Томик дряхленький, без переплета, Я листал у прилавка — и вот Отделилось от томика что-то И в недолгий пустилось полет.Я малютку-бумажечку поднял, Удивился на старости лет:Из былого мне прислан сегодня Довоенный трамвайный билет.Не помят он и выцвел не очень, Обозначена четко цена...Может быть, он еще не просрочен И зовет меня в те времена?Там четверка по Невскому ходит,Там еще патефоны в чести,Там гитары гавайские в моде, — Побывай там, душа, погости.Погости — и к друзьям довоенным,К незабвенным друзьям загляни.Их при встрече узнаешь мгновенно, — Постареть не успели
они.
Осенью сорок первого
Память, минувшее унаследуй,Помни сентябрь сорок первого года! Друг мой, не веровавший в победу, Жизнь за Отчизну бесстрашно отдал.Это теперь незрячим и зрячим Видно сквозь годы, что в отдаленье Май сорок пятого нам маячил В дни самых горестных отступлений.Ну а тогда не каждый, не всякий Верил, что злую силу осилим, — Но, не колеблясь, в час контратаки Жизнь был готов отдать за Россию.Память людская, все унаследуй, — Помни о тех, кто давней порою Просто за Родину, не за победу,Пали смертью героев.
Баллада о художнике
1. «Художник шагал по дороге...»
* * *
Художник шагал по дороге. Навстречу, в июльской пыли, Тащились вчерашние боги, Изгнанники неба брели.Поникшие крылья в заплатах, — Теперь не витать в облаках, Широкие нимбы помяты, Надменные лбы — в синяках.Сказал им художник негромко: «Прошу к моему шалашу!Я, братцы, на радость потомкам, Сызм'aльства картины пишу.Я запечатлеть вас намерен Такими, как есть, без прикрас;Я в вас — вознесенных — не верил, Но верю в низвергнутых вас».
2. «Картину — и слева, и справа...»
* * *
Картину — и слева, и справа — Ругали нещадно, и вдруг Подкралась к художнику слава,И все изменилось вокруг.Заказчики в студию рвутся,А боги, не зная границ,Повсюду глядят с репродукций,С журнальных и книжных страниц.Завален художник работой — Теперь он не канет на дно, Торжественным нимбом почета Чело его озарено.И все же, с подспудною грустью,Он припоминает порой Скитания по захолустьям И день невозвратно-былой,Когда он в одежде убогой,В истертых до дыр башмаках Шагал немощеной дорогой, Витая мечтой в облаках.
Раз в году
Среди могил во мгле осенней,При свете тусклого костра Старик — придурковатый гений — Пилил на скрипке до утра.Он сам себе казался юным, Спланированным на века, — Но отсыревшим старым струнам Была нагрузка нелегка.И слушала концерт нелепый Сентябрьская ночная мгла; Дремали каменные склепы — Кладбищенские терема.«Уйди, — ему шептала осень, — Вконец простынешь, чудачок!»А он чихнет, ветвей подбросит В огонь — и снова за смычок.Так, памятью в былое вдавлен, Забыв, что смерть была и есть, Играл он для подруги давней, Когда-то погребенной здесь.И звуки стаей многокрылой, Пробив сырую немоту,Кружились над ее могилой И возносились в высоту.
«Ни справочников, ни программ...»
* * *
Ни справочников, ни программ Судьба не издает;Она вовек не скажет нам,Что нас в дальнейшем ждет. Ей, равнодушной, просто лень В известность ставить нас,Что нам сулит грядущий день, Что будет через час.Ты сам лепи свою судьбу Из глины бытия!Тебе, пока ты не в гробу, Подвластна жизнь твоя.О будущем гадалки лгут, Примет правдивых — нет, — И только долгий, честный труд На всё дает ответ.
«Не
пиши для всех...»
* * *
Не пиши для всех, — Не взойдет посев,И напрасен твой будет труд. Для себя пиши,Для своей души, — И тогда тебя все поймут.
Гости
Все свои годы решил созвать я,Чтоб оценить их, окинуть взглядом, Чтобы они, как дружные братья,Все в моей памяти встали рядом.Гости явились, галдят в прихожей,Гости меня затолкали в угол...Ну до чего же они несхожи,Многим из них не узнать друг друга!...Глупые годы, умные годы, Годы-красавцы, годы-уроды, Годы-невзгоды, годы-счастливцы, Годы-трудяги, годы-ленивцы...Годы — в обносках, годы — в обновках, Годы — в шинелях, годы — в спецовках;В кепках приперлись годики-шкеты, Годы-хрычи снимают береты...Год-второгодник сжался в комочек, Год-юбиляр ему что-то бормочет; Годы-солдаты стоят в сторонке,Свой разговор ведут негромкий...Год-весельчак зовет на танцы, Год-забулдыга требует водки; Годы-юнцы и годы-старцы Спорят вовсю, надрывая глотки...Разные взгляды, разные лица — Не столковаться им, не сдружиться... Рано созвал я вас, годы-братцы, — Старшего брата надо б дождаться.Вверю я вас ему, командиру, — Он вас построит всех по ранжиру, Всех приструнит, подведет итоги...Он — самый строгий — уже в дороге.
В архиве
О чем историк умолчал стыдливо, Минувшее не вычерпав до дна, — О том на полках строгого архива, Помалкивая, помнят письмена.Бумажная безжалостная память,Не ведая ни страха, ни стыда,Немало тайн сумела заарканить В недавние и давние года.Пером запечатленные навеки,Здесь тысячи событий и имен,Как бы в непотопляемом ковчеге, Плывут по морю бурному времен.И, отмечая все хитросплетенья, История — бессмертная карга — Здесь, словно Ева в час грехопаденья, Бесхитростно-бесстыдна и нага.
Былое
Так что же такое былое?Былое — не склеп и не храм, Былое — строенье жилое,Где место найдется и нам.Былое — дворец, возведенный Над бездной скорбей и утрат;В дворце том людей миллионы У солнечных окон стоят.Там наши друзья фронтовые, Которых убила война,Там всем, кого помнят живые, Надолго жилплощадь дана.И мы туда тоже прибудем, Родной не покинув земли, — Поскольку не боги, а люди Строение то возвели.Никто не очутится в нетях И не растворится в былом, Пока средь живущих на свете Хоть кто-нибудь помнит о нем.
1987
Под Старой Руссой
Бреду знакомыми местами, Покой уютен и глубок, — Вот придорожный серый камень, Как кот, свернувшийся в клубок.Все так обыденно и странно,И подступает благодать — Как будто здесь душа нежданно Себя сумела разгадать.И незаслуженной наградой, Безмерной россыпью щедрот Под скромный шелест листопада Жизнь предо мною предстает.Здесь неземное и земное Добрососедствуют во мне,И вся Вселенная со мною Беседует наедине.
«Листаю пожелтевшие газеты...»
* * *
Листаю пожелтевшие газеты, Разглядываю тусклые клише. Нестрого смотрят на меня портреты Строжайших тех, которых нет уже.Толпятся пассажиры на вокзале;В даль вечную умчат их поезда.Тех, что спиной к фотографу стояли, В лицо я не увижу никогда.