Собачья магия
Шрифт:
Новоиспеченные побратимы поджали губы, но спорить с девчонкой посчитали ниже своего достоинства, а потому... беспрекословно поплелись следом.
Палки нашлись аж за углом здания, перед фасадом. Их там было даже много - целая куча реек. Но проблема была в том, что все они были то слишком толстые, то слишком длинные, к тому же - с острыми гранями и необструганные. Как такими драться? А пока обработаешь... да ещё бы знать - чем...
Пока товарищи страдали по этому поводу, банда старших пацанов с очень даже подходящими палками в руках подвалила к фасаду и стала опасливо заглядывать в огромную, словно пещера, дыру под главной лестницей.
В принципе, показался он случайно, потому что как раз выходил в магазин за "беленькой", горлышко которой торчало теперь из кармана куртки, и рассчитывал ещё до темноты "культурно" провести время. Но услышал звуки подрывной деятельности и вспомнил об обязанностях.
– А НУ, ВОТ Я ВАС!..
– заорал он страшным басом, впрочем, не особо стремясь кого-то ловить.
– Шухер!!!
– Пацаны прыснули из подвала, как воробьи от неосторожно брошенной корки. Сторож пронаблюдал бегство нарушителей, потешился результатом наведения порядка и удовлетворённо пошёл в вагончик. Сжавшуюся за кучей палок детвору он так и не заметил. Но на пороге ещё остановился и гаркнул через плечо:
– Эй, Полкан!.. Барбос или как тебя там!.. Рекса!..
– прислушался, не дождался ответа и в то же пространство громко проворчал: - Фу-ты, ну-ты! Где эту скотину носит, чтоб ему провалиться на этой проклятой стройке...
– И только тогда скрылся за дверью.
Детвора в засаде, отойдя от испуга, зашевелилась.
– Фуххх, пранисло!
– от души вздохнул Борька.
– А если бы паймал?!
– ужаснулась Лёлька.
Только Витька вздыхать и ужасаться не стал, а сразу перешёл к делу:
– Пацаны палки там бросили! Идём визьмём?
Вот это - да! Вот это - пещера! Такого Борька увидеть не ожидал. Да и никто из его банды не ожидал. Высоченный потолок из серых плит, сваи-колонны, уходящие в глубину подвала и теряющиеся там во мраке, какие-то чёрные провалы в стенах, вероятно, ведущие наверх. А посредине... озеро. Настоящее подземное озеро! Затхлая, но кристально прозрачная вода зеркалом лежала у ног, неясными бликами отбрасывая свет с улицы на стены и потолок. Она словно приглашала заглянуть в таинственную глубину и, одновременно, пугала безмолвной чернотой. Может детвора бы и не решилась туда лезть, но на берегу подземного озера оказался... настоящий плот.
Ну, не настоящий, конечно - всего лишь секция забора, любовно выломанная из ограды и трудолюбиво затянутая в подвал. Но сейчас это не имело никакого значения. Потому что в данном пространственно-временном континууме имелось только это озеро и только этот плот. И ничего более настоящего не предвиделось даже в мечтах.
Плот был спущен на воду, вероятно, предыдущей бандой, но использовать его не успели. Впрочем, его и сейчас использовать не успели. Потому что только Борька с Витькой подумали, что хорошо бы покататься, как Лёлька, вообще не удосужившись подумать, взвизгнула: "Чур, я первая катацца!" и запрыгнула на борт импровизированного судна. Судно тоже не стало раздумывать и с шорохом прибрежных камешков отправилось в самостоятельное плавание.
– Стой! Куда?!
– опешили пацаны, стараясь орать шёпотом.
– Ай! Щас утаплюся!
– поняла, наконец, свою ошибку Лёлька, испуганно присев на черпающих воду досках.
–
Вертайся взад!– потребовал разгневанный Борька.
– Как?!
– растерянно огляделась девчонка.
– Руками гриби!
– подал совет рассудительный Витька.
Лёлька попыталась дотянуться до воды руками, но доски накренились и она чуть не съехала туда вся.
– Ай! Не палучаицца!
– Лёлька, стой! Стой, не шивились!
– вдруг скомандовал Витька.
– Ай-ой! Чиво?!
– не поняла девчонка, с ужасом глядя на удаляющихся товарищей.
– Точна! Не дёргайся!
– обрадовался Борька, тоже обратив внимание, куда направляется беглый плот.
– Щас до калонны даплывёшь, а тада талкайся к нам!
Лёлька, наконец, замерла и дала возможность своему "судну" спокойно доплыть до ближайшей колонны. Там оно попыталось заякориться, но девчонка протянула руки к шершавому бетону и что есть силы оттолкнулась. Эффектов получилось два: Лёлька упала на четвереньки, едва не нырнув головой в воду, а плот, взметнув буруны, двинулся обратно. Теперь оставалось только ждать.
Тягуче-медленно проходили минуты, плескались у ног волны, приближался, постепенно замедляясь, плот с окаменевшей на карачках девчонкой. Наконец он ткнулся в берег и пацаны, ощутив, как свалился с души здоровенный камень, подтянули его чуть выше.
– Вылазий!
– махнул рукой Борька, всем видом выражая невысказанное "щас бить будем!".
Лёлька, как стояла на коленках, так и выбралась на сушу, и только тогда решилась подняться на дрожащие, заляпанные и насквозь промоченные ноги. И чтоб вы думали - ни грамма раскаяния!
– Ды-ды-ды... ды-вайти на ту сторану паплывём?
– проговорила она сквозь лязгающие от холода зубы.
– Дывайте паплывё-о-ом!
– передразнил Борька.
– Ты ж нас всех утопишь!
– Сам дурак!
– огрызнулась Лёлька и демонстративно обратилась к Витьке: - Я видила - там дальши целая комната! И ищё дальши протти можна!
– Надо разведать, - соблазнился Витька.
– Надо, - согласился Борька, но упрямо добавил.
– Толька йиё брать не будим!
– А я всё-всё сторажу скажу - что вы тут лазите...
– Да ладна, пусть идёт, - с выражением "эта может!" поспешно уступил Витька.
– Ябида!
– буркнул Борька, давая понять, что лично он против, и сами потом будете плакать, но так и быть - пусть идёт, шантажистка малая.
На этот раз экспедиция была подготовлена основательно: выбрали подходящие шесты из брошенных палок, придержали плот, пока Лёлька на него забиралась и умащивалась на многострадальных коленях, осторожно по очереди перебрались сами. Только потом дружно оттолкнулись и... едва не плюхнувшись с борта в самом начале путешествия, всё же вытолкнули плот на воду.
Плавать на плотах оказалось не самое простое дело. И уж точно - не как в кино. Доски под ногами всё время норовили из-под этих ног ускользнуть, качались, утопали при малейшем движении. Шесты тоже вели себя паразитски - то застревали, то тянули за собой, а то - вместо того чтобы вперёд - заворачивали плот в сторону. Пацаны пыхтели, тихо переругивались, но продолжали трудиться, ежесекундно рискуя замочить уже не только ноги, но и всё остальное, что по чистой случайности ещё оставалось сухим. И постепенно их упорство стало приносить плоды - не очень сладкие, совсем не сочные, но вполне съедобные. Так что, кроме как под ноги, стало возможным оглядеться вокруг.