Сочинения. В 2-х томах

157. СЛОБОДСКАЯ

Как во нашей ли деревне — В развеселой слободе, Был детина, как малина, Тонкоплеч и чернобров; Он головушкой покорен, Сердцем-полымем ретив, Дозволенья ожениться У родителя просил. На кручинное моленье Не ответствовал отец, — Тем на утреннем пролете Сиза голубя сгубил: У студеного поморья, На пустынном берегу, Сын под елью в темной келье Поселился навсегда. Иногда из кельи строгой На уклон выходит он Поглядеть, как стелет море По набережью туман, Как плывут над морем тучи, Волны буйные шумят, О любови, о кручине, О разлуке говорят.

(1912)

158. БАБЬЯ ПЕСНЯ

Страховито деревинке под грозой стояти, Листопадные волосья по ветру трепати, Таково ли молоденьке за неладным мужем, Как за вороном касатке, годы коротати. Надоумилося птахе перышки оправить, — Молодешеньке у мужа спеси приубавить. Я рядилася в уборы — в дорогую кику, Еще в алу косоплетку — по любезну память, Улещала муженечка в рощу погуляти, На заманку посулила князем величати. Улучала молоденька времени маленько, — Привязала лиходея ко дремучей ели. Я гуляла-пировала круглую неделю С кудреватым, вороватым, с головой разбойной. По разлуке, по гостибью разума хватилась, Заставала душу в теле — муженька у ели: «Еще станешь ли, негодный, любу веселити?» — Ой, сударыня-жена, буду забавляти! «Еще станешь ли, негодный, на гульбу возити?» — Ой, боярыня-жена, буду на пеганке." «Ах, пегана у цыгана, сани на базаре, Крутобокое седельце у дружка в промене, Погонялочка с уздицей — в кабаке на спице».

(1913)

159 Я ко любушке-голубушке ходил,

Я ко любушке-голубушке ходил, Голубую однорядку износил, Шубу беличью повыволочил, Коробейку мелких денег издержал, Разлюбезной воркованьем докучал: Я куплю тебе гостинец — скатну нить, Буду баско оболоченой водить, Разлюби ты дегтегона-лесника, Лаптевяза, да Мирона-резчика, Не подмигивай торговому в ряду, Не обранивай платочка на ходу, Протопопу белой ручкой не маши, Не заглядывай в рыбачьи шалаши, У калачника не мешкай в куреню, Не давай овса гонецкому коню, На гонца крутую бровь не наводи, Чтобы сердце не кровавилось в груди! У гонца не застоялая душа, — В торбе ложка и походная лапша. Он тебя за белояровый овес Доведет до неуемных горьких слез, Что ль до зыбки — непотребного лубка, До отцовского глухого кулака, Будет зыбочка поскрипывать, Красна девушка повздыхивать!

(1914)

160. ДОСЮЛЬНАЯ

Не по зелену бархату, Не по рытому, черевчату, Золото кольцо катается, Красным жаром распыляется, — По брусяной новой горнице, По накатаной половичине, Разудалый ходит походом, Голосит слова ретивые: Ах, брусяные хоромы, В вас кому ли жировати, Красоватися кому? Угодити мне из горниц, С белоструганных половиц, В поруб — лютую тюрьму! Ax вы, сукна-заволоки, Вами сосны ли крутити, Обряжать пути-мосты? Побраталися с детиной Лыки с белою рядниной, — Поминальные холсты! Ах ты, сад зеленотемный, He заманивай соловкой, Духом-брагой не пои: У тебя есть гость захожий, Под лозой лежит пригожий, С метким ножиком в груди! Ой, не в колокол ударили, Не валун с нагорья ринули, Подломив ковыль с душицею, На отшибе ранив осокорь, — Повели удала волостью, За острожный тын, как ворога, До него зенитной птахою Долетает причит девичий: Ой, не полымя в бору Полыхает ало — Голошу — утробой мру По тебе, удалый. У перильчата крыльца Яровая мята Залучила жеребца Друга-супостата. Скакуну в сыром лугу Мята с зверобоем, Супротивнику-врагу Ножик в ретивое. Свянет мятная трава, Цвет на бересклете… Не молодка, не вдова — Я одна на свете. Заторится стежка-вьюн До девичьей хаты, И не вытопчет скакун У крылечка мяты.

161. ПЕСНЯ ПРО СУДЬБУ

Из-за леса — лесу темного, Из-за садика зеленого, Не ясен сокол вылетывал, — Добрый молодец выезживал По одежи он купецкий сын, По обличью — парень-пахотник Он подъехал во чистом поле Ко ракитовому кустику, С корня сламывал три прутика, Повыстругивал три жеребья. Он слезал с коня пеганого, Становился на прогалине, Черной земи низко кланяясь: «Ты ответствуй, мать-сыра земля, С волчняком-травой, с дубровою, Мне какой, заочно суженый, Изо трех повыбрать жеребий? Первый жребий — быть лапотником, Тихомудрым, черным пахарем, Средний — духом ожелезиться, Стать фабричным горемыкою, Третий — рай высокий, мысленный, Добру молодцу дарующий, Там река течет животная, Веют воздухи безбольные, Младость резвая не старится, Не седеют кудри-вихори».

(1912)

162 Меня матушка будит спозаранья,

Меня матушка будит спозаранья, Я поздёшенько, девушка, встаю. Покуль белое личко умываю — Мне изюмный калачик испечен, Покуль в цветное платье обряжаюсь, Мне-ка чарочка меду подана, Пока медом калачик запиваю, — На работу подруженьки уйдут… От крестьянской работки-рукоделья У подруженек рученьки болят, Болят спинушка с буйной головою, Ретивому сердечку тяжело… Мне ж едина работушка далася — Шить наводы по алому сукну. Ах, с сиденья, с девичьего безделья Сполюблю я удала паренька, — С распригожим не будет девке тошно До замужества время коротать, — До того ли замужества-разлуки, До проклятого бабьего житья! Распроклятое бабье жированье, Расхорошее девичье житье: Уж я высплюся девушкой досыта, > Нагуляюся красной до люби.

163. КРАСНАЯ ГОРКА

Как у нашего двора Есть укатана гора, Ах, укатана, увалена, Водою полита. Принаскучило младой Шить серебряной иглой, — Я со лавочки встала, Серой уткой поплыла, По за-сенцам — лебедком, Под крылечико — бегом. Ах, не ведала млада, Что гора — моя беда, Что козловый башмачок По раскату — не ходок! Я и этак, я и так — Упирается башмак. На ту пору паренек Подал девушке платок. Я бахромчат плат брала», Парню славу воздала: «Ты откуль изволишь быть, Чем тебя благодарить: Золотою ли казной, Али пьяною гостьбой?» Раскудрявич мне в ответ, «Я по волости сосед; Приурочил для тебя Плат и вихоря-коня, Сани лаковые, Губы маковые».

(1912)

164. ПЕСНЯ ПОД ВОЛЫНКУ

Как родители-разлучники Да женитьба подневольная Довели удала молодца До большой тоски-раздумьица! Допрежь сердце соколиное Черной немочи не ведало, — Я на гульбищах погуливал, Шапки старосте не ламывал А тепереча я, молодец, Словно птаха-конопляница, Что по зорьке лет направивши, Птицелову в сеть сгодилася. Как лихие путы пташицу, Так станливого молодчика Завязала и запутала Молода жена-приданница.

165. СВАДЕБНАЯ

Ты, судинушка — чужая сторона, Что свекровьими попреками красна, Стань-ка городом, дорогой столбовой, Краснорядною торговой слободой! Было б друженьке где волю волевать, В сарафане-разгуляне щеголять, Краснорядцев с ума-разума сводить, Развеселой слобожанкою прослыть, Перемочь невыносимую тоску — Подариться нелюбиму муженьку! Муж повышпилит булавочки с косы, Не помилует девической красы. Сгонит с облика белила и сурьму, Не обрядит в расписную бахрому. Станет друженька преклонливей травы, Не услышит человеческой молвы, Только благовест учует по утру, Перехожую волынку в вечеру.

(1912)

166 Не под елью белый мох

Не под елью белый мох Изоржавел и засох, Заростала сохлым мхом Пахотинка-чернозем. Привелося на грехи Раскосулить белы мхи, Призасеять репку Не часту, не редку. Выростала репа-мед Вплоть до тещиных ворот… Глядь, в осенний репорез Вор на репище залез. Как на воре тещин плат Красной вышивкой назад, Подзатыльник с галуном… Неподатлив чернозем. Зять воровку устерег, Побивало приберег, Что ль гужину во всю спину, На затылицу батог. Завопила теща-мать: «Государь — любимый зять, Погоди меня казнить Вели говор говорить! Уж как я, честна вдова, Как притынная трава, Ни ездок, ни пешеход Муравы не колыхнет, Потоптал тимьян-траву Ты на студную молву, Я за студную беду Дочку-паву уведу! Ах, без павушки павлин — Без казны гостиный сын, Он в зеленый сад пойдет — Мелко листье опадет, Выйдет в красный хоровод — Отшатится весь народ. Ему тамова житье, Где кабацкое питье, Где кружальный ковш гремит, Ретивое пепелит, Ронит кудри на глаза Перегарная слеза!»

(1914)

167. ИВУШКА ЗЕЛЕНЕНЬКА…

Ивушка зелененька — Девушка молодёнька. Стали иву ломати — Девку замуж отдавати. Красна девушка догадалась, В нову горницу, свет, кидалась: «Ах ты, горенка — светлая сидельня, Мне-ка нонева не до рукоделья, А еще не до смирныя беседы! Ах вы, пялы мои золочены, Ворота ли вами подпирати? Вы, шелки мои — бобчаты поясья, По сугорам ли вас расстилати? Уж вы плящие, ярые свечи, Темны корбы ли вами палити? Ты согрева — муравчата лежанка, Не смолой ли тебя растопити?» Отвечала лежанка-телогрейка Она речью крещеной человечьей: «Лучше б тебе, девушке, родиться Во сыром болоте черной кочкой, Чем немилу сапог разув ати, За онучею гривну искати, За нее лиходея целовати!»