Собрание сочинений в 4 томах. Том 1. Стихотворения

«Кого-то нет, кого-то нет...»

* * *

Кого-то нет, кого-то нет... В одной квартире старой Висит гитара давних лет, Умолкшая гитара. Ее владельца ожидать Нелепо, бесполезно, — Унесена его кровать К соседям безвозмездно. Но кто-то все не верит в быль, Что нет его навеки, Но кто-то отирает пыль С потрескавшейся деки. И, слушая, как вечерком, Не помня песен старых, Бренчат ребята за окном На новеньких гитарах, Все смотрит вдаль из-под руки — Во мрак, в иные зори — И ждет, что прозвучат шаги В пустынном коридоре.

Гаданье

«Печали, печали, печали На сердце твоем и лице. Печали полегче — в начале, Печали похуже — в конце. А жизнь догорит, как цигарка, — И в ящик сыграешь, дурак...» «Ну чем ты пугаешь, цыганка, — Я все это знаю и так! Я тоже немножко умею В своей разбираться судьбе... Цыганка, гадай пострашнее — Тогда я поверю тебе».

Притча о дереве

1. «Жил человек в селении одном...»

* * *

Жил человек в селении одном, Бесхитростно трудился день за днем, Ни злата не имел, ни серебра, Был незлобив и всем желал добра. Желал добра — но что он сделать мог? Однажды к перекрестку двух дорог, Где степь кругом пуста и широка, Он саженец принес издалека. Вонзая заступ в жирный чернозем, Он яму рыл — и думал о своем: «Не вечен я. В каком-нибудь году С физического плана я уйду, Но дерево, посаженное мной, Останется — и каждою весной, Возобновясь по воле естества, Шуметь здесь будет юная листва; Здесь в знойные, безоблачные дни Рад будет путник отдохнуть в тени... Примите ж, люди, мой посильный дар, Будь я богаче, я б вам больше дал...» Вдруг звякнула лопата о металл. Был человек тем звуком поражен, Над черной ямой наклонился он И с изумленьем из земли извлек Окованный железом сундучок. Клад этот, видно, пролежал века — И нижняя прогнившая доска Отпала сразу... Вырвался на свет Поток колец и золотых монет. И тех граненых маленьких камней, Что золота и платины ценней, «О, диво! О, удача из удач! — Воскликнул новоявленный богач. — Предвижу я, какой мне с этих пор Для добрых дел откроется простор!» Все ценности, лежащие у ног, Упрятал он в дорожный свой мешок И, сгорбившись под ношей дорогой, Благословляя жребий свой благой, Пошел домой, исполнен новых сил. Но дерево он посадить забыл.

2. «Мы знаем, чем мостят дорогу в ад...»

* * *

Мы знаем, чем мостят дорогу в ад, А наш добряк был волей слабоват. Удача навалилась, как медведь, — Не так-то просто золотом владеть. Сей благородный солнечный металл Владельца быстро перевоспитал, И светлые порывы прежних лет Затмились в блеске желтеньких монет. (Хоть не ржавеют эти кругляши, Но могут вызвать ржавчину души.) Земных соблазнов он не превозмог, Поселок скромный стал ему немил — Он место обитания сменил, Возвел высокий каменный чертог, Завел себе низкопоклонных слуг, Друзей дешевых, дорогих подруг. Пиры, увеселенья — без конца... Но днем и ночью у его дворца Стояли два наемных молодца И нищих отгоняли от крыльца. К чужим печалям стал и слеп, и глух Фортуной изнасилованный дух, И ползал он среди житейских благ, Как в мясе заблудившийся червяк. Лишь иногда, глухой тоской тесним, В толпе гостей бездонно одинок, Он вспоминал: забыто что-то им. Но что забыто — вспомнить он не мог.

3. «Затем в чередованье праздных лет...»

* * *

Затем в чередованье праздных лет Зловещий обозначился просвет. Внезапно золотой запас иссяк, Жилище отобрали за долги, — Побрел искать пристанища босяк... Ни друга, ни подруги, ни слуги. И вот от пиршественного стола Нужда его в лачугу загнала, А там болезнь швырнула на кровать — Теперь, дружок, извольте умирать. И ощутил он, погружаясь в бред, Что он идет пустыней много лет; Нависло солнце над пустыней той Гигантскою монетой золотой. Шептал изнемогающий старик: «Я в огненной ловушке, взаперти, — Мне нужно тень зеленую найти, Чтоб от лучей укрыться хоть на миг, А нет листвы — хотя б древесный сук, Чтобы в петле избавиться от мук!..» В пустой пустыне он пустился в бег, Надеясь, веря из последних сил... Вот тут-то и припомнил человек, Что дерево он посадить забыл.

1980

Золотая середина

Твой супруг не бедняк и не скаред, Только лучше б вам быть победней: Драгоценности женщину старят, Если слишком их много на ней. Твой ухоженный дом тебе скучен, Неуютно на свете тебе, И от этих бирюлек блескучих Светлых отсветов нет на судьбе. Но безденежье — тоже несладко; Радость ходит тропой золотой Между жирным излишним достатком И пропойною злой нищетой. Между царствами «Густо» и «Пусто» Есть долина в весеннем цвету... Серединность опасна искусству И спасительна в частном быту.

Наедине

Опять творится непонятное: Туман — бесшумнее совы — Наплывами, волнами, пятнами На берег движется с Невы, И фонари немыми вехами Торчат из тихой седины, И все автобусы уехали, И все мосты разведены, И мчится Всадник с поручением Ко мне — сквозь дымные столбы — Вручая город на прочтение, Как книгу тайны и судьбы.

Утверждение

Я в аду продолжал бы писать стихи, Если б знал я, что их прочтут; Но в раю я бы бросил писал стихи, Если б знал, что их не прочтут.

Полушутя

В черепной твоей коробке Вьются памятные тропки, Все, кого ты в жизни встретил, Держат путь по тропкам этим. Нет иных давно в помине — Но они с тобой поныне; С теми в ссоре ты давнишней — Но они в тираж не вышли. Будь же сам к себе построже И добрее к прочим людям, — Ведь и ты шагаешь тоже По тропинкам чьих-то судеб.

Такие и такие

Есть люди намерений выспренных, Надменно-тщеславных решений — Сдающиеся без выстрела, Когда наступает сражение. А есть ни к чему не готовые По выправке и по речи, Не бравые и не суровые — До первой с опасностью встречи. На вид очень мирные парни, Но ими и держатся армии, Но в них и живет настоящая Решимость, в беде приходящая.

Ледостав

Минувшего никто не украдет, Но на исходе лет уйдут волненья, Озера памяти покроет лед Полупрощенья и полузабвенья. Все, что под ним колышется на дне, Подернется полупрозрачной тайной, — И, отражаясь в ледяной броне, Предстанут звезды с ясностью прощальной.

У входа

Швейцар — великий Царь Дверей Застыл у входа в зал. «Впусти, старинушка, скорей, Хочу поднять бокал». Он наставительно в ответ: «Зал, видишь, не пустой. Местов свободных, видишь, нет, — Повремени, постой». Что ж, указание дано — Помедлю, погожу... Я сквозь зеркальное окно На пир чужой гляжу. Мне лица хорошо видны — Себя я вижу в них, И все грустней — со стороны — Веселие других. Пойду-ка я в свое жилье, Да заварю я чай... Я все отпраздновал свое, Прощай, старик, прощай!

Письмо в пространство

Медицинская сестренка Симпатичной красоты, Помесь ангела с чертенком, Где владычествуешь ты? У тебя, наверно, дети, Внук, наверное, растет?.. Мы расстались в сорок третьем У казарменных ворот. Медицинская сестрица, Сроки близятся для нас, — Разреши тебе присниться В мой ответственнейший час. Если же тебя случайно Пережить мне суждено — Постучи мне на прощанье Белым крылышком в окно.