Собирай и властвуй

На смену серому и зелёному приходит чёрное, растягивается палубой баржи, Рагнар оказывается между двух стержней, которые во чтобы то ни стало нужно удержать.

– Ты должен выстоять, - голос Хакана над самым ухом, - должен...

Рагнар стоит, держится, но что-то в нём лопается, скользит по палубе подвижными ртутными каплями. Когда капли поднимаются вверх изумрудными искрами, а искры собираются в фигуру, он понимает, чьё эфирное тело разорвалось...

[Кристалл памяти]

Когда-то смотрел на войну глазами щитоносца, теперь смотрю глазами некроманта, и вот, любимая, послушай, какие мысли. "Война щитоносца" подобна постоянному огню, в котором одни тлеют, а другие сгорают сразу. "Война некроманта" подобно постепенно проникающему в сердце холоду, когда смотришь на бой со стороны, и что живые, что неживые, всё одно материал. Вторая, на мой взгляд, более страшна, потому что убивает незаметно, делая сердце ледяным.

[2]

Первая по величине река юга, как и Лома на севере, несёт свои воды с востока на запад, тянется через весь материк, и название у северян получила соответствующее - Антилома. Лишь отойдя за неё, южане, выбитые со Змеиного озера жутким заклинанием свитня, прекратили бегство, развернулись, отважились дать бой. По их берегу сплошь укрепления - частью каменные, частью из волшебного дерева, у кромки воды воины в хитиновых панцирях, хорошо знакомые легионерам богомолы и пауки, а также какие-то новые жуки, с большими усами и голубыми надкрыльями. Со стороны Союза тоже кое-что новое, ползёт на гусеницах, а именно "ехидны" - новый вид боевых машин.

За битвой Рагнар готовился следить через Эфир, растянулся на жёсткой лежанке самоходного фургона, который Ситнис выделил им с Хрисанфом. Стоял фургон в самом конце тыловой линии, среди передвижных складов, мастерских, полевых кухонь и тому подобного. Заклинание свитня обошлось Рагнару высокой ценой - смертью Булатика, с которым на эфирном плане были одним существом. Какое-то время он просто-напросто не мог выходить в Эфир - чувствовал в себе дыру, дыру, полную холода. Потом рана затянулась, но прежним ему, конечно же, уже не стать. Нечто подобное происходило и с Хрисанфом - его раной стал запрет, наложенный советом на заклинание свитня. Чары признали очень сложными в управлении, почему и погребли под плитой моратория.

Жуки опускают длинные телескопические усы в воду, будто рыбаки, закинувшие удочки. Река бурлит, исходит молниями, с грохотом на хвостах те летят в сторону северян. Ударив в борт боевой машины, доспех или щит, молнии расходятся цепью, косят косой.

– Рассеяться!
– крики сотников и десятников не уступают рвущимся с Антиломы раскатам грома, - заклинание каменной кожи!

Тем временем первая "ехидна" расправляет опоры, поднимает большую - втроём не обхватишь - трубу. Залп сопровождается неким подобием свиста, от которого ноют зубы, туманится зрение. Над рекой повисает облако огненных и ледяных игл, затем иглы соединяются, превращаются во что-то третье, проливаются разящим дождём. С равной лёгкостью волшебный сплав пронзает хитиновые доспехи и надкрылья, камень и дерево укреплений. То, что после него остаётся, иначе как решетом не назвать...

Как ни старался Рагнар быть в настоящем, слои Эфира смещались, утягивали в галерею образов прошлой жизни. Видел Разора, утопленного в кислоте - такая атаману была определена казнь. Видел текущие кислотой реки, которыми молодое государство некромантов пыталось отгородиться от южных орд. Видел выжженную ядом твердь - такую же мёртвую, как орды, поднятые из братских могил времён Великой высадки. Смотрел на всё это и понимал: не эфирные маги создали, объединившись, Лигу, а война - развеянные над Беллкором крупицы её квинтэссенции.

Сопротивление южан сломлено слитным ударом "ехидн", даже льющаяся рекой хаома их не спасает. Река Антилома перечёркнута-перекрыта понтонами, ряды авангарда уже на той стороне - сотники группируют десятки, мечут стрелы разъездов. Поход Терракса продолжается, нож его армий погружается в тело юга всё глубже.

Из транса помог выйти Хрисанф, буркнул:

– Далеко ты забрался.

Рагнар пошевелился, сел на лежанке. Тело казалось деревянным, в больной ноге словно бы завелись древесные черви.

– Это уж точно...

– Устал?
– спросил лич с несвойственным ему участием.

– Да есть немного, - кивнул Рагнар, затем последовала пара дежурных вопросов.
– Как там с нашей целью? От реки до неё ещё далеко?

– Порядочно, - как обычно, Хрисанф ответил уклончиво.

Лич не забыл, что отправлен на юг с заданием, и Рагнар ему по каким-то причинам всё ещё был нужен. Шли, как догадывался Рагнар, по следам, оставленным волокнами света, на которые рассыпался убийца Алиеры. Очевидно, что-то похитить ему удалось, как и то, что на похищенном имелась оставленная Нексусом метка.

[Кристалл памяти]Вольное сочинение "Хаома - сила южан", выписки.

"Получают хаому от саламандр и только от саламандр. Неоднократно предпринимались попытки получить хаому искусственным способом, но результатов как не было, так и нет, хотя алхимики по сию пору не теряют надежды. В силу вышеуказанных причин о природе хаомы говорить не станем, ибо сказать нам особо и нечего, а сразу перейдём к описанию видов, каковых числом три.

1) Янтарная хаома.

Большинство исследователей сходится на том, что сие есть грудное молоко саламандр, той же точки зрения придерживаемся и мы. К основным свойствам янтарной хаомы относят такие, как: повышение жизненных сил, заживление ран, восстановление потерянных органов. В силу вышеуказанных причин янтарную хаому также именуют живой водой.

2) Голубая хаома.

Сей вид хаомы есть содержимое саламандровых яиц, остающееся после появления на свет детёныша. Основное свойство: наделение способностью к физической метаморфозе, чем саламандры и пользуются, взращивая из людей метаморфов. Здесь важно заметить, что саламандрам метаморфоз присущ от рождения, людям же приобретение сего навыка даётся крайне тяжело, несмотря на то, что приучение идёт с раннего детства. Согласно последним сведениям, из каждых десяти претендентов выживает не больше двух-трёх.

3) Искристая хаома.

Сие есть кровь саламандр, в силу чего меньше всего доступна, меньше всего изучена. Распоряжаются искристой хаомой южные маги, и только они, из чего можно заключить, что повышает магическую силу, либо же как-то на неё воздействует. Цвет имеет ярко-оранжевый, пышет искрами, по каковым причинам и получила такое название".

[3]

Из трёх направлений: двигаться к истокам Антиломы, двигаться к устью, продолжить движение строго на юг, Терракс выбрал третье. В ту же сторону было и Хрисанфу с Рагнаром, что не могло не радовать. Растянувшись металлическим змеем, войско вошло в своего рода коридор между пустынями, пролегал он, как установили при помощи магии, вплоть до южной оконечности материка - залива, названного, в силу сходства, заливом Драконьей лапы.

– Кажется, опять грязь прилипла, - рассерженный, Хрисанф останавливает фургон.
– Проверь.

Рагнар проверяет, лич не ошибся: в борт вцепился мальчонка лет шести, держится крепко. И насчёт грязи тоже верно: паренёк мало от неё отличим. "Как же их всё-таки много, - думает Рагнар.
– Несчётное число домиков, сложенных из блоков расплавленного песка, так похожего на волшебный лёд, и у каждого роем мужчины, роем женщины, окружённые роями детей". Прикасаться к ребёнку руками противно, сковыривает магией, словно клеща или какое другое неприятное насекомое. Паренёк отскакивает, отбегает, взрывая босыми ногами песок, но на отдалении останавливается, смотрит, сунув в рот палец.