Соблазнительные изгибы

«Малышка, просто… скажи мне, что я сделал не так, и я все исправлю. Послушай, я стану таким, каким ты захочешь, если ты только позволишь быть с тобой».

Она начинает смеяться, но это больше похоже на плач.

«Не плачь, малышка, я рядом…»

«Шутишь? Я видела вашу игру, и ты явно чокнулся. Я не позволю такого никому, кто рядом со мной и… и с моей дочерью».

Наклоняюсь вперед и зажмуриваюсь от боли.

Все тело ноет. Душа разрывается.

«Я бы никогда не навредил вам… Мейер, я люблю…»

«Уходи по-хорошему, или я позвоню в полицию и скажу, что ты преследуешь меня».

Вскрикиваю, получив очередной удар мячом, хотя не понимаю, куда он прилетел.

Меня скручивает боль, но это ничто по сравнению с последними словами Мейер, которые она бросила до того, как захлопнула дверь перед моим носом.

«Ты ничтожество, Тобиас. Бейли и я не нуждаемся в тебе».

Слышу хруст, затем начинаю захлебываться чем-то густым и теплым. В глазах темнеет.

Не знаю, как долго я пролежал в отключке. Очнувшись, обнаружил себя на земле в тренировочном секторе. На улице уже стемнело, горло горит, я весь в крови, в ушах звенит. Подняв руку, случайно касаюсь носа, и меня прожигает боль.

– Черт…

Поднимаю голову и обнаруживаю, что машина до сих пор работает, но ведро пустое. Нетрудно догадаться, что эта штука здорово надрала мне задницу.

С трудом поднимаюсь на ноги и выключаю машину. Собираю мячи и складываю в корзину. Протащив свое тело через раздевалку, проскальзываю в душ. Вода обжигает, но это даже приятно.

Когда выхожу, смотрюсь в зеркало и получаю подтверждение тому, что и так уже знаю. Нос сломан. Плотно зажимаю его пальцами, крепко стискиваю зубы и пытаюсь вправить. Из носа льется кровь, но я готов к этому. Не впервой. Полотенце уже держу наготове.

Рухнув на скамейку, прислоняюсь головой к шкафчику, и в ту же секунду боль возвращается, но это никак не относится к ссадинам и синякам, покрывающим тело.

Поверить не могу, что загнал себя в такое хреновое положение. Красивая, добрая, сильная девушка с не менее прекрасной дочкой не нуждаются во мне.

А с чего, собственно, они должны нуждаться во мне?

Тобиас Круз полный мудак. Сначала делает, потом думает. Последние несколько дней хорошо показали, каким куском дерьма я могу быть.

Не верится, что я смог ударить человека, на которого мог спокойно положиться, на того, кто не бросил меня в то время, как остальные поставили на мне крест. На того, кто стоял за меня горой, кто всегда протягивал руку, если я падал, всегда направлял, когда я блуждал в темноте.

Вчера он едва смотрел на меня.

И правильно.

Я же мудак.

Он это знает.

Родители тоже знают.

Но главное – это осознала Мейер.

Тяжело вздыхаю, закрываю глаза… и подношу бутылку к губам.

?

Без пяти семь, когда я наконец подхожу к раздевалке. Команда уже готова к выходу.

– Посмотрите-ка, чемпион опаздывает, – выплевывает какой-то говнюк из второго звена. Поворачиваюсь, чтобы взглянуть на него, но вижу только его спину.

Эчо заканчивает со шнурками.

– Как ты? – через дикую головную боль сиплю я.

– Да пошел ты, братан. Затрахал. – Он поднимается, задевает меня плечом, и я отшатываюсь.

Падаю на скамейку и скидываю обувь. Достаю тренировочные кроссовки из шкафчика и натягиваю их.

Подходит Нео и со вздохом опускается рядом со мной на скамейку.

Усмехаюсь.

– И ты тоже?

– Все еще не могу отойти, чувак. – Он стягивает футболку. – Представляешь, заглотнул молли [44] и запил ликером. Ну кто так делает?

44

Наркотик.

– Ого, выходит, мудила не только я.

– Да, теперь нас двое, – ухмыляется Нео, но улыбка быстро стирается с его лица.

Задержав дыхание, встаю и подхожу к кулеру, чтобы налить себе воды.

– Захвати и для меня, – просит Нео.

Киваю, наливаю второй стаканчик и возвращаюсь.

Нео раскрывает ладонь, и я вижу две знакомые голубые таблетки.

– Тренер выручает, – усмехается приятель.

– Нормализует водный баланс, да?

– Скорее, промывает организм. – Нео бросает таблетки в рот, запивает водой и поднимается. – Еще две вечером, и буду чист.

Тревога прокатывается по телу.

– О чем ты?

– Помнишь, я завалил тест на допинг в предсезонке? – Не разувшись, Нео стягивает штаны и остается в спортивных шортах. – Рид сказал, если опять что-то такое, предупредить его и он все решит. Так что первое, что я сделал сегодня утром, – поговорил с ним, и он дал таблетки. – Штаны летят в шкафчик. – Не хотел брать, но он настоял. Вариантов нет, братан, я не могу снова завалить тест.

Он хлопает меня по плечу, и я бы поморщился, если б машина для подачи мячей не выбила мне мозги. Все, о чем я могу думать, – так это о ночи после игры в Кэл Поли. Не помню, сколько я выпил в тот раз и что именно пил, но на следующий день тренер дал таблетки.

Тоже голубые.

– Круз, пошли, а Рид выбьет из нас всю дурь и без таблеток.

Что верно, то верно. Следую за ним и выхожу на поле.

Как мы и предполагали, команда стоит и ждет, когда нарисуются два последних ублюдка. Не бывает так, чтобы был виноват кто-то один. Облажался ты – облажалась команда. И в таком случае тренер устраивает взбучку всем.

Начинаем с бега на короткие дистанции, и когда Рид понимает, что мы не выкладываемся на полную катушку, устраивает забег почти в пять километров вокруг кампуса. Исключений нет ни для кого. На этом веселье не заканчивается. У нас есть пять секунд отдышаться, и Рид дает отмашку сделать пять кругов на стадионе. Два с половиной круга, и меня выворачивает в мусорный бачок. Тело блестит от пота, каждый гребаный миллиметр во мне изнывает. Черт, я не спал, не ел и не брился. Я едва могу передвигаться, не говоря уже о том, чтобы бросить мяч.

– Никто не переходит к позиционным упражнениям, пока вся команда не пробежит дистанцию! – кричит тренер.

Подхожу к чертову баку, засовываю пальцы в рот, чтобы выжать побольше спиртного, но ничего не выходит. Стягиваю майку и вытираю лицо, свободной рукой упираюсь в бедро, пытаясь перевести дыхание.

– Быстрее, быстрее, копуши. – Тренер дует в свисток, и я бросаю на него взгляд через плечо.

– Проблемы, сынок?

Он опускает планшет и смотрит на меня. Я не отвечаю, а только сплевываю в сторону. Рид идет ко мне. Голова пульсирует, становится тяжело дышать. Думаю о всякой хрени, которую сам же и напридумывал, погрузившись в мир воздушных замков. Все, в чем я могу быть уверен, – это то, что я жутко зол на всех, но не готов разобраться с этим дерьмом.