Собачья магия

– Шо-то написана!
– сделал открытие Борька.

– Ой, а я ищё не все буковы знаю, - загрустила Лёлька.

– Дай я!
– отодвинул товарищей Витька и с серьёзным видом поднёс медальон к глазам.
– "24 ПО", - прочитал он, - "Бу-ран". Ищё каки-то цифры...

– О! Тибя же Бураном завут!
– сообразила детвора и тут же вознамерилась употребить приобретённые знания на практике: - Буран, сидеть! Буран, лежать! Буран, голас!

– У-у-у-у!
– тоскливо выдал в пространство пёс, окружённый заботой и вниманием.

– Бурашка харо-о-оший... Буранчик ла-а-апочка... Бура-а-а-анчик... соба-а-а-ака...

– шесть ручонок погрузились в густую шерсть, безжалостно лаская и немилосердно тиская и чухая. "Лапочка" стоически терпел, только встряхивался и отворачивался от самых назойливых поползновений, как то: показать зубки, открутить ушки, дать каждому по лапе, причём одновременно, и - "отдай, дурак, это мой хвост, я первая вилять заняла!". Потому что понимал - доказывать, чей это на самом деле хвост уже бесполезно. Кутя-а-ата!

Наконец, банда натешилась и стала замечать другие развлечения, кроме терзания "братьев меньших". Хотя, не заметить загадочно облупленную коробку недостроенного кинотеатра было сложно. Она высилась в центре стройплощадки, как старинный замок, окружённый недоштурмовавшими его войсками со всякой штурмовой техникой и приспособлениями. Полазить там было для Борьки мечтой жизни. Это было даже интереснее собаки.

– Идём на кинотятр!
– загорелся он идеей.

– О! На кинатятр!
– немедленно воспылали энтузиазмом остальные члены банды.

Только собака не воспылал. Больше того, попытался с чего-то загасить активность малышни, взгавкивая и поскуливая за их спинами. А когда это не помогло, просто ухватил Борьку за штанину.

– Пусти! Ты чиво?!
– задёргался тот, балансируя на одной ноге, но Буран не только не пустил, а ещё и потянул на себя. Борька не удержался и шлёпнулся на попу. Пёс оставил Борькину штанину и метнулся к Лёлькиному платью.

– Ай, Буранчик! Дурак, порвёшь!
– затрепыхалась она, "заякоренная" в четыре лапы.

Видя такое дело, рассудительный Витька остановился сам.

– Кажицца, Буран не хочит, - озвучил он нервное поведение пса.

– "Не хочет! Не хочет! Не хочет!" - буркнул Буран, как только выплюнул из пасти измочаленный край платья.

– И чиво хватацца, сказать словами ни мог?
– обиделась Лёлька. Пёс только выразительно на неё посмотрел, мол, ожидать от собаки "словами" - это ты, девочка, вообще загнула.

– А давайти... давайти...
– задумался Борька, оглядывая поле деятельности, и нашёл, что хотел: - Идём на трактар!

Собака был моментально забыт, а всё воображение занял мощный, тяжёлый даже на взгляд бульдозер, больше похожий на подбитый танк. Рядом торчала такая же "подбитая" железная будка. Борька быстро туда доскакал через грязь, и перво-наперво, зачем-то попытался взять штурмом гладкий литой щит, но сорвался и с полуоборотом шлёпнулся на землю, больно шандарахнувшись бедром о металл. "Уййй!.." - потёр он ушибленное место. Однако, рассиживаться было некогда - следом подтягивалась вся банда.

– Оба-на!
– обрадовался Витька и с ходу вознамерился повторить подвиг товарища, но поступил рассудительней - сначала забрался сбоку на балку. Борька оценил преимущества и тоже полез на балку:

– ВГАВ-ррр!
– догнало его сзади, и собачий нос ткнулся в попу.
– "Ну куда?! Ну зачем вы туда полезли?!" - проскулил пёс, стоя на задних лапах, а передними загораживая Борьке проход.

– Мы на ту сторону перелезим!
– похвастался тот, а Витька, уже перебравшийся на фронтальную часть, напряжённо пропыхтел:

– Тут можна протти!

Пёс рванулся было туда, но сзади раздался восторженный визг Лёльки:

– А я тожи к вам!

– РГАУ! "Ты-то куда?!" - кинулся пёс обратно, но девчонка уже забралась на гусеницу, а там - чтоб уж далеко не ходить - полезла на крышку двигателя, зависая при этом едва не вниз головой.

Буран жалобно заскулил и заметался, пытаясь всех проконтролировать, но явно не успевал. Тогда он в отчаянии сел на хвост и принялся гулко и методично лаять в пространство. Такая демаскировка подействовала. Банда прекратила подрывную деятельность и пристыжено спустилась на землю к своему четвероногому няню. Пёс перестал, наконец, сотрясать воздух и устало дыша, прилёг на брюхо. Лёлька немедленно пронялась сочувствием.

– Харо-о-оший... харо-о-оший... Бурашка ла-а-апочка... Буранчик ахраняит!

Постепенно извинения были приняты и в качестве знака благосклонности подставлено брюхо - грязное и, наверное, блохастое, но кого это интересует! Сюсюканье над "хорошей собачкой" многократно усилились. Однако, Борьку эти "сюси-пуси" не интересовали.

– А давайти играть в танкистав! Чур, я буду Янэк!
– побыстрее забил он главную роль и посмотрел на друга.

– А чур, я - Гусьлик!
– поторопился забить Витька и посмотрел на подругу.

– А чур ловит кур, - и не думала торопиться забивать Лёлька, с достоинством неся свою исключительность.
– Правда, Шарик?

– "Пррравда, Марррусечка", - с ворчливым вздохом поддержал Буран.

– Ой! А ты тожи танкистав знаишь?!

– "А как же! Танкиста Шарика каждая собака знает", - гордо сообщил собака.

– Сабаки тоже тиливизар смотрят?!

– "А что это?"

– Эта такая каробка. Она светицца и там гаворят всякое.

– "А! Это куда все смотрят и гладить забывают? Не, не смотрим. Мы с вашими кутятами играем".

– О, играим!
– опомнилась Лёлька.
– Чур, мы с Шариком в штабе вас ждём, - ткнула она пальцем в перекошенную будку, - А вы, кабутто, к нам приедите!

– Ты жыж Маруся?..
– засомневался Витька.

– И чиво?

– Маруся с разведчиками, а в штаби - Лидка.

– И чиво! Буду и Лидка, и Маруся, - отмахнулась Лёлька.

– Тагда я, чур, буду танкам вадить!
– ухватил суть Борька.

– А танкам Григорий водит...
– всё ещё упрямился правильный Витька.

– А я буду и Григорий!

– Тогда я, чур, из пушки и з пулимёта стрыляю!
– оценил, наконец, новые возможности Витька и сразу приступил к их реализации: - БУ-УХ!.. Ты-ды-ды-ды!..