Солнечный ветер

— К Серым скалам…

— На берег, значит… — Май почесал мизинцем в ухе. — А ведь там есть одно местечко неплохое… "Вишневая усадьба", не слыхал? Может, заглянем? Тебе сейчас, похоже, самое то.

— Да на кой мне твои шлюхи?! — Шут даже скривился от неприязни. — У меня есть женщина…

— Красивая?! — оживился Май.

— Очень…

— Тогда поехали к ней!

Шут не выдержал и горько рассмеялся:

— Далеко ехать, Май… Очень далеко.

Скрипач посмотрел на него внимательно и пришел к совершенно очевидному выводу.

— Ну ясно… Так бы сразу и сказал! Я ж не дурак… понимаю, что такое дама сердца, — он вдруг хлопнул возницу по плечу и весело крикнул: — А вези-ка нас брат в "Бешеную собаку"!

— Э… — Шут попытался возмутиться, но скрипач лихо подмигнул ему и, крепко обняв за плечи, принялся фальшиво горланить про пастушку и медведя.

— Ты и на скрипке также играешь, как поешь? — не удержался от колкости Шут.

— Не! — Май весело вскочил на скамью и принялся корчить рожи проходившим мимо девушкам приличного сословия. — На скрипке я кому хочешь душу на лоскутки искромсаю… Не думай — не хвастаю! Мне мой учитель всегда говорил, что в глотку мне при рождении засунули ежа, зато пальцы сама небесная Матушка поцеловала!

12

Май не солгал. В «Собаке» он незамедлительно раздобыл чью-то скрипку и, посокрушавшись, мол, "дрова ужасные!" в одно мгновение преобразился сам и сделал иным весь мир вокруг…

Слушая, как щемяще-пронзительные звуки, наполняют дымный суетный трактир, Шут словно бы вдруг оказался за пределами обычной реальности. Изумленный, он чувствовал, как сердце и в самом деле разрывается на части, но не от боли, а потому, что музыка была бесконечно, невыразимо прекрасна.

Когда Май опустил смычок, еще несколько мгновений люди вокруг сидели, недвижимы, пока скрипач сам не нарушил хрустальную тишину:

— Пива бы, а хозяин? — с обычной своей небрежностью обронил он, и одна из девушек-разносчиц живехонько наполнила большую кружку для такого хорошего гостя.

Подхватив угощение, Май подошел к Шуту и сел рядом за маленький стол, притаившийся в углу заведения. Скрипку положил перед собой.

— Хочешь? — скрипач щедро протянул кружку, но Шут лишь головой покачал. Давешнее вино, как и предупреждал лекарь, на пользу не пошло.

— Что ты играл? — спросил он, тронув потертый бок инструмента.

— Что… — Май, улыбаясь, пожал плечами. — Да сам не знаю. Так… выдумалось, — и с наслаждением опрокинул в себя тяжелую кружку. Тонкая струйка пива стекла по его подбородку на старый камзол из Шутова гардероба. Лоб у музыканта тоже был мокрым… его усеяли капельки пота.

"Он столь же безумен в своем деле, как Кайза в шаманском танце…" — Шута всегда восхищали такие люди. Их дар был действительно подобен магии.

— Раньше я частенько заглядывал в "Собаку", — признался он, — но тебя не встречал ни разу. Запомнил бы.

— А я недавно в Золотой, — легко объяснил Май. — Разве по мне не заметно, что я других кровей, не ваших?

Шут пожал плечами. На его погляд скрипач выглядел совсем обычно — не достающие до плеч всклокоченные темные кудри, карие глаза, чуть длинный нос с округлым кончиком…

— Если ты не отсюда, то откуда же?

— А не скажу, — неожиданно нахмурившись, ответил Май. — Таких как я в Закатном Крае нынче не шибко-то жалуют.

"Ферестриец, — догадался Шут. — И впрямь… об этом лучше не кричать на каждом углу…"

Он посмотрел на музыканта с пониманием. Тот печально усмехнулся.

— Эй! — послышалось со стороны большого стола в центре таверны. — Кудрявый! Давай еще! Знатно пиликаешь!

Шут не разглядел, кому принадлежал этот возглас, но тон ему не очень-то понравился. Маю тоже.

— А выкати-ка мне порцию жаркого, любитель музычки! — крикнул скрипач в ответ и демонстративно закинул ногу на ногу, давая понять, что командовать тут будет он сам.

Наверняка тот человек не был завсегдатаем таверны, потому что веселый беззлобный смех артистов показался ему до крайности обидным. Громко засопев, рослый мужик с красным от выпитого лицом выбрался из-за своего стола и подошел к Маю с Шутом.

— Ты над кем потешаешься, блоха? — спросил он, громко цыкнув зубом. — Давно промеж глаз не получал? — и подбросил на ладони увесистую бутыль.

Май как-то странно замер, даже взгляд его остановился. А потом вдруг вскочил прямо на стол, опрокинув свой табурет, и обложил обидчика такими словами, что остальные гости заведения дружно взревели, одобряя каждый хлесткий эпитет, коим скрипач награждал зачинщика ссоры.

Завсегдатаи "Бешеной собаки" любили повыяснять отношения меж собой, но хамства от чужаков не терпели.

— Покажи ему, Май! — крикнул длинный худой парень, в котором Шут признал уличного певца.

"Вот только драки нам и в самом деле не хватало!" — подумал он сердито и хотел уже доброй шуткой сгладить накал страстей, но… не успел.

Верзила размахнулся своим кувшином и что было силы обрушил его на Мая. Вернее на то место, где еще мгновение назад стоял скрипач. Ловкий ферестриец без труда успел отпрыгнуть в сторону, а в руке его вдруг сверкнул тот самый короткий меч, который достался Маю в подвале Торьиного дома.

— Потанцуем?.. — тихо прошипел скрипач. Глаза у него были такие, что любой нормальный человек поспешил бы убраться подальше. Но хмельному страха нет… Глупый мужик тоже схватился за кинжал и без лишних околотков ринулся вперед.

— Стой! — завопил хозяин таверны. — Вы что творите, окаянные!

Уж чего-чего, а поножовщины господину Викке совсем не было нужно. Его вышибала живо схватил стоящее для таких целей ведро, полное воды, и с размаху окатил им дерущихся.

Вовремя, надо сказать.

Май уже выбил клинок из руки противника и без лишних угрызений совести собирался пощекотать того своим мечом. Получив водяную плюху, скрипач взревел от ярости, но бросить оружие и не подумал. Тогда вышибала попросту повалил музыканта на пол и, наступив на запястье правой руки, отобрал клинок. Поток брани, несущийся из уст Мая он даже не слушал. Ловко, но без лишней грубости, опутал кисти скрипача веревкой, а потом шагнул ко второму зачинщику безобразия.

— Сам уйдешь или помочь? — хмуро спросил он мужика, и тот почел за лучшее убраться поскорей.