Сновидения

Для меня лаванда — это дверь в летние, беззаботные вечера и яркие мечты.

Глубоко вдохнув тёплый запах полной грудью, я позволила чувствам затянуть себя в водоворот тревожных дум. Мама с любовью относилась к мелочам, умело вплетая их ценность в серую рутину жизни. Расчёсывая мои непослушные волосы перед сном, она передавала свою мудрость о традициях и хитростях под призмой доброй сказки. Мама видела мир подобным красочному потоку чудес и учила меня тому же. Украдкой взглянув на лаванду, я вспомнила своё любимое поверье: если одинокая девушка будет носить с собой сухоцвет лаванды, то она обязательно найдёт свою любовь. Интересно, получится ли у меня отыскать свою судьбу, если я вплету в свои волосы веточку лаванды? Задумавшись, я не заметила, как Кёджуро остановился, и чуть не уткнулась носом в его спину.

— Что такое? — тихо спросила и удивилась своему хриплому голосу.

Мужчина кивнул самому себе, а потом резко обернулся, и в воздухе разнёсся слабый, но знакомый аромат лаванды и мёда.

— Мэй, всё не случайно! — И начал активно жестикулировать, указывая то на меня, то на себя. — Здесь есть какой-то смысл!

— И какой же в этом смысл?

Как ни посмотри, до чего же странный сон! Неизведанные пейзажи, загадочный чужестранец, ведущий меня по местным красотам. Неужто все эти грёзы взбудоражены моим одиночеством?

«Было бы прекрасно, если бы всё это происходило взаправду…» — зазвенел голос разума.

Кёджуро сделал вид, что глубоко над чем-то задумался, а потом склонился ко мне и лукаво улыбнулся.

— Это нам ещё предстоит узнать!

Я снисходительно склонила голову на бок, поймав себя на случайной мысли, что уже начала привыкать к громкому и буйному нраву мужчины. Сердце почти не громыхало болезненно в груди, однако, старая привычка никуда не делась — мои руки всё время колюче дрожали из-за желания спрятать личико.

«Стань он живым человеком, навряд ли остался снисходителен ко мне, завидев перед собой неприглядное безобразие!» — несколько разочарованно подумала я, а потом разозлилась на саму себя из-за горьких мыслей.

Вынужденный спутник не спешил отдаляться, наоборот, он нерешительно мялся, словно в чём-то сомневался. От его внезапной неловкости я совсем растерялась и заробела, не зная, куда деть себя. Кёджуро потянулся, совсем осторожно коснулся моих волос и тотчас одёрнул руку обратно. Я ощутила, как загорелось моё лицо, и загадочное пламя волной разлилось по всему сердцу. Небрежно отшатнувшись в сторону, я на мгновение забыла, как дышать и, не сдержавшись, прислонила холодные ладони к щекам.

— Тебе идёт! — громче обычного затараторил мужчина, стараясь не смотреть на меня. — Не нравится?

— Что? — Осторожно коснулась своих волос и обнаружила веточку лаванды. И когда только успел сорвать её? — Спасибо, — немного помедлила с ответом я.

Я смущённо провела рукой по лицу, и мужчина резко отвернулся, атмосфера переменилась. Склонив голову и без нужды потерев руки, я затопталась на месте, пожелав как можно скорее сменить тему.

— Раньше я часто рисовала, — не придумала ничего лучше я.

— А почему сейчас не рисуешь? — Кёджуро вновь обернулся с привычной, бодрой улыбкой, ничем не смущённый.

Я замешкалась, не зная, как лучше ответить.

— Нет подходящего настроя.

Кёджуро внезапно посмотрел с теплотой, как ласковый июльский вечер. Словно понимал все горести и печали, которые таились у меня на сердце.

— Что ты чувствовала, когда бралась за картины? — искренне спросил он, и меня охватило слабостью и трепетом.

— Была счастлива. — Я впервые широко и легко заулыбалась, мужчина рассеянно запнулся и в упор уставился на меня. В глубине его расширенных глаз, негасимым огнём полыхало яркое нечто, походящее на бескрайнее любопытство, — и горела этим делом, — негромко закончила.

Кёджуро удовлетворённо улыбнулся.

Я шумно вздохнула, неожиданно осознав, как спокойно только что говорила с ним.

— Думаю, что ты и сейчас горишь. Пламя всё ещё живёт в тебе, это видно невооружённым глазом! Осталось только понять, как разжечь его в сердце! — он говорил настолько бодро и уверенно, что я и сама начала верить в его слова.

— Но как мне это сделать? — сказала и тихо хохотнула.

— Ответ знаешь только ты сама, — отозвался он не без задора, заглянув мне в глаза. — У тебя обязательно получится, Мэй, — шепнул.

С горечью для себя я поняла, что вновь просыпалась. Охваченная порывом, с неописуемым смущением поддалась вперёд, мягко поймала ладони мужчины и тихо сказала дрожащим голосом:

— Спасибо, Кёджуро, я постараюсь.

Он с добротой посмотрел на меня.

— До встречи, — сказал мужчина, растворившись в туманной пелене.

?????

Я повернулась на бок и прижала подушку к груди, с досадой осознав, что хотела бы немного задержаться в том сне. Но ничего поделать не могла — сны на то и сны, они будоражили ум и всегда резко заканчивались. В голове яркими вспышками заискрился пейзаж из сновидений — уютный сад, который неожиданно захотелось набросать красками.

Я взволнованно заёрзала.

«Интересно, как отреагирует Кёджуро, когда узнает, что я вернулась к былому творчеству?» — И я резко осеклась.

— Кажется, я схожу с ума. — Зажмурилась и засмеялась на грани слышимости. — Его же…

«Не существует…»

Я проглотила с досадой мысль, которую не отважилась произнести вслух. Какая разница: настоящий или призрачный, главное, что всё это послужило толчком к малым переменам. Путешествие в тысячу миль начинается с одного шага, ведь так? Я довольно сощурилась, бодро приподнимаясь на локтях. Впереди был целый день, который хотелось провести по-особенному.

Воодушевлённая потоком мыслей, я не заметила, как из моих волос выпал цветок лаванды.

Часть 3 «Мальчик в лесу»

Теперь мои сны — двери, ведущие к приключениям, где одно было занимательнее другого. Сегодня в полях белел снег, а завтра румяная весна согреет своими цветочными объятиями. В реальном мире ты вздыхал из-за жары, прячась в тени ольховых деревьев, когда во сне содрогался от колючего ветра на горных вершинах. И дышалось взаправду, и чувствовалось живо, будто и не было никаких грёз. Быстро неслись добрые и нежные сны, в которых я уже привыкла находить близость и спасительное средство к усмирению обуявших тоски и горя. Миновали двадцать ночей, одурманившие меня сладкими ласками. Они оказались достаточным сроком, чтобы обмануться тёплыми взглядами милого спутника из снов.

Нынче в грёзах царили непрестанный холод и ненастье. Над землёй расстилался туман, и он был настолько силён, что не было видно пути перед собой. Везде можно было столкнуться с незаметным препятствием: то камень под ноги попался, то колючие кусты царапали руки и ноги. Влажная земля угрюмо хлюпала под подошвой тёмно-синих ботинок с тупыми носками. Запахнув серое, мохнатое пальто, я зябко поёжилась, пробираясь сквозь непроглядную туманную стену. Всё выглядело настолько реалистично и осязаемо, что пробирало восторгом до костей. Мне нравилось путешествовать по грёзам, и я даже не знала, что вызывало радости больше — яркие, разнообразные миры или компания милого и весёлого спутника, который раз за разом врывался в мои сновидения.