Son of prophecy

– Столько народу! И как здесь только отслеживают кражи? – на эмоциях шепнул продолжающей путь Вайолет юноша. Та тихо засмеялась.

– Никак, - ответным шепотом бросила через плечо та.
– В том и все веселье, - она остановилась, оборачиваясь, бросила беглый взгляд за спину юноши и разжала ладонь, показывая тому два ореха в скорлупе. Девушка зажевала губу, озорно горели глаза. Ребят обтекали неспешные горожане. Тейт разинул рот.

– Как ты… когда ты успела?! – выдохнул тот, оборачиваясь на возможную жертву шалости. Вайолет пихнула ладошку в карман подола светлого платья.

– От отца передалось, - улыбнулась девушка. Следущий фокус она проделала настолько искусно и быстро, что Тейт не успел выдохнуть: Вайолет отвязала от пояска ленту. Отвлекшийся на покупателя коренастый продавец уловил движение ткани; лента слетела на бочки. Быстрый взгляд торговца на девушку, что копалась в кошельке, и вот он уже наклоняется к оброненной ленте. Вайолет сделала плавный жест рукой, который Тейт под конец практически упустил из виду, и вот она уже тянет его в сторону форума. А торговец и не заметил, лишь глупо уставившись на оставленную материю. Вайолет самодовольно улыбалась, пряча небольшую глиняную бутыль красного вина в сумку. Следующие сорок секунд, и Вайолет мастерски, абсолютно незаметно и с нечеловеческой скоростью стащила припасы с прилавка двух булочников и одного ювелира, при этом так лавируя меж посетителей рынка Лондиниума, что Тейт еле поспевал уворачиваться от тяжелых корзин. Никто не заметил пропажи, никто не закричал и не позвал стражу. Девушка улыбнулась, потрясывая и мешочком.

– Это во-он того, - сжала губы та, пальцем указывая на смуглого стройного паренька в синей жилетке. Тейт расплылся в улыбке удивления, не имея сил или воли подобрать подходящие слова.

***

На деньги из украденного кошелька они купили миндаль. Оба сидели на крыше того же самого жилого здания напротив оборонительной стены, что и почти три года назад Вайолет с отцом и другими членами Сопротивления, обсуждая прибытие Тейта. Сейчас же он сидел рядом, жуя горьковатый миндаль и запивая вином, что отдавало дубом и кислинкой. На черепице крыши было удобно из-за небольшого – практически плоского – уклона. Оранжево-желтое закатное небо испещряли розовые полосы, и даже кучерявые облака казались того же оттенка – признак надвигающегося похолодания.

– Так ты, значит, воровка? – прищурился Тейт, протягивая емкость девушке. Вайолет сделала глоток, утирая тыльной стороной ладони нижнюю губу.

– Отца называют Скользкий Билл. Знаешь почему? – Тейт помотал головой в ответ. – Он все время сбегает из-под стражи. Его могут поймать, но никто не может удержать надолго. Это я от него научилась всем приемам, - юноша слышал нотки гордости в голосе юной особы.

– Воровать ведь плохо, - больше с насмешкой, чем с порицанием подметил юноша, забирая бутыль. Девушка разломила хлеб, усмехаясь. Волосы развевались на легком ветру.

– Я бы не назвала это воровством. Оба булочника плохо обращаются с женами, торговец орехами – с детьми, винодел как-то сдал Рубио…

– А кошелек?

Вайолет издала тихий смешок, поперхнувшись кусочком мякоши.

– Да это приятель Артура… просто решила пошутить. Потом отдам.

Оба долго хихикали.

– Так значит, ты вроде Робин Гуда, - заключил Тейт.

– Робин кого?

– Робин Гуд. Легендарный персонаж - отбирал деньги у богатых и провинившихся и отдавал их бедным.

Вайолет вскинула брови.

– Считаешь себя бедным?

– Только в плане чувств, - шутя, вскинул руки тот. Вайолет усмехнулась. Продолжая глядеть на город, девушка полезла в широкий карман. Блеснул недорогой металл на простой веревочке. Вайолет молча протягивала свисавший плоский медальон размером с мелкую монету. Вещица легла на ладонь юноши, и тот смог разглядеть нацарапанный ножом символ.

– Руна победы. Носи, не снимая.

Тейт хотел было задать вопрос, но серьезность в голосе и во взгляде девушки заставила его лишь благодарно улыбнуться, надевая веревку и пряча кругляшок медальона под рубашку.

Хлеб кончился. Тейт долго смотрел на оборонительную стену, наблюдая за горожанами, снующими на фоне серого камня. Их движения навевали тоску и жалость – каждый шаг был словно наполнен испугом, будто вот-вот кто-то мог их обокрасть или арестовать ни за что. Вайолет болтала ногой; черепица казалась теплой. Солнце почти село, и печной дым домов стелился поверх крыш, напоминая туман.

– Расскажи мне о себе, - обернулся на Вайолет Тейт, не желая вновь предаваться размышлениям о реальности виденного им. Вайолет жалостливо свела брови.

– Серьезно?

Тейт добродушно рассмеялся.

– Что, как колотить меня, так это ты всегда за, а как по душам поговорить, так это стесняешься?

Вайолет неодобрительно развела уголки губ.

– Я не стесняюсь, просто… не вижу в этом смысла… - холодом повеяло от ответа. Тейта вдруг странно передернуло. Он отвел взгляд; двигались желваки. Вайолет тихо выдохнула. – Я практически не помню жизни до Сопротивления, - начала та, подтягивая ноги, обхватывая колени ладонями. – О пророчестве узнала в девять, о своей роли в нем в пятнадцать.

– Но ты умеешь читать, - подметил Тейт, помня, как однажды днем застал Вайолет за чтением фрагментов переписанной «Хроники Нортумбрии».

– И?

Тейт облизнул алые от вина губы, пытаясь подобрать более щадящие слова.

– В твоем веке не всех обучают с пеленок.

Вайолет сглотнула.

– До моего рождения отец был при дворе короля Утера – отца Артура. Он был соратником короля, его товарищем.

Тейт разинул рот. И удивлен был не столько разнице в родословных Артура, не столько тому, что со школы апеллируют иными именами, сколько тому, кто сейчас сидел рядом с ним. Безусловно, по манерам, по речи, по осанке он всегда догадывался, что Вайолет благородных кровей. Но чтобы настолько…

– Постой, Билл? Тот самый Скользкий Билл, которого пытается поймать вся стража Лондиниума, был приближенным самого короля?

Вайолет горько усмехнулась, лишь слабо кивнув. Ее расстраивало, что сказанное ею действительно было лишь историей, как ее собственная жизнь сейчас наверняка казалась Тейту сущей древностью.

– Ты росла в замке? – спросил юноша, пряча пустую тяжелую бутыль в холщовую сумку Вайолет.

– Увы и ах, - она отбросила прядь волос, что падала от ветра на лицо, - родилась я уже после переворота.

– Что произошло?

Вайолет скептически глядела на юношу. Тейт развел губы в масленой улыбочке, уловив ее немой вопрос.

– Настоящая история далека от той, что преподают в наших учебных заведениях. Расскажи, мне правда интересно.

Вайолет облизнулась. Она нервничала.

– Отец рассказывал, что в ту ночь именно он разбудил Утера, предупредив о вторжении. Повсюду был огонь и звон клинков. Пока спасали пятилетнего Артура, отец помогал сражаться с предателями. Тогда его, кстати, впервые и взяли под стражу, - усмехнулась Вайолет. Тейт молчал, пытаясь сформулировать дальнейший свой вопрос.