Сон на золе

— Погоди, но ведь Пастырь сказал, что вы не едите своих.

— Пастырь сказал, Пастырь сказал… — перекривлял меня Скок. — Наслушаются, а потом ходят и тупо улыбаются, как укурыши.

Он раздраженно сплюнул себе под ноги.

— Считается что те, кто героически отбросил копыта и следовал законам общины, имеют право остаться с нами даже после смерти. Их душа улетает на небо, а дохлая плоть должна быть разделена между праведными.

— Другими словами, вы едите всех, кто умер насильственной смертью.

— Соображаешь.

— А что на счет…

— Захлопнись уже, а? Уж больно говорливый ты, после знакомства с Пастырем. Обычно все овощами выползают. Молчи, короче. Сейчас еще один бой будет.

Мне пришлось умолкнуть. Я и так, похоже, успел выдать себя с потрохами. Но слова Скока лишь подтвердили мою теорию о том, что Пастырь обладает неким особым навыком, способным подчинять чужую волю. Что интересно, Длань Бога об этом отлично знал и совершенно не боялся. Но гораздо более интересным казалось то, что при своем отвратном характере и полной отбитости, Скок подчинялся всем приказам лидера общины. Хотя мог бы спокойно прикончить того, и занять теплое местечко. Вопросы, вопросы.

На арену выбежал невысокий мужичек, зачем–то напяливший на себя смокинг. Смотрелся он комично и несуразно. Зато его роль стала понятна с первых слов:

— Дамы и господа, — торжественно начал он, — последний бой на сегодня пройдет между двумя зелеными новичками, желающими занять освободившееся недавно место в одной из боевых бригад. Но их двое, а место одно. Так кто же станет достойным? Никто из них еще не принимал Синеву, так что бой обещает быть интересным.

— Ага, как же, — пробурчал Скок. — После первой дозы любой из них может скопытиться. На этом весь бой и закончится.

Я раскрыл рот, чтобы спросить за Синеву, но встретив взгляд сектанта, тут же вернул челюсть в исходное положение. Мы не глупые, сами разберемся.

Тем временем на арену вышли бойцы. Оба голые по пояс, но без свойственных местным воинам цветных узоров. Справа расположился мужичок немного старше меня. Среднего роста, мускулистый, явно привыкший держать себя в хорошей форме, без видимых признаков мутаций. Его оппонентом слева выступал совсем молодой парень. Худющий, как спица, аж ребра выступают. Хотя при этом выглядел он словно индийский йог — гибким и жилистым. Из каждого плечевого сустава у него росли странные образования, подозрительно напоминающие изогнутые шипы.

— Бойцы, на позиции! — воскликнул смехотворно наряженный секундант и рефери в одном лице. — Оружием поединка выбраны ножи.

Не смотря на нелепый вид, ведущий ловко выхватил из–за пояса два одинаковых ножа и швырнул их к ногам бойцов. Но те стояли смирно, даже не попытавшись поднять клинки.

— А теперь, добавим немного зрелищности! Девушки!

С этими словами, рефери поспешил покинуть арену. На смену ему внутрь вошли две дамочки, одетые по последней моде квартала красных фонарей. Пожалуй, я бы даже признал их весьма привлекательными, если бы не уродские блямбы во лбу и неприглядные искажения тела. Каждая несла шприц, заправленный жидкостью яркого насыщенно–синего цвета, подняв его над головой на обозрение всей публике.

— Си–не–ва! Си–не–ва! — начала скандировать толпа, пока девушки подходили и вкалывали инъекцию непонятного мне вещества двум ожидающим бойцам.

После этого барышни поспешно ретировались, и вновь зазвучал голос рефери:

— Поединок идет пока кто–то не сдастся, либо пока кто–то не умрет. Бой начинается с первым поднятым ножом. Поехали!

На секунду все смолкло, а потом толпа начала ритмично выдавать один и тот же звук:

— У! У! У! У!

Народ повторял это раз за разом, словно вторили только им одним слышимой мелодии. Четкий ритм, будоражащий кровь. Напоминало ритуалы древних шаманов, где все племя вторило ударам барабана. Поначалу ничего не происходило, но потом бойцы начали заметно вздрагивать и скалить друг на друга зубы. Они вторили уханью толпы, были себя рукой в грудь, словно пытались разогреть и без того кипящую кровь. Ни дать, ни взять берсерки. Не хватает только мухоморов.

Театрализованное нагнетание продолжалось не долго. Накачанный мужчина, похоже, решил, что ему хватит. Схватив валяющийся под ногами нож, он рванул к противнику. Причем двигался довольно резво, с несвойственной обычным людям скоростью. Но и шипастый парнишка не отставал — так же молниеносно подхватил свое оружие и бросился на соперника. Я думал, что с такой–то скоростью они прямо сходу сшибутся и вцепятся друг другу в глотки. Но нет, затормозив в последний момент, каждый сделал несколько взмахов и уколов, одновременно пытаясь увернуться. Тела и песок арены окрасились первой кровью.

Эти двое явно не привыкли драться с таким оружием. Мне доводилось видеть, как с ножами управляются профессионалы. Настоящий ножевой бой больше походит на своеобразный статический танец. Очень много движений рук, мало движений ног. Потому как обычно гораздо важнее не поразить противника, а самому избежать ранения. Одна рука ищет брешь в защите, вторая отбивает и отводит руку противника, держащую нож. Здесь же — полный хаос и неразбериха.

Шипастый пропустил удар в бедро, зато сам резанул плечо конкуренту. Тут же сделал резкий прямой выпад, но мускулистый среагировал быстрее, поймав руку противника в жесткий захват. Видно, что у человека есть опыт тесного боя. Но не с ножами. Он крутанулся, желая повалить шипастого на землю. Однако тот оказался тоже не лыком шит. Вцепился в мускулистого не хуже обезьяны, потащив за собой в песок. Завязалась возня с рычанием, жестким клинчем и попытками пырнуть противника в бок. Словно грызущиеся псы, устроившие потасовку в песочнице. Вот только псы скулят и воют от боли. А бойцы внизу словно вообще ее не ощущали. Либо просто не замечали. Теперь я начинал понимать, почему поединок с Геком закончился моим фиаско. Что же это за препарат у них такой?

Внезапно, бой внизу достиг кульминации. После очередного кульбита, шипастый оказался сверху с глубоко вбитым в плечо ножом противника. Не обращая внимания на помеху, парень с размаху врезал лбом по лицу конкурента, размозжив тому нос. После чего вывернулся и вогнал свой нож под мышку мускулистого бойца. Мужчина попытался дотянуться до своего оружия, но тут же получил еще один удар в грудь. И еще, и еще. Удары сыпались один за другим, и продолжились даже после того, как лежащий боец перестал подавать признаки жизни. Толпа ликовала, гул и свист стояли просто оглушительные.

— Пойдем, — крикнул Скок, потянув меня за плечо, — тут больше не на что смотреть.

Сложно было не согласиться. Я по самое горло насладился местным колоритом. Еще долго, удаляясь по запутанным улицам–коридорам, я слышал доносящееся буйство толпы. Неужели шипастый до сих пор дырявит своего противника? Зверинец какой–то!

Похоже Скок отлично знал все местные пути–дороги, потому как до тюремного блока мы добрались за считанные минуты. Там меня под руку взял незнакомый мне сектант, видимо дежурный. Он же затолкал меня в камеру и пристегнул к цепи на старом месте под задумчивым, но все таким же раздраженным взглядом Длани.

— Где Таран? — спросил его Хоттабыч, явно недовольный тем, что я вернулся один.

Покрытый татуировками сектант зло ухмыльнулся:

— Им плотно занялся Пастырь. Сейчас они с нашим шеф–поваром решают, с каким соусом подать твоего дружка, чтоб жрачка всем пришлась по вкусу. Ведь намечается банкет, по поводу нашего нового собрата, — ткнул он в меня пальцем.

— Но ведь… — попытался оправдаться я.

Однако бородач меня опередил:

— Заткнись! И сиди молча, — после чего вновь обратился к Скоку. — Передай Пастырю, что я желаю ему подавится первым же куском.