Собирай и властвуй

– Достану-ка я сразу ключ, - проворчал Самшит, - а то кто их знает, живоглотов этих, не приняли бы и нас за посторонние элементы...

– Здравая мысль!
– поддержал Аристарх.

В деревянной ладони некроманта блеснул кристалл мефрита, предметный маг вытянул из-под плаща маналитовый диск.

– Глупости, - отмахнулась Регана, - если уж задумают сожрать, так и так сожрут. Но свой ключ она тоже достала, а именно ноонитовую пирамидку.

Щелкуны появляются, и много, но не для того, чтобы перемолоть кристальными зубами и проглотить, а в качестве эскорта. Спустя четверть часа троица у хитиновой стены, подъём занимает примерно столько же, в контрольной комнате переводят дух.

– Уф, - пыхтит Самшит, - в такие моменты и понимаешь, насколько же ты стар...

– Ничего, - говорит Регана, усмехнувшись, - впереди новое рождение!

На панели доступа под каждый ключ свой паз, вставляют их по очереди, и переборка отходит в сторону. За ней в ряд три инъекционных короба, сами выдвигаются, сами открываются. На каждом коробе своя отметка, как и на ключах.

– Давай, брат алхимик, - говорит Самшит, - ты первый.

Тот отрывисто кивает, делает широкий шаг, рука в перчатке из драконьей кожи опускается в короб.

– Вот и всё, - говорит Регана с несвойственным ей трепетом, - путь назад отрезан...

Следующим к разверстой пасти короба подходит некромант - кажется, весь он скрипит, а не только деревянная рука. Знак в виде полузакрытого глаза вспыхивает и угасает, вместе с ним вспыхивает и угасает кристалл мефрита. На пару мгновений Самшита сковывают узы транса, с губ срывается стон боли.

– Ох!..

Как только вновь обретает свободу, вздрагивает всем телом, спешит отойти.

– Кажется, то была проверка, - ворчит он, - и не из приятных...

– Боюсь, самое неприятное уготовано мне, - говорит Регана, но к коробу идёт без страха.

Опасения её оказываются напрасны: пирамидка вспыхивает синим, больше ничего, никаких неприятных воздействий. Инъекционные коробы закрываются, три ключа следуют к ядру Жемчужины, и вот теперь пути назад отрезаны, действительно отрезаны. Куб пробуждён, Куб начинает метаморфозу острова.

[2]

Закончив в контрольной комнате, они спустились на платформе, выбрались к подножию хитиновой стены, да так и застыли. Небо словно бы шелушилось, осыпалось синими хлопьями - так его преобразили всполохи начавшегося ментального заклинания. Жемчужина, наоборот, успокоилась, затихла, как если бы угодила под струи лазурного ливня. И не только она одна - в тишину погрузился весь остров.

– Ай, как оно всё быстро закрутилось, - протянул Самшит, - как быстро!..

– Красиво...
– прошептал Аристарх, - клянусь узором на чешуе Страфедона, красиво!.. Всполохи играли на маске, и та словно бы ожила, попала под власть эмоций: то улыбка, то печаль, то зловещая ухмылка.

– То ли ещё будет, - проговорила Регана негромко.
– Скоро всё это сольётся в один сплошной полог, протянется от края до края неба.

– Только нам уже не увидеть, вот они не дадут, - Самшит показал на три больших механических сферы, подкатившихся совершенно бесшумно.

– Это то, о чём я думаю?
– спросила Регана.
– Скользящие шары?

– Да, - подтвердил Аристарх, - они самые.

– Тогда пришла пора разделиться, - правая ладонь Реганы легла на плечо алхимика, левая - на плечо некроманта.
– И снова предлагаю не медлить.

– А чего медлить-то?
– Самшит сжал и разжал деревянные пальцы.
– До встречи в Ментале.

– До встречи, брат некромант, - прогудел Аристарх, - до встречи, Драконорождённая.

Люки в шарах устроены по принципу диафрагмы, открываются с лёгким жужжанием. Регана направляется к тому, что отмечен синей бабочкой, Самшит - к отмеченному полузакрытым глазом, Аристарх - к отмеченному драконьим яйцом. Но прежде к каждому из скользящих шаров подкатывается по щелкуну, отрыгивают поглощённых простейших; три белёсых кома бурлят, преобразуются в три трапа.

– Всё в дело, всё в дело, - смеётся Самшит, - первый у цвергов закон!

– Вот уж воистину!
– соглашается Аристарх.
– Их машины ни с чем не спутаешь, как и их методы.

– Машины, может, и цверговы, - говорит Регана, - а вот методы нет. Рука Сарагона здесь во всём чувствуется, вернее сказать, разум.

Какое-то время они спорят, спорят под изменяющимся небом, на изменяющейся тверди, но вот расходятся, каждый занимает свой шар. Оказавшись внутри, Регана чувствует, как подхватили воздушные нити, оплели коконом, перенесли в центр. Тут же закрывается диафрагма, приходит темнота, за ней приходит движение. Не будь у Реганы магической силы, и не ощутила бы, а так ощущает, и в первую очередь по боли в запястьях. Вот боль острее, значит, замедлились, а то и вовсе остановились - видимо, шар залезает под землю, протискивается в кожистую горловину. Вот боль утихает, почти отступила, значит, ускорились, заскользили по руслу канала. Утихает - нарастает, утихает - нарастает... удивительно, но даже на таких волнах можно уснуть.

Из дрёмы Регану выхватывает всё то же - резкая боль в запястьях, а там уже подхватывают воздушные нити, тянут к открывающейся диафрагме. Нити же помогают выбраться из шара, складываются невидимыми ступенями. Приехали, вернее сказать, прикатились...

Физическое тело Куба образовано тремя станциями - Гнездо-1, Гнездо-2, Гнездо-3. Оно начало перестраиваться, как только ключи Реганы, Самшита и Аристарха достигли ядра Жемчужины - так нужно, без перестройки не возможно полноценная работа. Сейчас Регана там, где когда-то был нижний, рабочий ярус Гнезда-3, но теперь разделения на ярусы нет. Шкафы её личного великого книгохранилища расположены выше, прикреплены к стенам, ещё выше, под самым сводом, фестон медузосветов, вспыхивающий то оранжевым, то жёлтым, то синим. Медузосветы тянутся по всему помещению, будто лианы, перекидываются от стены к стене, от узла к узлу. По паутине этой вверх и вниз следуют похожие на муравьёв разумные машины, рождены слиянием элария и ноонита. Внизу же ни алхимической лаборатории, ни эфирной, вместо неуничтожимой капсулы отлитый из истинного маналита саркофаг. При приближении Реганы он открывается, мефритовые вставки льют мягкий зелёный свет. Несколько "муравьёв", соединившись, превращаются в крылатку, та подлетает, звучит ровный голос Сарагона:

– Мы для того, чтобы помочь. Ничего не бойся. Освободись от одежды, освободись от любой вещи физического плана, затем мы укажем, как правильно занять место в саркофаге.

И снова:

– Мы для того, чтобы помочь. Ничего не бойся. Освободись от одежды, освободись от любой вещи физического плана, затем мы укажем, как правильно занять место в саркофаге...

– Да-да, чтобы помочь, - отзывается Регана.
– А если вдруг передумаю, то и заставить...

Но она не из тех, кто меняет решение в последний момент - раздевается, ложится, следуя указаниям, на своеобразное маналитовое ложе. Внутренняя поверхность саркофага гладкая и тёплая, никаких неприятных ощущений. Они следуют, когда саркофаг закрывается и к нему что-то прикрепляется со щелчком. Внутрь проникают гибкие побеги, проникает свет - следовательно, медузосветы. Один из них обвивает лодыжки, два других - запястья, третий вонзает шип в вену на локте. Что-то льётся по сосудам Реганы, вместе с тем некая жидкость начинает заполнять саркофаг. По ледяному холоду, сковавшему тело, по сковавшей дыхание затхлости, она понимает, что это - мёртвая вода. Судорожно хватается за чары, но там, где была магическая сила, теперь зияет дыра, даже в транс не получается соскользнуть. Регана вырывается, глухо стонет, кричит, но крик быстро превращается в пузырьки, и приходит пустота...

[3]

Когда-то ментальный план представлялся Регане в виде яйца, теперь яйца нет. Можно сказать, она из него вылупилась. Теперь Регана и в Ментале, и сам Ментал - план, находящийся в стороне от Сопряжения и Элементала, план, находящийся между ними. Она созерцает, как течёт сила от высшего уровня мироздания, от плана Стихий, к трём уровням Сопряжения, как циркулирует там. Пропуская этот поток через себя, она словно бы снимает с него копию, собирает информацию до малейшей крупицы. В том и состоит главное предназначение Ментала, собирать информацию и хранить, побочным эффектом чего стало зарождение в своё время ментальных тел, зарождение разума.

Регана начинает чувствовать мысли, как продолжение тела, своего рода щупальца. Нужно их протянуть, приходит установка, нужно соединиться. И она тянется, она соединяется. Сначала с Самшитом, затем с Аристархом. По поводу соединения никаких эмоций, лишь констатация. Потому что людьми они быть перестали, теперь они модули. Модуль Аристарх отвечает за безопасность, модуль Самшит обеспечивает взаимодействие - как между модулями, так и с внешним миром, за модулем Регана управление и координация. На ментальном плане рождается новое тело, могучее тело Куба.