Сны в Улье

– Ja, ich f"uhle das.

Эйвар не оценил мою шутку. Немецкий я учил еще в школе, но когда я произнес эту фразу, мне показалось, что в ней не слышался мой русский акцент.

– Хорошо. Тогда перейдем к твоему телу. На этот раз, к сожалению, будет больно. Боль я убрать не могу.

– То есть, то, что только что было, это не было больно?

Эйвар не ответил. Он подошел к кейсу, стоявшему на полу у кровати, и достал оттуда папку. Я снова одел очки, и смог разглядеть, что это моя история болезни. С отвращением я отметил на ней пятно от кружки с чаем. Я боялся боли, но, несмотря на то, что это мне обычно не свойственно, я уже почувствовал азарт. Мне хотелось узнать, что же он еще может. А в том, что он действительно способен вылечить меня, после всего произошедшего, я не сомневался. Странно, будет распрощаться со своей инвалидностью. Вроде бы, это то, о чем я больше всего мечтал последние два года.

– Снимай рубашку и брюки, ложись на кровать животом вниз.

Я быстро разделся и лег, вжавшись лицом в подушку. Ужасное ощущение ожидания боли. Я вдруг подумал, а вдруг я умру от остановки сердца? Или вдруг Эйвар садист, и он будет стараться сделать это как можно больнее. А если я настолько болезный, что даже у него с его магией не получится это исправить, и все станет еще хуже? Я почувствовал, что я начинаю дрожать, по телу побежали мурашки, и мне стало не хватать воздуха.

– Успокойся. Боль будет недолгой. Все закончится хорошо.

Он протянул мне ингалятор, после него стало немного легче. Тем более он говорил так уверенно, все действительно получится. Я смогу немного потерпеть.

Я почувствовал его пальцы на своей спине, он прощупывал позвоночник. Мне казалось, это длилось долго, наконец, он остановился в одной точке. Боль, которая последовала за этим, даже несмотря на мою готовность, охватила меня неожиданно остро. Я чувствовал, как будто внутри меня что-то прорастает, раздвигая ткани. Я чувствовал, как миллиметр за миллиметром оголённый нерв продирается сквозь мое больное тело. Боль была такая, что я начал кричать. Не знаю, сколько это длилось. Я почувствовал, как Эйвар переворачивает меня на спину. Кажется, он положил руку мне на живот, боль охватила и его. Я уже не мог дифференцировать ее, но что-то страшное происходило в моей брюшной полости. Кричать не помогало, и я почувствовал, как сознание покидает меня. Прежде, чем окончательно отключиться, я совершенно ясно увидел перед глазами Аду. Она нежно улыбалась.

Очнулся я от прикосновения к моей щеке чего-то влажного и шершавого. Я открыл глаза и увидел перед собой морду Инанны. Она стояла на задних лапах на полу и облизывала мне щеку. Я шикнул на нее, и с отвращением стал обтирать от слюней лицо. Какое мерзкое животное. Я хотел прогнать ее из комнаты, но ее морда оказалась куда милее ее действий, и я не смог.

Собака тяжело дышала мне на ухо, и тут я осознал все, что происходило со мной до отключения сознания. Я поднял вверх ноги, и это оказалось легко и безболезненно. Я вскочил с кровати и стал ходить по комнате: я мог ходить. Я даже пробежался по комнате, и я мог бежать. Я чувствовал, что меня наполняет радость, но не мог, как следует, ее осознать. Чудеса существуют, и мне повезло испытать это на себе.

Я стал оглядываться, ища Эйвара. Он стоял за дверью, сложив руки на груди. Я не мог хорошо рассмотреть его, но мне показалось, что он недоволен.

– Откуда у тебя эта собака?

– Я здоров! Я теперь могу ходить, я не хромаю! Спасибо, спасибо тебе!

– Откуда у тебя эта собака?
– повторил он, выделяя каждое слово.

Я не мог понять, что ему не нравится. Я тоже не любил животных, но видимо не настолько сильно, как он.

– Это собака моей... подруги. Она попросила меня посмотреть за ней несколько дней, пока она...

– Кто она? Как ты с ней связан?

– С собакой? Это шпиц вроде бы, я с ней не связан особо. А, ты, наверное, спрашивал не про нее. Это собака Ады, я познакомился с ней неделю назад. А что такое? Что не так?

– Ада. Я сейчас тебе покажу, что не так.

Эйвар явно злился. Этого нельзя было сказать по его выражению лица, но это ощущалось четко. Он быстрым шагом пересек комнату и оказался рядом с Инанной. Он наклонился и запустил руку, снова одетую в перчатку, прямо внутрь холки собаки. Я едва удержался от того, чтобы вскрикнуть, но сама Иннана никак не среагировала. Эйвар запустил в нее целый кулак, будто бы это была не настоящая собака, а игрушечная копилка, но она так и стояла, высунув язык. Я слышал ее животное дыхание, которое ни оборвалось, ни участилось. Он вытащил из нее руку, в которой сжимал что-то мерзкое темно-бардовое и истекающее слизью. Наверное, он вырвал ей какие-то внутренние органы. Я попятился назад.

– Это, - он порылся в месиве второй рукой, и вытащил из него настоящий человеческий глаз, - то, благодаря чему, за нами следили.

Он кинул глаз на пол, и тот покатился, словно мячик. Эйвар остановил его носом своего начищенного ботинка. Он стал перебирать пальцами в содержимом второй руки и достал ухо.

– А благодаря этому, нас прослушивали.

Он бросил и его на пол. Эйвар разжал кулак, в котором оказалось что-то, что я смог идентифицировать, как маленькое сердце. Животного, наверное. Он зажал его между большим и указательным пальцем, и какие-то ошметки чего-то, видимо раньше живого, посыпались на пол.

– А это то, что избавило тебя от боли и погрузило в сон, нарушив мое исправление твоего здоровья.

Он с силой бросил сердечко к другим органам, и наступил ногой на них. Он вертел носком ботинка, пока все не превратилось в однородную массу. Я не мог понять, как связаны его слова с лежащим на полу, а уж тем более, как это связано с собакой Ады. Я ощущал, что чем-то провинился, но не мог уловить суть. Эйвар снял одну перчатку и, держа ее за самый кончик, потряс, забрызгав кровью мой и без того грязный пол. Затем он проделал тоже самое со второй, и положил перчатки в карман.

– Послушай, я не знаю, как вот это все попало в собаку, но ни я, ни Ада никак не связаны с этим.

– Ада, настоящим именем которой, скорее всего является Адель, - Падальщик. Она - разрыв, разрушение, обвал, разлом, эрозия нашего настоящего мира. Я хотел сделать тебя Творцом прямо здесь, но теперь ты пойдешь со мной. С тобой поговорят. И я очень надеюсь, что выяснится, что ты связался с ней не по собственной воле. Одевайся.

Мне было так обидно за слова, которые он говорит про Аду, что я не мог оценить всю серьезность ситуации, в которой оказался. Я даже хотел поругаться на него, но я знал, что он прав. Вот только с Адой я все не мог это связать, наверное, она вляпалась в какую-то дурную историю, также, как и я. Эйвар еще раз повторил, чтобы я одевался, и я послушался. Не в милицию же звонить, а больше я и не мог придумать, как сопротивляться.

С собой я не стал ничего брать. Я не знал, куда меня ведут, и вернусь ли я вообще сюда. Я даже не закрыл дверь, оставив свою грязную квартиру с пятном крови на полу и тяжело дышавшим шпицем.

Когда мы вышли в сад, я надеялся встретить соседей. Но никого там не было. Будто не один я был напуган, а весь мир замер от страха перед Эйваром. Было так тихо, что не слышно было даже шороха листьев. Лишь наши шаги.

Перед калиткой Эйвар остановился.

– Если выяснится, что ты не виновен, я, как и обещал, открою ворота твоей магии. А когда ты остановишь ядерную войну, я покажу тебе, как мы сотворяем Небо.

Хотелось спросить, а что будет, если я виновен, но ответ я знать не хотел. Я по-прежнему мало понимал, что он говорит, но я верил, верил каждому его слову.

***

Ядерную войну мы не допустили, и не допускаем до сих пор. Хотя не обошлось и без промахов. Но за семьдесят лет, что я работаю на Эйвара, Небо он мне так и не показал. Я знал про него все, я каждый день видел тех, кто собственноручно принимал участие в его сотворении, слышал, как они говорят о наслаждении, испытываемом при этом. Не проходило и года, как только что открытые Творцы, не принесшие никакой пользы и даже ни разу не видевшие самого Эйвара, получали доступ к Небу. А я, несмотря на свои заслуги, видимо очевидные только мне, до сих пор не видел его. Хотя, конечно, я понимал, что я полезен Строю, поэтому Эйвар и держал меня при себе. По крайней мере, очень хотелось верить, что это было именно поэтому, а не из-за его скверного характера. Небо - был идеальный рукотворный мир, создаваемый лично Творцами Небесного Строя. В нем царила абсолютная гармония, никакие деструктивные явления не могли поникнуть в него. Небо - было местом неисчерпаемого питания для нашей магии. Но этот идеальный мир был еще не закончен, хотя конец стройки был близок. Кроме того, Небо - высшее обещанное мне вознаграждение. Но я не имею права жаловаться, у меня была высокая должность, и многие бы мне позавидовали. Если бы не были опьянены ощущениями от сотворения Неба. М-да.