Сокровище

– Смертельно опасные, а власти их не одобряют.

– Но они есть. А в моей жизни нет ничего – ни приключений, ни кораблей, ни сокровищ, даже врагов нет. – Эмма грустно воздохнула – У меня есть только краски и кисти, и больше ничего.

– У тебя есть талант. – утешил её Гектор – С ним ты точно не пропадёшь.

Француженка грустно улыбнулась. Она так хотела сказать, что талант не заменит ей жизни, которую она всегда хотела бы иметь. Жизни, которую она хотела бы навсегда связать со своим опасным случайным знакомым, который вдруг стал ей так дорог.

– Когда ты уезжаешь? – спросила она с тонкой ноткой меланхолии.

– Через два дня.

– Два дня… Нам осталось всего два дня.

Пират развернул девушку лицом к себе и заглянул ей в глаза. Он мог бы вечно любоваться её глазами, похожими на два изумруда.

– Тогда, может, не будем терять времени даром? – заигрывающе предложил он.

– Да, это хорошая идея. – согласилась блондинка.

Двое прикоснулись друг другу губами, почувствовали тепло и нежность, и вдвоём унеслись в страну неги, где никто не мог запретить ему наслаждаться её телом, а ей ощущать его в себе.

Комментарий к Глава 7. Английский театр

Саундтрек к главе:

Беседа Джека и Гектора с дю Гресси - Trevor Morris - Rollo’s Trial (OST Викинги)

Гектор и Эмма у камина - Trevor Morris - Cesare and Lucrezia (OST Борджиа)

========== Глава 8. Игра в переодевание ==========

– Надеюсь, ты знаешь, что делаешь. – проворчал Джек – Я, например, не знаю, что ты делаешь.

– Джек, ты не поверишь, но глядя на тебя, я каждый день думаю то же самое. – раздражённо ответил Барбосса.

– Ты просто завидуешь тому, что я – гений импровизации.

– Слушай, гений импровизации, отставь свои фокусы, и делай в точности всё, что я скажу, без отсебятины.

– Хорошо, хорошо, только не надо повышать на меня голос.

– КТО ЭТО ГОЛОС ПОВЫШАЕТ?!

– Я понимаю, у тебя день с утра не задался, но не надо срываться на мне.

– Ты не знаешь, как я умею срываться.

Джек Воробей подозревал, что когда – нибудь ему придётся пожалеть о том, что он помогает закадычному врагу, и вот, похоже, этот день настал. Мало того, что ему с утра пораньше снова выпала «честь» утешать доведённую до слёз Сюзанну, так теперь он вынужден торчать в костюмерной театра и напяливать на себя дурацкие тряпки и тренироваться перед зеркалом изображать умное лицо. А то иначе как можно притвориться важным чиновником, если не корчить из себя умника? Впрочем, для Воробья было не впервой прикидываться представителем другой профессии, но тогда он действовал исключительно в собственных интересах. Но судьба – однозначно злодейка, раз заставила его согласиться на вылазку, которая нужна, прежде всего, Барбоссе. Интересно, как он будет выглядеть в гражданском?

Результат превзошёл все ожидания Джека. Завидя заклятого друга в костюме представителя интеллегенции, он сперва долго пожирал его отсутствующим взглядом, затем брезгливо поморщился, а после этого внезапно залился громким хохотом, близким к истеричному, да так, что закололо в животе. В самом деле, если бы он не знал, что человек в атласном фиалковом жюстокоре, визуально увеличивающим и без того немаленький воротник – жабо, такого же цвета камзоле, расшитом замысловатым узором, розово – коричневых кюлотах, и в туфлях со здоровенными позолоченными пряжками, который сейчас стоит перед ним – Гектор Барбосса, он бы просто тихо похихикал.

– Прежде, чем гоготать, милый Джек, посмотрел бы на себя. – прорычал Гектор, закатив глаза.

– Какой ты красивый, ей, богу. – едва успокоившись, выдохнул Воробей – Почему я не девушка? Я бы влюбился с первого взгляда.

– Ха-ха, ха-ха, парик надень, не то твои пакли на голове выдадут тебя с потрохами. – парировал Барбосса – И вообще, тебе малиновый не идёт, в нём ты на шута похож, а не на парижского инспектора.

– А ты знаешь, на кого похож? – обиженно выпалил Джек – На урода. И на придурка. И на уродливого придурка.

Гектор презрительно фыркнул в ответ. Пусть оскорбляет, сколько угодно, но роль свою отыграет до конца. Осталось недолго потерпеть присутствие птахи – всего лишь до того момента, когда в истории с Эммой будут расставлены все точки над i, а такой момент наступит скоро.

– Дай я тебе волосы нормально подвяжу, чтобы ты ещё большим чучелом не выглядел. – продолжал щебетать Джек.

– Смотри, лысым меня не сделай – проворчал Гектор и тут же сменил тему – Ты хоть помнишь свою легенду?

– Да помню, помню. Я – важный парижский чиновник, королевский инспектор, разъезжаю по колониям с проверкой статистики расследований убийств и самоубийств, двух раззяв уже приказал доставить на ковёр к министру внутренних дел. Ну, а как насчёт тебя?

– Я прикинусь писателем. Кто из авторов сейчас в моде?

– Ну… Генри Филдинг, например.

– Значит, буду Генри Филдингом.

От услышанного Джек снова разразился громом задорного смеха. Он представил себе реакцию Генри Филдинга на новость о том, как какой-то самозванец, используя его честное имя, допытывался у губернатора Луизианны подробностей жизни актрисы провинциального театра.

– Ну и что должен подумать многоуважаемый господин де Салюс, когда к нему явится мордоворот, вдвое старше настоящего Генри Филдинга и представится Генри Филдингом? – насмешливо спросил он – Вот представь, приходишь ты к нему, рассказываешь свою легенду, а он такой возьми из шкафа «Историю приключений Джозефа Эндрюса» и глянь на портрет автора на первой странице. Вот скандал какой будет!

– Судя по тому, что рассказал об этом Салюсе дю Гресси, опасаться стоит его жены, это она читает всё подряд.

– Я думал, ты не сильно доверяешь этому порядочному и застенчивому театралу с нервным тиком.

– Я и сейчас не доверяю, но единственное более – менее внятное объяснение поведения Эммы дал только он… Ай!

– Простите, ваше сиятельство. И да, я всё ещё считаю, что расколошматить бутылку виски было опрометчивым решением. – недовольно добавил Воробей, переменив тему разговора – Так бы не пришлось выискивать этот паршивый абсент, когда в колонии его достать практически невозможно, и размер взятки губернатору можно было бы сделать больше. И вообще, я считаю, что к де Салюсу должен идти я, смекаешь?

– Если сегодня к де Салюсу пойдёшь ты, то завтра мы с тобой оба пойдём на виселицу, смекаешь?

Через полчаса оба капитана были готовы к вылазке. Они могли бы выйти из костюмерной гораздо раньше, если бы не торчали у зеркала и не обменивались друг с другом колкими шуточками относительно внешнего вида каждого из них. По счастью, Жан дю Гресси любезно предоставил им лошадей из собственной конюшни, избавив их, таким образом, от надобности уподобляться цыганам. Так по крайней мере они выглядят солиднее и гораздо спокойнее, и вообще хотя бы отдалённо напоминают писателя и чиновника.