Сон на золе
Шрифт:
— Таран, кончай уже американцев пилить. Не любишь их, так не люби себе тихо в платочек, — раздраженно произнес офицер. — Мы теперь в одном котле варимся. Начинай привыкать.
Солдат в ответ лишь пожал плечами и развалился на полу, дав понять, что в беседе он больше не участвует. За него вновь продолжил Брас:
— Да, грохнулись они смачно и пришлось им тоже не сладко. Хоть корабль и изолирован был, но мощности Импульса хватило, чтобы по внешней оболочке народ прошибло. У них измененные появились прямо внутри. Даже не знаю, кому хуже пришлось: им или нам. Ну а снаружи у них автоматика быстро оклемалась и работала до тех пор, пока выродки не поняли, что к этой здоровенной хреновине лучше не соваться, — солдат отхлебнул воды. — Теперь у нас с Ковчегом
Сложно было представить титаническую махину Доминатора, мирно валяющуюся на задворках Заповедного. Еще любопытней был сам факт сотрудничества с недавним противником. Но я решил оставить подробные расспросы на потом.
— Обе общины старательно собирают выживших из ближайших районов города. Наши уже и в пригород наведывались. Там, кстати, людей поболе будет, причем не все желают уходить под защиту Узла, — вновь вернулся в разговор Хоттабыч. — И тут мы переходим к самому интересному. Наш отряд притопал сюда спасать большую группу выживших, а оказалось, что тут уже пустила корни полноценная община.
— Что–то я позитива в твоем голосе совсем не слышу, — я приподнял бровь, желая узнать насколько все плохо.
— И не спроста. Мы, дружище Каин, угодили в общину сектантов. Метки на лбу видал?
— Ага.
— Ну вот. Думаю, ты быстро поймешь, что они все поголовно считают себя избранными. Дети Бога они и все такое, с неким Пастырем во главе. И в целом с этим можно было бы жить, хер с ними, с этими верованиями. Да только наши новые приятели — каннибалы. Причем эти дебилы жрут не только себе подобных, но и измененных. Так разошлись, что выродки вообще в этот район города соваться перестали. Видел бы ты, какие уродства от такого рациона у некоторых сектантов повылазили… Но оно как бы и неудивительно, учитывая, что они еще и по поверхности без защиты лазят. До сих пор не понимаю, как их не убивает излучение.
За последнее время мне довелось услышать много неприятных новостей, но вот тут пришлось сделать над собой усилие, чтобы не уронить челюсть на пол. Каннибалы?! Твою–то мать!!!
— Ниче, ему экскурсию еще обязательно устроят, вот сам и посмотрит, — хмыкнул, валяющийся Таран.
— Нахрена? — не понял я.
— Заведено тут так, — ответил офицер. — Сам же сказал, что тебе уже предлагали вступить в общину.
— Предлагали, — я кивнул, пока не понимая к чему он клонит.
— И испытание тебе проводили. Это не просто так, — зловеще улыбнулся Хоттабыч. — У новоприбывших тут всего два пути. Либо ты присоединяешься к секте, либо становишься в очередь на поедание. Другими словами, превращаешься во вкусненького кабанчика.
— В кабанчика… суки! — злобно прошипел Барс себе под нос.
— Говно перспектива. Но вы–то, я смотрю, вступать в их ряды не спешите.
— Не спешим, — признал офицер. — Наш технарь уже попробовал. Думал, построит из себя истинно верующего и всё такое, а потом придет нас выручать. Только хер что вышло. Не знаю, что с ним делали и чем обработали, но через пару дней он заявился уже с лысым черепом и меткой во лбу. Глаза дурные совсем. Парень больше не видел в нас своих товарищей. Теперь у него был чисто гастрономический интерес. Если бы не догмат, то Карп наверняка бы попытался кусок от кого–то из нас оттяпать.
— Если бы не кто?
— Догмат. Это местные начальники, офицеры, если хочешь. Подчиняются напрямую Пастырю. Их легко распознать — на башке татуировка, а на плечах цветная жилетка из человеческой кожи.
— Человеческой? — с отвращением произнес я, осознав, почему наряд Бурого показался мне тогда таким странным.
— Именно. Они держат остальных сектантов на коротком поводке. Не знаю как, не спрашивай.
— Офиге–е–еть. Умеете вы ребята поднять настроение, — произнес я, пройдясь пятерней
по волосам.— Это профессиональное, — не смог промолчать Таран.
Внезапно в коридоре послышались шаги. Все мои сокамерники напряглись и расселись так, чтобы в любой момент можно было вскочить. Послышался звуковой сигнал, после чего дверь скользнула в сторону. В освещенном дверном проеме появился мой старый знакомый Бурый. И все та же надменная улыбка на его квадратной роже не предвещала ничего хорошего.
Глава 14. Дети Бога
— Доброе утречко, господа заблудшие, — Бурый приветственно взмахнул рукой, и вальяжно шагнул в камеру.
Догмат прекрасно знал, что длинна цепи при всем желании не позволит пленникам дотянуться до него. Да и толку, если следом в дверной проем протиснулся Гиря. Широкоплечий громила сморщил нос, недовольно произнеся:
— В свинарнике, и то смердит не так сильно.
— Привыкай, Гиря. Это запах перемен, — произнес старший сектант, направляясь прямиком ко мне.
Он подошел почти вплотную и присел на корточки. Наши глаза оказались на одном уровне. К своему удивлению я понял, что взгляд этого человека может быть чертовски давящим. Хотелось отвести глаза, чего я из упрямства делать не стал. Наоборот, посмотрел в расчетливые зеньки Бурого со злостью и вызовом.
— Хорошо, — кивнул он. — Очень хорошо. Продолжай в том же духе и далеко пойдешь. А пока собирайся, Пастырь желает на тебя посмотреть.
— Было бы что собирать. Вы же все вещи отобрали. Спасибо, хоть без штанов не оставили.
— Не за что, обращайся. А за свое барахло не переживай, пока еще все целое лежит. Пастырь желает заодно посмотреть, что там интересного.
— Вы все равно ничего не вернете.
— Ну, новичок, это уже от тебя зависит. Давай, вставай. Дзыга!
За широкой тушей Гири я и не заметил худощавого парня. Он выскочил, как ошпаренный, подбежал ко мне со связкой ключей, стараясь побыстрей найти нужный. Руки у бедолаги тряслись, губа была разбита, а под глазом виднелся фингал. Я мог ошибаться, но, кажется, после нашего короткого поединка бедолаге устроили разнос с побоями. Глядя, как Дзыга отстегивает кандалы, я нахмурился. Нашел кого жалеть, дурак.
— Ну а вы, тефтельки, все еще не желаете переродиться по примеру вашего товарища? — обратился догмат к солдатам. — Он теперь один из нас, и совсем об этом не жалеет.
— Потому что стал тупым, как пробка, — прорычал Таран. — Так что засунь это щедрое предложение себе в задницу и поворочай там.
— Таран, заглохни! — гаркнул Хоттабыч.
— Да не буду я молчать! Этот мудила раз за разом приходит и впаривает нам свои райские кущи. Слышь, догмат, можешь подтереться своими предложениями. Ваша секта долго не протянет, имей ввиду. Как только в Узле или Ковчеге узнают про ту херню, которой вы здесь занимаетесь, так сразу зачистят этот сектор к ебеней матери!
— А–я–я, — покачал головой абсолютно спокойный Бурый. Даже фирменная улыбочка не покинула его лица. — Негоже так общаться со старшими.
— Каким старшими? — вспылил солдат. — Ты что, дед какой–то?
— Я старше тебя, потому что выше, как в пищевой цепочке, так и в духовном плане. Но есть люди, которые абсолютно не понимают слов, сколько им не втаптывай. Зато есть другой, более действенный способ. Гиря.
Громила шагнул в сторону солдата, но тот явно не собирался сдаваться без боя. Таран увернулся от удара мощной ручищи, поднырнул под вторую и нанес несколько ударов Гире под дых. Только тот словно и не заметил. Да что у этих сектантов с восприятием боли? На моей памяти из них только Дзыга реагировал на ранения. В общем, шансы тут были явно неравные. Пускай громила и не отличался такой подвижностью, как Таран, но его силища порядком пугала. Отработав по корпусу, Таран сместился в сторону, вмазал ногой по колену сектанта. Пригнулся, позволив огромному кулаку скользнуть во шевелюре, а затем ударил. Сильно и резко, словно выстрел из катапульты, выписал Гире апперкот.