На кладбище, где новых нет могил, Никто теперь над мертвыми не плачет. У входа ангел каменный застыл И смотрит ввысь надменно и незряче.Безлюдье, тишина со всех сторон, Немых оград ржавеющие цепи, — И дряхлый сторож гонит самогон Ночами в старом безымянном склепе.Потом идет, не зная, что к чему,Но чувствуя бессмысленную бодрость, — И кланяются чертики ему,Его преклонный уважая возраст.Он сам себе слуга и господин,Он одинок, все остальные — в нетях. Один, один, единственно — один На кладбище, на всей родной планете.Над
ним, как дети, плачут облака,Лежат пред ним безлюдные просторы... Лишь марсиане видят старика В свои сверхдальнозоркие приборы.И говорят: «Там ходит человек.Он в дни войны сумел в живых остаться. Мы подождем. Пусть доживает век.Когда помрет — начнем переселяться.Когда настанет время — в должный час Мы приземлимся на земной поляне.Ведь неспроста, ведь это ради нас Самих себя угробили земляне».
1970
Строители маяка
От строителей осталась Эта башня маяка.Камня каждого касалась Чья-то верная рука.Созидатели забыты,Не внесли их в письмена, Лица вечной тьмой сокрыты, Неизвестны имена.Но над морем держит факел, Охраняя корабли,Башня, как рука во мраке, Выросшая из земли.
Колос
Налившийся колос, ты должен склониться.Ты к солнцу тянулся из всей своей силы,Но время склониться, пора поклониться Земле, что тебя родила и взрастила.Ты в землю был послан людскою десницей, Сквозь почву росток твой неспешно и тайно Всплывал — чтобы к жизни вернуться сторицей, К руке человека, к серпам и комбайнам.Пустые колосья, как башни гордыни,Пусть тянутся к небу, где звезды и птицы, — В высоком смирении должен ты ныне К земле, к животворной могиле склониться.Пред этим таинственным миром склониться, Где осень развесила тонкую дымку,Где нет меж грядущим и прошлым границы, Где смерть и бессмертие ходят в обнимку.
Шагая по набережной
Ведется ввоз и вывоз Уже не первый год. Огромный город вырос И все еще растет.Вздымает конь копыта Над невской мостовой, Над сутолокой быта,Над явью деловой.Вступало в город море За каменный порог, Вступало в город горе — Но враг войти не смог.Мы с Питером бывали В достатке и нужде,В почете и в опале,В веселье и в беде.На суше и на море, Пройдя огонь и дым, Немало мы викторий Отпраздновали с ним.И все творится чудо,И нам хватает сил,И конь еще покуда Копыт не опустил.
«Петровская хватка...»
* * *
Петровская хватка, Петровская кладка, А Питер-то строить, Ох, было не сладко. Но то, что такою Ценой достается, — Не продается,Внаймы не сдается.
«Вселенной радость и беда...»
* * *
Вселенной радость и беда,Частица мыслящей материи, Оплачиваю я всегда Находки — горькими потерями.И, собственный теряя след,Теряя голову от робости,В слепые скатываюсь пропасти И вновь карабкаюсь на свет.Но хоть тропинка нелегка,Хоть крутится и извивается — Порой с нее издалекаДень завтрашний приоткрывается.Пусть мне там жить не суждено — Гляжу,
гляжу, гляжу в грядущее.Так странник, к пиру не допущенный, Все видит с улицы в окно.
Книга обид
Есть у каждого тайная книга обид, Начинаются записи с юности ранней;Даже самый удачливый не избежит Неудач, несвершенных надежд и желаний.Эту книгу пред другом раскрыть не спеши,Не листай пред врагом этой книги страницы, — В тишине, в несгораемом сейфе души Пусть она до скончания века хранится.Будет много распутий, дорог и тревог,На виски твои ляжет нетающий иней, — И поймешь, научившись читать между строк, Что один только ты в своих бедах повинен.
«Чем дальше в будущее входим...»
* * *
Чем дальше в будущее входим, Тем больше прошлым дорожим, И в старом красоту находим, Хоть новому принадлежим.Но, как веревочка ни вьется, Добру вовеки быть добром,И непрощенным остается Зло, совершенное в былом.
«Есть на свете невзрачные рыцари...»
* * *
Есть на свете невзрачные рыцари,А порой предстают предо мной Подлецы с благородными лицами И с красивой такой сединой.И глаза их живые, не тусклые... Только хочется броситься прочь В миг, когда лицевые их мускулы Выражают готовность помочь.
Ночная ласточка
Кто белой ночью ласточку вспугнул, — Полет ли дальнего ракетоносца,Или из бездны мирозданья гул, Неслышный нам, в гнездо ее донесся?Она метнулась в воздухе ночном,И крылья цвета вороненой стали Цветущий мир, дремавший за окном, Резнули дважды по диагонали.Писк судорожный, звуковой надрез Был столь пронзителен, как будто разом Стекольщик некий небеса и лес Перекрестил безжалостным алмазом.И снова в соснах дремлет тишина,И ели — как погашенные свечи,И этот рай, что виден из окна,Еще прекрасней, ибо он не вечен.
Новейшие города
Эти светлые кубы зданий,Эта строгая простота.Города без воспоминаний,Прямо с ватманского листа.Города, где не было нищих,Где не веруют в рай и ад,Где лишь начерно под кладбище Обозначен земной квадрат.Неизвестных чудес предтечи, Светло-строгие города,Что за ношу на ваши плечи Взвалят будущие года?
«Стало больше красавиц на свете...»
* * *
Стало больше красавиц на свете, Все нежнее и тоньше черты.На скудеющей нашей планете Стало больше людской красоты.Есть такие прекрасные лица,Что дивлюсь я, любуясь на них, — Как такое могло сотвориться Из обычных молекул земных?У истоков отравлены воды,Под пилой погибают леса, — Но по тайной программе природы Расцветает людская краса.
«Друг лечил от увлечений...»
* * *
Друг лечил от увлечений,Он, иллюзии гоня,Паутиной поучений Обволакивал меня.Был я вспыльчивым, как порох, Был отменно бестолков,Доходило дело в спорах Чуть ли не до кулаков.Но, пожалуй, слишком рано, Хоть его тут нет вины,Он ушел с земного плана В край бесспорной тишины.Он давно мне не перечит,Не дает выговоров — Только мне ничуть не легче В этом лучшем из миров.