк и штапель!Не жалей для них красоты.Поезд движется, чуть вздыхая,Удивительным сосняком.Точно детским мячом, большаяЗаигралась тайга гудком.1959
На улицах старого Братска
На улицах черные лодкиПрикованы к серым столбам.А ветер, гудя в околотке,Отчаянно бьет по губам.Он хочет до сердца добратьсяИ свой передать ему хмель…На улицах Старого БратскаЕдва ль не последний апрель.Я вижу дома и заборы,Они и темны и стары.На плотных воротах запорыПочти позабытой поры.Но жизнь и за старым заборомБушует, полна новостей,Со всем ее полным наборомВеликих и малых страстей.А дело-то, видно, не в малом,Коль в собственном доме народЗдесь, как на дворе постоялом,Которое лето живет!И почвы глубинная встряска,Сердца будоража до дна,На улицах Старого Братска,Как буря морская, слышна.Ведь все, что казалось немилым:Осевшие набок дома,Сараи, — подернется илом,Уйдет из души и ума.И что-то заветное тожеУйдет для кого-то на дно,Но если любимо до дрожи,Всплывет из забвенья оно.И вижу я первое утроНедальнего первого дня.…Волна над заборчиком утлымВскипает, шипя и звеня…А ветер, волнением полный,Гудит и гремит верховой,И светлые тучи, как волны,Летят над моей головой.1959
«В продолжение долгого времени…»
В продолжение долгого времениВорковала по крышам вода.В продолжение долгого времениЗной качался и шли холода.И мелькая под ветром как веточка,Не однажды в течение дняВыбегала прозрачная девочкаИз-под солнца взглянуть на меня.1964
«Я мальчик. Мне двенадцать лет…»
Я мальчик. Мне двенадцать лет.Кораблик мой плывет по луже.И ничего на свете нетСиней ее и глубже.Мне неудобно. Я большой.А вот играю, как ребенок.Плыви, плыви, кораблик мой.Твой белый парус тонок.Твои просторы глубоки.Ты уплывешь средь синих гребнейЗа голубые лопухи,За горизонт волшебный…Я взрослый. Мне под тридцать пять.Я распрямляюсь. И ложитсяУ ног моих морская гладь,Где альбатрос кружится.«Пора домой», — ты шепчешь мне.А я — как маленький обманщик.Там белый парус на волне.Мне тридцать пять. Я мальчик.Конечно, мы пойдем домой,Но пенный след… Но мачта в скрепах…Плыви, плыви, кораблик мой,Твой белый парус крепок!1963
«Время движется, трудится маятник…»
Время движется, трудится маятник,Как рабочий, как молот его…Заказал бы я сам себе памятник,Чтобы не мучить потом никого.Время движется, серп его трудится,Травокосит как надо коса.Я уверен — мечта моя сбудется,Будет утро и будет роса.Очевидно, у нашего племениМолодой всесоюзной кровиВпереди еще множество времени,Только делай и только живи.Так и делаем. Мается маятник.Молот бьет, и работает серп.Заказал бы я сам себе памятник,Да надеюсь на общий. На герб.1963
Пруды
Одни, играючи в наивность,Стоят за кошек иль собак.А я люблю любую живность,Вплоть до лягушек и до жаб.Когда в деревне, отсудачив,Замрет изба в туманный час,Вздымают хоры лягушачьиСвои симфонии у нас.Там изумляются солистыГолосовой своей игре.Там, между лилий, неречисты,Воркуют жабушки в икре.А как возьмутся сразу вместеВо славу тины и прудов,Петух, затихший на насесте,И тот соперничать готов.Ему мерещится, что, хмуры,Забыв и двор и бережок,Уже помаргивают куры:Склоняй, мол, Петя, гребешок.Но куры спят. А я не сплю.Я очень музыку люблю.А рокот, цокот, гогот, пылЛетят над вешними садами,Над ивами и над прудами,Ликуя до потери сил.Да что там! Даже соловейВам подтвердит тепло и гневно:В Тверской губернии моейЧто ни лягушка — то царевна.1965